Алло, вы ошиблись номером

Некоторое время оба мы молчали. А когда мы подъехали к моему дому и я собирался уже выйти, мистер Стивенсон вдруг положил мне руку на плечо и говорит:

- У меня есть идея. Если дело выгорит, у вас будет ферма в Англии, а для меня... ладно, неважно, что это будет означать для меня. Только вы можете сказать мне, Эванс, хороша эта идея или нет. Только вы.

Он сжимал мое плечо все крепче, пока мне не стало больно.

- Что вы имеете в виду? - поспешно спросил я.

- Я имею в виду, что вы можете купить себе свое королевство в Англии или где угодно, сделав несколько ошибок.

- Ошибок? - спросил я. - Я не понимаю вас.

- Ошибок, - спокойно сказал он. - В дозировке наркотиков. Не в сторону увеличения, Эванс, в сторону уменьшения.

- Боже праведный, нет! - сказал я. - Я никогда не слышал...

- Никто, кроме вас и меня, не узнает, Эванс, - сказал он. - Вы знаете, что эти дешевые пилюли были бы еще полезнее для страждущего человечества, если бы наркотиков в них было поменьше. Никто - и уж во всяком случае никто в фирме Котерелла - не заметит разницы...

НЕТ! - безмолвно закричала Леона. - ЭТО НЕВОЗМОЖНО! ЭТОТ ЧЕЛОВЕК НЕНОРМАЛЬНЫЙ. ЧЕГО ОН ХОЧЕТ? КТО ПОВЕРИТ ЕГО БРЕДУ? ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО ГЕНРИ СПОСОБЕН НА ТАКОЕ! ОН СУМАСШЕДШИЙ, ВОТ КТО ОН. СУМАСШЕДШИЙ... НО ЧТО-ТО ДОЛЖНО БЫТЬ ЗА ЭТОЙ ЧУШЬЮ. ГЕНРИ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ИМЕЛ КАКИЕ-ТО ДЕЛА С ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ. МИСС ДЖЕННИНГС УПОМИНАЛА, ЧТО ОН НЕСКОЛЬКО РАЗ ЗВОНИЛ ГЕНРИ В КОНТОРУ...

Его слова напугали и одновременно загипнотизировали меня. Он так меня ошеломил, что я ни о чем не успел как следует подумать.

- Не уверен, что все это так просто сделать, - сказал я.

- Что? Для такого фармацевта, как вы?

Его лесть действовала на меня, должен признать. Еще никто никогда не давал себе труда выразить какое-то понимание тех чудес, которые моими руками совершались в лаборатории фирмы. И уж меньше всего сам мистер Котерелл.

Я не знал, что делать, миссис Стивенсон. Искушение - ужасная штука. Тем более что от меня хотели того, что действительно было пустяком для хорошего химика. Я колебался, теребя пальцами замок на дверце машины. Но тут мистер Стивенсон говорит:

- Не будьте глупцом. Я уже обговорил кое с кем это дело.

- Вы сказали кому-то? - закричал я. - Боже правый, какое безрассудство!

- Не безрассудство, Эванс, - сказал он. - Здравомыслие. Кто-то ведь должен реализовывать порошок, который мы добудем. Я не знаю, что с ним делать. Но тот, с кем я поговорил, он знает. Его зовут Морано. Он будет брать у нас все. А доходы на три части...

ДУШЕВНОБОЛЬНОЙ, - подумала она. - ТЕПЕРЬ УЖЕ НИКАКИХ СОМНЕНИЙ В ЭТОМ. МОЖЕТ БЫТЬ, ЕГО УВОЛИЛИ, И ОН СВИХНУЛСЯ. ДУРАЦКАЯ ИСТОРИЯ. КАК В ПЛОХОМ КИНО...

В конце концов чудовищность происходящего дошла до моего сознания. Будь это не мистер Стивенсон, кто угодно другой, я, может быть, не испытал бы такого шока. Но то, что этот сильный молодой человек приятной наружности, к тому же зять миллионера, мог задумать такое, было невероятным.

- Вы разыгрываете меня, мистер Стивенсон? - спросил я его тогда. Зачем бы вам - именно вам - впутываться в такое темное дело? Вы, наверное, проверяете мою честность, и я должен сказать, что такие методы проверки кажутся мне обидными, сэр.

Он ухмыльнулся довольно-таки неприятно и говорит:

- Эванс, вам нужна ферма. Мне тоже нужно кое-что. Деньги. Много. И чем скорее, чем легче, тем лучше. Точка. Давайте-ка подымемся к вам и все обговорим.

- Но послушайте! - взмолился я. - А если нас поймают?

- Не поймают, - сказал он. - Пошли.

