Крымский Джокер

Он, не пытаясь скрыть радостного возбуждения, широко улыбнулся, сверкнув золотой фиксой, и украдкой показал Ивану большой палец. Тот молча постучал по часам. Жорка засунул драгоценный листок в карман и протянул стодолларовою купюру пареньку. Потом, секунду помешкав, добавил ещё сотенную.

— Держи, Энштейн! Ты в десятом классе в какую смену учился?

Парень, не поняв вопроса, оглянулся:

— Во вторую… — потом снова уткнулся в экран и добавил — Вы деньги на стол положите.

Вон туда — к принтеру…ага…спасибо. До свидания, Иван Владимирович!

Капкан кивнул, и тронул Жорку за рукав: «Пошли!»

Уходя из странного места, Клык подмигнул какому-то жужжащему ящику с двумя лампочками на передней панели:

— Я же говорил: бац! — и вторая смена!

… В новом пальто, с тяжёлым пакетом в одной руке и с букетом кремовых роз в другой, Витька стоял перед красивой входной дверью из светлого дерева, стараясь унять сбившееся дыхание и прыгающее от волнения сердце. Через плечо у него была перекинута небольшая дорожная сумка, с которой он впопыхах забыл оторвать этикетку. Подъём на пятый этаж с тяжёлой поклажей изрядно напряг Карытина, но зато окончательно выветрил хмель из головы. Немного отдышавшись, Виктор прислушался к своему организму. Дыхание выровнялось, но сердце продолжало свой ускоренный ритм.

«Волнуюсь я, что ли.… Вот так новость! Не мальчик, как бы, уже… Может, пока не поздно к Лосю вернуться? Ё-моё — я же дверь захлопнул! Да что теперь бабушку лохматить — будь что будет!» — подумал он и решительно нажал кнопку звонка.

Дверь сразу же открылась. Марина возникла за ней, словно всё время стояла на пороге в ожидании кого-то. Она отступила немного назад и как-то необычно хорошо по-детски улыбнулась Карытину:

— Простите, Виктор. Но я тут за вами в глазок подсматривала. Не смогла удержаться… Вы такой эмоциональный человек — у вас все ваши мысли на лице написаны!

Витька непроизвольно улыбнулся в ответ, хотя и немного смутился такому началу:

— И что же вы там прочитали, Мариночка?

Она лукаво посмотрела на него и, сделав шаг в сторону, гостеприимно кивнула:

— Проходите, пожалуйста. Вот накормлю вас — потом, пожалуй, расскажу!

Карытин немного неуверенно зашёл в прихожую, и, спохватившись, протянул девушке букет:

— Поздравляю вас с первым днём отпуска! — не придумав ничего оригинальней, брякнул Витька и уши его стали наливаться краской.

«Вечно у меня так — когда не надо — тарахчу без умолку, — огорчённо подумал он, надевая мохнатые тапочки в виде двух ёжиков. — А вот девушке что-нибудь весёленькое сказать — так сразу слабо…»

Стараясь не шуметь, он повесил на вешалку тяжёлое модное пальто и рядышком пристроил свою сумку. Потом, заметив на ней этикетку, воровато оборвал её и, скомкав, спрятал в карман. Повернувшись, Карытин снова наткнулся на лукавый взгляд Марины.

«Видела всё! Вот шустрая девчонка! И я тоже хорош — завалился весь в новом, как-будто из морга…»

Ничего не придумав в своё оправдание, он смущённо развёл руками, дескать, сдаюсь, и, подхватив пакет с провизией, проследовал за Мариной.

То, что Витька увидел внутри маринкиной квартиры, поразило его. Видимо, из одной типовой четырёхкомнатной квартиры, специалисты очень высокого класса сделали двухкомнатную. Или двухсполовинойкомнатную. Причём, кухни, как таковой не было — была высокая стойка, на манер барной, в углу просторной залы со всем необходимым для приготовления пищи. Такую планировку он даже в Америке встречал всего один раз — у брата Розова в большом доме под Вашингтоном.

В углу комнаты, великолепием полировки сверкал белый немецкий рояль «Вельмастер».

Похожий на домашний кинотеатр Лося, широкий экран телевизора матово поблёскивал на дальней стенке. Много натурального дерева и живых цветов уютно дополняли современный интерьер. Мягкий приятный свет лился непонятно откуда.

