Мертвый сезон в агентстве Глория

Доктор Штиль, на время удалившийся от дел, а точнее, удаленный опять-таки Князем, которому не нужны были никакие теории, а единственное, что его всерьез волновало, – это сиюминутная выгода и возврат к прежнему положению вещей, когда основную массу доходов забирали себе посредники, все исключительно люди Князя («Вот и наезд на Боярова, – сказал Кротов, – из этой же серии»), – рассказал Алексею Петровичу и о посещении Князем особняка Коновалова. Это когда два пахана так ни до чего и не договорились и уехал Князь рассерженный самоуправством Отца. А ведь этот молодой человек ему понравился, говорил Эдуард Эдуардович. Вот как можно ошибаться в людях!…

Картина таким образом стала прорисовываться. Бояров оказался камнем преткновения во взаимоотношениях Коновалова и Князева, и он же стал первой жертвой рэкета, киднепинга… можно называть как угодно, а суть оставалась бандитской. А с бандитом нежного разговора быть не может.

Бояров сказал, что он уже не может больше сидеть в ожидании, что намерен немедленно позвонить министру внутренних дел, в ГУБОП, в администрацию президента, да хоть черту, лишь бы началось какое-нибудь движение, лишь бы не бессмысленное ожидание.

– Так что же предпринять?! – воскликнул совсем потерявший голову Бояров.

– Вести себя сдержанно и деловито, – ответил Турецкий. – Они сделали первый шаг. Выставят новые условия. Наверняка теперь потребуют уже миллион, не меньше. Условия надо принять. А мы тем временем начинаем действовать.

– Но как?! Что делать-то?

– Вы сильно расстроены, Николай Андреевич, – посочувствовал Турецкий, – но надо взять себя в руки. Официальные органы начнут поиск похитителей. А искать надо не их, а того, кто затеял эту операцию. Тем более что девочка в настоящий момент может находиться где угодно. И в далеком Подмосковье, и в квартире соседнего с вашим дома. Значит, главное сейчас – это постараться успокоить похитителей, согласиться с их условиями и не дать им сорвать злость на беззащитном человечке. А теперь мы поедем в МУР, – закончил Турецкий, – вы же оставайтесь дома, сидите у телефона, успокаивайте супругу и смените вашу охрану. Полностью.

Когда прощались, Бояров всем пожал руки. Всем, кроме Фили. Его руки он не заметил…

Елена Юрьевна Боярова так и не появилась.

– Лопухнулся ты, старик, – с досадой произнес Голованов, когда уже сидели в машине. И это был единственный упрек Агееву, Севу никто не поддержал.

А чего было объяснять-то? Все и так понятно…

– Моя физиономия, парни, заметная, – сказал Турецкий. – Поэтому, полагаю, в Алешино мне с вами ехать не стоит, вдруг кто узнает? А если узнает, сразу насторожится. Так что катите туда сами и постарайтесь узнать, где нынче обитает наш Князь. А брать его будет СОБР. Как подозреваемого в убийстве Коновалова. Постарайтесь расколоть его пораньше, сэкономите много времени. А охрана Коновалова, я просто уверен, заговорит, как только узнает, что Князь подсел. Тут нам Славка обещал им подкинуть – через свои источники. Князь ведь, по сути, и сам нарушил воровской закон, так, Алексей Петрович?

– Они обязаны были провести сход, на котором выслушать обе стороны, а только потом осудить Отца. И соответственно приговорить. Князь же, похоже, сильно торопился, что ему непременно теперь выйдет боком. А оповестить братву – это мы сделаем. И с удовольствием. Тут я Вячеславу Ивановичу первый помощник.

– Ну и договорились, – кивнул Турецкий. – Я пересяду в свою машину, а вы посетите Алешино. Вечером встречаемся.

В Филиппе Агееве определенно погиб замечательный артист. В деревне Алешино строили особняк приезжие – ингуши. Возводили старательно, из заморских материалов. А Филя – простой человек – скоро нашел с одним из строителей общий язык. Он знал с полсотни чеченских слов, на бывшего спецназовца никак не походил, а разговорившись о житье-бытье, напомнил строителю его знакомые места, посетовал, что сидит без работы и готов пахать на подхвате только за одни харчи. Свой, почти земляк…

Поинтересовался, каков хозяин, как относится к своим строителям, не обижает ли? Словом, покурили, поболтали, и Магомед, расчувствовавшись, сказал, что вообще-то хозяин появляется здесь, но, как правило, очень поздно и с большой охраной. Приезжает на огромном джипе и охрана еще на двух тачках. Предложил Филе заглянуть попозже, может, удастся найти и для него что-нибудь. Работы ведь еще много! После коттеджа начнут строить помещение для охраны, потом ограду возводить. Тут и земляных работ наберется немало, а Филя – парень хоть и невидный, но жилистый, справится.

Информации было более чем достаточно.

В конце концов, попытка не пытка, можно и подождать до ночи. Другое дело, что крутая охрана вполне может устроить и перестрелку, а этого допустить не хотелось бы.

Кротов позвонил Грязнову-старшему и изложил свой план захвата Князя. Вячеслав Иванович прикинул и согласился, но велел не начинать до прибытия отделения СОБРа.

Еще не стало темнеть, когда на шоссе, у поворота к Алешину, остановились два микроавтобуса с собровцами. Прибыл с ними и Володя Демидов, ни за что не желавший оставить друзей в рискованной операции.

Особняк возводился не в самой деревне – это было бы верхом глупости: дворец посреди покосившихся изб – а на отшибе, возле березового перелеска. Вот туда и стянулись бойцы СОБРа, когда уже совсем стемнело.

Лучи ярких фар заплясали на дороге где-то около полуночи.

Наблюдатель от шоссе сообщил, что через Алешино прошли три машины: джип «тойота» и два «БМВ».

Командир отделения СОБРа, получив информацию от Голованова, приказал своим бойцам приготовиться. Филя короткими перебежками отправился к вагончику строителей, где светилось окно. Строили и ночью, при свете довольно сильного прожектора, который хорошо освещал площадку, мощный автомобиль с краном и строительные леса на растущих стенах.

Магомед, как обещал, встретил у вагончика. Он сказал, что хозяин сейчас осматривает их работу, потом он поужинает – там уже на мангале шашлык жарят, после чего он станет добрым и его можно будет упросить взять в бригаду еще одного земляка. Славный оказался парень этот Магомед. Жаль было Филе его разочаровывать. А еще пуще – лишать доходной работы. Но ничего не поделаешь…