И нас не поймали, миссис Стивенсон, целых четыре с половиной месяца никто не замечал того, что мы делали. Я выполнял свою роль с удивительной легкостью. Заменять безвредными порошками и жидкостями немалые количества алкалоидов оказалось совсем просто. Обычно я проделывал это поздно вечером, когда в лаборатории уже никого не было. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. А пакеты с наркотиками я передавал мистеру Стивенсону каждую пятницу. Он, в свою очередь, передавал их мистеру Морано. Где и как, не знаю. Я даже никогда не видел этого мистера Морано.

За четыре с половиной месяца я получил почти пятнадцать тысяч долларов. Это было невероятно. Моя мечта становилась явью. Но тут в один прекрасный день я получаю от фирмы извещение о переводе меня на фабрику в Бэйонне, штат Нью-Джерси. Хотя, как было видно из документа, я и там должен был работать с наркотиками, это меня встревожило. Мне казался странным этот перевод на новое место, где я должен буду делать ту же работу и за ту же зарплату. При первом удобном случае я показал извещение о переводе мистеру Стивенсону.

- Вы просили, чтобы вас перевели? - резко спросил он.

- Нет, никогда! - говорю. - Почему я и встревожился. Я уверен, они что-то подозревают.

- Чепуха, - сказал он. - Если бы что было не так, полиция давно бы вас загребла. Я бы сам проверил, в чем тут дело, да зачем привлекать внимание? Тут не о чем беспокоиться.

Да, миссис Стивенсон, у вашего мужа железный характер. А у меня нет.

- Это знак, - сказал я ему. - Предзнаменование. Я уверен в этом.

- Знак чего? - спросил он.

- Того, что надо остановиться. Ведь это преступный бизнес, мистер Стивенсон. Я больше не могу! Я уже немолод, это с одной стороны. Потом, у меня уже почти достаточно денег, чтобы выйти из игры и уехать в Англию.

Знаете, миссис Стивенсон, тут ваш муж взглянул на меня с такой многозначительной улыбкой, от которой, доложу вам, радостно на душе не становилось.

- Эванс, - мягко сказал он. - Вы выйдете из игры тогда, когда я скажу вам. Пусть в этом вопросе у нас будет полная ясность: когда я скажу. Не раньше!

Он подошел к двери, убедился, что никого поблизости нет, вернулся и сел на край стола, поближе к моему креслу.

- Вы мне нужны, Эванс, и я не намерен отпускать вас. Может быть, та мелочь, которую мы собрали, удовлетворяет вас. Но не меня. Мне нужно больше. Намного больше, Эванс. И я знаю, как получить больше и быстрее.

- Что вы имеете в виду? - спросил я.

- Вы подали мне идею, Эванс, отличную идею. Вы были правы, сказав, что этот перевод - знак. Это действительно знак, Эванс. И он указывает на целую кучу денег, какой вам еще не приходилось видеть. Когда она станет моей, вы можете быть свободны, Эванс. Ждать придется не слишком долго, если вы сделаете все, что я вам скажу.

- Мистер Стивенсон! - взмолился я. - Вы уверены, что надо продолжать это дело? Не забываете ли вы про осторожность? В конце концов, насколько вы можете доверять мистеру Морано?

- Морано! - презрительно сказал он. - Это всего лишь мелкий гангстер. Он наживается на нас. Мы берем на себя весь риск, а он получает самый жирный кусок.

Он подошел к окну и, не оборачиваясь, сказал мне:

- В этой картине я больше не вижу Морано. С вашим переходом в Бэйонн, Эванс, мистеру Морано, я думаю, придется поискать других компаньонов.

Я не мог понять, к чему он клонит.

- Я справлюсь с Морано, - сказал он. - Когда он узнает, что вас перевели в Бэйонн, а я остался без источников снабжения, ему и в голову не придет в чем-нибудь сомневаться. Он глуп, Эванс. И во всей его шайке нет ни одного умного человека. Морано не будет для нас проблемой. А теперь, сказал он, садясь за стол, - к делу. Ситуация такова: наше предприятие очень крупное. Я и не представлял себе, до чего крупное, пока не увидел, сколько сдирает такой мелкий бандит, как Морано, с одних только нас. Не забудьте, он ведь имеет дело и с другими тоже. Так вот. Мы закрываем лавочку здесь и избавляемся от Морано. В Бэйонне мы начинаем собственное дело, продаем товар в Нью-Йорке, где рынок наркотиков самый крупный в стране. Все, что потребуется от вас, это продолжать то, что вы делали до сих пор. Ну, может быть, найти еще надежный склад для товара. Мы откроем даже демонстрационный зал, если хотите. И у нас будет свое дело!

- Но, мистер Стивенсон, - сказал я, - это совершенно нереально! Это слишком рискованно. Лучше иметь маленький, но безопасный бизнес, чем искушать провидение.