«Эге…Встроенные в подвесные потолки светильники…» — догадался, изумлённый ненавязчивой, но очень дорогой обстановкой, Виктор. Он ещё долго бы стоял с раскрытым ртом посередине комнаты, но Марина ловко взяла его под локоть и подвела к круглому столу, расположенному возле окна.

Там, немного притихший от первого впечатления, Витька стал неловко доставать свои покупки. Сбиваясь от волнения, он смущённо комментировал:

— Мартини… Вино сухое крымское… Ничего, по-моему. Шампанское какое- то…

Немного водки… Фрукты для вашей маленькой больной… Это тоже ей… — вытащил он небольшого, но очень симпатичного, плюшевого мишку в потешном сарафанчике в горошек. Потом продолжил заставлять стол снедью.

Марина забралась на высокий стул у стойки и смеющимися глазами наблюдала за Виктором. А когда он бросал взгляд в её сторону, ища поддержки в правильности выбранных продуктов, она делала серьёзную мордочку и с важным видом одобрительно кивала. Витька продолжал комментировать содержимое пакета:

— Икра чёрная… икра красная — заморскую брать не стал… Это что? Ага — гранатовый сок для больных и здоровых… Сёмга малосольная… Ещё что-то непонятное, но красивое… помидорчики вроде как голландские… — он резко обернулся и увидел Маринку, которая еле сдерживалась от смеха. Витька покраснел уже окончательно: — Может я зря это всё припёр? Может вы только тёртую морковку с овсяной кашей употребляете? Так я мигом слетаю…

Марина встала и подошла к столу. Взяв в руки медвежонка, она совершенно спокойно похлопала Виктора по руке точно так же, как он, тремя часами раньше, пытался успокоить её в консульстве. Потом оглядела стол, заставленный продуктами и, подмигнув медвежонку, заговорила:

— А знаете, Витя, Анечка моя очень любит ёжиков… Странно, правда? Медвежат не любит — говорит, что они ёжиков кушают. Зайчики ей тоже не по душе — они у ёжиков грибочки и яблочки забирают. Про лисичек, там, или волчат вообще лучше не напоминать.

Они, как бы, главные враги весёлых и добрых ёжиков, — она с улыбкой посмотрела на витькиного медвежонка. Потом на озадаченного Виктора, который ничего не понимал, и продолжила: — Нет, ехать специально за ёжиками, конечно, не стоит! Да и не просто это — найти в игрушечных магазинах приличного весёлого ёжика. Я так мучалась, когда она совсем маленькая была, — Марина стала аккуратно составлять привезённые Карытиным продукты в высокий двухкамерный холодильник, серебряным айсбергом возвышавшийся в углу. И как бы вовсе не замечая вконец оробевшего гостя, девушка с увлечением рассказывала дальше:

— Чего только не придумывала! И заказывала ёжиков за границей… И сама пыталась из пластилина лепить. Сущее наказание! Сейчас немного полегче стало — к любимым ёжикам ещё Мумми — Тролль прибавился. Толстый такой бегемотик с хвостиком… «Приключения Мумми-Тролля и его друзей» читали? — Виктор завороженно мотнул головой. Он действительно когда-то в далёком детстве читал нечто похожее. Но был не совсем уверен, что именно об этой сказке идёт речь.

Марина одобрительно кивнула и, закрыв холодильник, подошла к Витьке. Одобряюще улыбнувшись ему, она мягким движением надавила ему на плечи обеими руками и усадила Карытина за стол, расстелив перед ним белоснежную салфетку. Потом поставила в центре стола плетёную корзинку с белым и чёрным хлебом. Рядышком примостила очень красивую серебряную стопку с позолоченным вензелем на боку. На минутку подошла к серванту, и вернулась с ещё одной, но уже золотистой, стопкой. Затем выставила из холодильника вазочку с крепкими солёными грибками, как-будто спрыгнувшими на стол прямо из осеннего леса. Оттуда же достала небольшую салатницу с маринованной капустой, внутри которой горели огоньки клюквы, и пристроила её к грибкам. Ещё одно движение руки — и длинная хрустальная селёдочница с развалом керченской жирной сельди иваси, накрытой белыми кольцами ялтинского лука и припорошенной сверху зелёным лучком и укропом, завершила аппетитный закусочный натюрморт.

Виктор, глотая слюну, таращился на всё это великолепие, совершенно забыв, что он два часа назад довольно плотно поужинал.