Крымский Джокер

Гробовая тишина воцарилась в комнате. Слышно было, как потрескивают дрова в камине и тикают старые ходики. Тик-так…тик-так… пиз-дец…пиз-дец…

«Не поверил, старый гандон.… Да и Лида молчит — ох, как это нехорошо всё! Неужели приговорят меня эти две мумии? Нет — надо до последнего всё отрицать. Клыка они не найдут, думаю, он далеко теперь зароется…Главное — куда же всё-таки Жорка этого братка запаковал? Тихо…тихо… уже мокрый я весь… Надо поспокойнее… Иначе — край!»

Гнетущую тишину нарушил голос Афанасьевой:

— Поди-ка ты, Борис Юрьевич вниз. Отдохни пока.

Фролов тихой поступью вышел из комнаты и стал спускаться по лестнице. Внизу его ждал рыжий охранник, который молча показал ему на дверь комнаты.

Когда Борис вышел, Леди закурила папиросу, поднялась из кресла и подошла к окну. Дедушка Гриб молча ждал, что теперь ему скажет его старая знакомая. И он был зол. Причина была очевидна — Ломакин хотел крови этого напомаженного говнюка. Он нутром чуял, что Фролов врёт и ждал, когда Лидия Петровна первая заговорит об этом.

Афанасьева пускала вверх дым и размышляла, глядя в тёмноту за окном.

«Борис, понятно, всё гонит. От начала до конца. Но зачем ему это? Сам он никогда не влезал ни в какие разборки. Работал башкой и получал за это реальные бабки. Пронюхал про сумму? Возможно.… Тем более, что сегодня из штатов письмо пришло на мою личную почту с пометкой «повторно». А где тогда первое? Подождём — через полчаса всё ясно станет. Когда ответ придёт».

Но ситуация прояснилась гораздо раньше.

В охотничью комнату без стука ввалился тяжело дышащий парень с листком в руках:

— Вот, Иваныч… Фоторобот той суки, что Цыгана мочканула! Только что по факсу от нашего мента пришёл!

Ломакин взял листок из рук возбуждённого помощника. На нём был изображён короткостриженный мужчина суровой наружности, спокойно смотрящий немного вбок. Только глубокий шрам над удивлённо приподнятой бровью попадал в графу «особые приметы».

Афанасьева подошла сзади и молча смотрела из-за плеча дедушки Гриба на фотографию.

Василий Иванович протянул листок парню:

— Сделай пяток копий. Раздай нашим.… Хотя мусора его, наверное, раньше возьмут.

Тут из-за спины раздался глухой голос Железной Лиды:

— Не надо ничего делать! Дай-ка мне этот рисунок.… А ты, паренёк, приведи-ка, Бориса.

Ну, того, что в нижней комнате отдыхает.

Потом взяла из рук удивлённого Гриба листок с фотороботом, подошла к двери, и стала ждать.

Когда дверь открылась, и Фролов сделал шаг, чтобы переступить порог, Леди сунула ему фото прямо в лицо:

— Не знаешь, Боренька, кто бы это мог быть, а?

Борис Юрьевич Фролов поднял глаза, и сердце его рухнуло в пустоту.

С сероватого листа бумаги на него смотрел Клык.

«Пиз-дец…» — протикали ходики над камином.

…Кликунов, посмотрев в глазок, открыл дверь.

Капкан, не разуваясь, широкой поступью прошёл в жоркино логово и сел посреди комнаты на стул. Наскоро оглядевшись, бросил:

— Только давай быстро. Мне через два часа на смену.

Клык исподлобья посмотрел на своего старого боевого товарища. Тот сидел, закинув нога на ногу, и насмешливо рассматривал Жоркин нелепый наряд, как попало раскиданный на диване. Кинув взгляд на перебинтованную руку Кликунова, Иван поинтересовался:

— Ты что, Клык — в сэкондхенде отовариваешься? Скидки — то хоть есть?

Жорка, встряхнувшись, игриво отозвался:

— Типа того… — и подмигнул: — Дело у меня к тебе. Нужно владельца одной тачки установить. Адрес там и прочее.… Но только это очень срочно — заплачу сколько надо!

Иван не стал тратить время на пустые расспросы и понимающе кивнул:

— Надо так надо — поехали, — он встал и пошёл к двери.

Кликунов, достав из сумки новую кашемировую укороченную куртку, последовал за ним.

В прихожей, присмотревшись к Жоркиному лицу, Капкан поинтересовался:

— А с глазами у тебя что, братан? Клей нюхаешь, что ли? Ну, ты даёшь, Клыкастый!

И он опять усмехнулся.

Жорка махнул рукой, мол, ерунда, и, стараясь не задеть раненную руку, стал неловко обуваться.

