Воронежские страдания

Охранникам Влад решил было представить драку как несерьезное дело, ну, закурить попросили, может, парень чего сказал не так, а мужик стал оскорблять, угрожать почему-то. Его и не трогал никто, он первый стал кулаками махать.

Возможно, охранники и пошли бы ему навстречу – баксы-то были реальные, – если бы Бык оставался у них в помещении, но на беду слишком быстро примчалась милиция. Тут, оказывается, как рассказали Владу охранники, неподалеку, у гаражей, позавчера, что ли, какого-то важного иностранца «замочили», вот менты и носятся теперь как угорелые. Увезли парня. А он – дружок, что ли?

Влад не сознался. Сказал, что сын знакомых. Те, мол, чего-то испугались, кто-то им позвонил, что ли, вот они и попросили выяснить, помочь, если можно... Охранники вроде бы поверили, но только руками развели – раньше нужно было.

– Ну ладно, – через силу улыбнулся им Влад, – пойду в отделение. Надо ж хорошим людям помогать, верно?..

И ушел, провожаемый сочувствующими взглядами охранников – нормальных мужиков, без всяких комплексов. Кто там кого обидел, оскорбил – пусть милиция разбирается. А вообще-то, они поспешили Руслану на помощь только по одной причине: знали его давно. Рахматуллин уже полтора десятка лет, наверное, возглавляет в районе боксерскую школу. Сам в недалеком прошлом известный боксер, чемпион страны в полусреднем весе, он всю жизнь занимается с мальчишками, отвлекая их от хулиганской улицы, за что ему были благодарны многие родители. И в местной управе вон уж который год все спортивные дела организует. Поэтому надо было оказаться просто полным идиотом, чтоб напасть на такого человека. Это Влад услышал от охранников, которые так, между прочим, друг с другом беседовали.

Идиотом Влад себя не считал, он просто никогда не жил в этом районе, откуда ему знать про местную «знаменитость»? Конечно, очередной прокол. А все потому, что поручил дураку, самому надо было разведать и выяснить. Но ведь нельзя же все делать самому! А деньги им тогда за что платить?.. Вот то-то... То есть понимание причины прокола пришло, но не сожаление, нет. И если бы акцию можно было повторить, думал Гундорин, он бы обязательно учел все обстоятельства и вышел бы на этого ненавистного ему теперь уже боксера не с пустыми руками. Но это – если бы... Наука на будущее. Вот что значит непродуманная тактика! И ведь снова прав оказался Василий Савельевич. Впрочем, может, не дойдет до него весть об этой неудаче?.. Если Бык будет умным и не откроет рта... А это – вопрос... Одно хорошо: Бык действительно тупой, упрется – бульдозером не сдвинешь, будет стоять на своем. Хоть бы повезло...

Нет, нужна срочная акция. Чтоб отвлечь внимание ментов от такой мелочевки... Подумаешь, поссорились, так и «чурка» ведь не пострадал! Какой базар?..

Конечно, ни в какую милицию Гундорин не пошел, информация была неутешительная, тухлое дело, и оставалась вся надежда только на Быка. И Влад, побродив по городу, дождался, пока не прошла боль в животе, и отправился в бар, где он оставил Носа. Вскоре там же появился и Колун, принесший, как ни странно, довольно толковые соображения по поводу акции в общаге. Интересно, как это он, ненавидящий «чурок», сумел затесаться даже в их компанию и не только пройтись по этажам, но и запомнить, где у них кухни, кладовки, все ходы и выходы? Все это осталось загадкой для Гундорина. Но, тем не менее, Колун доложил подробно и со знанием дела. Зато его очень расстроила неудача с «чуркой» из магазина.

– Мочить его надо было сразу, и никаких разговоров. А ты, Нос, – трус и олух! И тебя из нашей компании гнать надо к... но перед этим крепко наказать!

Дербаносов оправдывался, да что толку-то:

– Я его почти уже... а он как глянул! Гипноз, блин! У меня рука онемела, сукой буду, правду говорю! Как отсохла, пошевелить не мог!

– Мозгами ты не мог пошевелить! – прямо-таки стервенел Колун. И Влад его не сдерживал, как обычно, потому что не позволял пацанам цапаться между собой.