Через полчаса они подъехали к старому двухэтажному дому, с потемневшей от времени штукатуркой, на крыше которого совершенно нелепо примостилась большая спутниковая антенна. Поднявшись по крутой скрипящей лестнице, мужчины подошли к двери. Капкан выразительно посмотрел на Георгия:

— Только, слушай, Жора. Сам сюда никогда не наведывайся. А лучше вообще сотри этот адресок из памяти — и спи спокойно.

Клык криво усмехнулся:

— Как скажешь, командир…

Капканенко наклонился и нажал на какой-то скрытый рычажок. Затем повернул своё лицо к маленькому глазку камеры наблюдения, замаскированному в боковом откосе стены.

Прошло около трёх минут, пока щёлкнул замок, и двери открылись. Изнутри они оказались железными и толстыми, как в бомбоубежище. Клык, удивлённо глазея по сторонам, прошёл за Иваном в странную квартиру.

Но это уже была не квартира. О том, что здесь вообще когда-то жили люди, напоминал только туалет с тускло светящимся красным плафоном над входом. На плафоне чёрным было выведено слово «Ахтунг!». Всё пространство огромной комнаты занимали компьютерные блоки, мониторы, серверы, модемы и куча другой хитроумной техники. Всё это хозяйство, расставленное на пяти больших офисных столах, было соединено между собой толстыми кабелями. И ещё вся эта техника непрерывно потрескивала, жужжала и поскуливала так живописно, что возбуждённому Клыку на миг показалось, что война с умными машинами в будущем всё-таки неизбежна.

На вертящемся кресле сидел худощавый парень в толстых очках и жевал «сникерс». Кругом валялись пустые бутылки из-под пива и кока-колы. Не оборачиваясь, он поздоровался:

— Вечер добрый, Иван Владимирович. С чем сегодня пожаловали?

— Здравствуй, Миша. Да вот — приятель машину собрался покупать. Да переживает — не ворованная ли? Владельца надо установить. И адрес его.

Паренёк крутнулся на стуле, и равнодушно глянув на Кликунова, объявил:

— Сто долларов.

Жорка согласно кивнул головой и парнишка повернувшись обратно к монитору, приступил к делу:

— Марка, цвет… Год.… И номер, желательно…

Георгий беспомощно посмотрел на Капкана. Тот безразлично рассматривал какой-то хитрый агрегат, мигающий разноцветными маленькими лампочками. Потом бросил через плечо:

— Не дури, Клык! Если я тебя сюда привёл — значит отвечаю за всё! За качество в том числе. Базарь, что знаешь — и быстрее давай!

Жорка подошёл поближе к очкарику и сообщил:

— «Мерседес». Не новый. Сто сороковой кузов… Тёмно-зелёный, скорее всего… Может, тёмно-синий. Номера транзитные немецкие. Первые три цифры четыре, семь и восемь.

Возможно, недавно пригнали из Германии. Может, ещё нерастоможен. Вроде как всё.

Очкарик, не оборачиваясь, удвоил ставку:

— Двести баксов, — и спокойно пояснил: — Извините — но данных у вас — кот наплакал.…

Потому и дороже.

Георгий кинул недовольный взгляд на Ивана, но тот безучастно пожал плечами. Клык, с минуту подумав, согласился:

— Годится, паря — делай за двести!

Пальцы паренька быстро забегали по клавиатуре. Набрав данные, он нажал клавишу «Enter», и откусил кусочек шоколадки. Через пару минут, тихо зашипел принтер: Кликунов нетерпеливо смотрел на выползающий оттуда листок. Компьютерный мальчик взял его и протянул Жорке:

— Вот. Под ваше описание подходит только эта машина. Это с учётом баз данных таможенного терминала, баз постановки транспортных средств на учёт, а так же всех киевских сайтов продаж подержанных авто. Но это я только по Киеву смотрел. Может по всем украинским базам ещё пробежаться? Это будет стоить…

Но Клык отрицательно мотнул головой, и стал внимательно изучать бумагу.

«Мерседес… кузов зелёный. Номер кузова.…Это не надо… Прошёл таможню двадцать восьмого октября… На постоянный учёт не поставлен… Получены временные номерные знаки…Так-так-так… взамен немецких транзитных… — Жорка пошевелил губами. — Цифры вроде сходятся, что тут ещё? Выставлен на продажу второго ноября на сайтах… Ну, это тоже мне не нужно…Ага — вот! Владелец — Ладышев Игорь Владимирович, шестьдесят шестого года рождения.… Проживает…Город Киев…улица Воровского…Нормально вроде как он.… Во, бля! Не иначе как фарт опять проступил!»