Вышли из бара совсем поздно – злые и не то чтобы пьяные, но – не в себе, это точно. На обильное пиво плохо легла водка, хотя и выпили-то самую малость – по сотке, ну, может, чуть больше. Для куража. Влада беспокоило теперь подтвержденное известие о том, что в районе действительно поднята на ноги вся ментовка. Он-то был уверен, что Василий Савельевич просто стращал его на всякий случай. Теперь-то ясно, почему. Это все из-за того черномазого, который оказался какой-то важной шишкой. Вот и получай, выходит, что заслужил. А еще обидно, что не он-то ведь и нужен был. Ну похож на того негритоса, что девку лапал, такой же длинный, и башка, как плешивой замшей обтянута. Да все они – на одно лицо!

Не думали пацаны возвращаться на то место, где произошла у них встреча, закончившаяся убийством. Конечно, им была известна расхожая истина, что убийцу тянет на место своего преступления, – и читали где-то, и слышали от кого-то, но сами-то ведь не были профессиональными преступниками-рецидивистами, да и с тем негром получилось как-то даже для них самих неожиданно. Одно за другое, и – понеслось! Но уж теперь-то, что вышло, то вышло...

А снова к гаражам пошли они, не сговариваясь, можно сказать, ноги сами понесли. Наверное потому, что выпили много – от очередной неудачи. Вот и настроение испортилось. Просто так пошли, не имея перед собой никакой цели. Место будто само притягивало, как заговоренное какое.

Вообще-то, было не совсем уж темно, все-таки фонари на улицах, много рекламы. Потом и машины ездят, лучи фар по зарослям пробегают, что-то высвечивают на короткое время, а на что-то кидают глубокие тени. И еще, в дальнем конце проулка, между шеренгами капитальных гаражных построек, над сторожкой охранников, светила подвешенная на столбе автомобильная фара. Ветерок раскачивал ее, и широкое пятно света скользило по пологим железным крышам и стенам. А здесь, ближе к еще не застроенному и, возможно, ожидавшему своей очереди, небольшому пустырю, гаражи стояли разномастные: и кирпичные, и просто железные, и даже было несколько недорогих «ракушек». И стояли они не вплотную, как те, что подальше – капитальные, с собственными погребами и ямами для осмотра автомобилей, – а на некотором расстоянии один от другого. На небольшом расстоянии, но человек, если приспичит, пролезет. И запах здесь всегда стоял, будто в грязном общественном туалете, – привык народ, проходя мимо, как бы походя, нужду свою справлять. Словом, противное место, вонючее.

И, тем не менее, ходят здесь люди постоянно. Бегают. Дорога здесь, если наискосок, минуя гаражи, получается на соседнюю улицу вдвое короче. Бегают, не боясь ничего, хотя знают, что здесь ходить просто опасно, в зарослях можно на грязного бомжа наткнуться, поговаривают, что и бандиты местные здесь свои «разборки» устраивают, а милиция глядит и... ничего, как всегда, не видит. Близорукая она очень, наша милиция. Не раз слышал такие высказывания Влад и внутренне улыбался: а ведь все правильно. Тут – и не окраина, и не центр, благополучная, в общем, серединка, в центре надо власть охранять, на окраинах – всякий приезжий народ шурует, а здесь давно уже поселился благополучный обыватель, которому и дела нет до того, что происходит рядом. Ну почистят парк, бомжей на окраины выпрут, к базарам и вокзалам, а темное место для ночных встреч – оно останется...

Да вот и оно... Как раз здесь и встретили того негритоса, что по-русски ни бум-бум, а сходу просек, когда ему сказали, что он в России – лицо нежелательное. Ишь как ручонками-то замахал. У Носа фингал еще долго сиять будет...

И снова, как назло, вспомнилось сегодняшнее разгромное поражение от какого-то «чурека». Вот, самое бы время высказать Носу, что про его трусость думают товарищи. Да только товарищей-то всего двое, а третий – у ментов в обезьяннике, и об этом еще придется завтра с утра докладывать Денягину. Если ему уже не доложили. Спросит: ну и какие меры приняли в отношении труса? А чего? Морду набили? Так он и так уже «награду» носит... Нет, надо что-то конкретное. Чтоб запомнил...