Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник)

— Прошу прощения, я неудачно выразился. Другая, — Джайлс сделал паузу, — другая, насколько мне известно, совершенно ни на чем не основана. Попробую найти что-нибудь.

— Звучит не очень обнадеживающе, — с легкой улыбкой сказал Ханнасайд. — Однако непременно ищите.

Через несколько минут они прибыли на место. Джайлс заехал на извозчичий двор и последовал за Ханнасайдом по лестнице к двери квартиры.

Дверь открыла Мергатройд и в крайнем раздражении воскликнула:

— Как, опять? Так вот, не вздумайте сейчас беспокоить моих юных леди и джентльмена. Они завтракают. Доброе утро, мистер Джайлс.

— Завтракают, Мергатройд? — переспросил он. — Знаешь, уже почти одиннадцать?

— Ну и что? Мистер Кеннет и мисс Лесли вернулись с этих танцев около пяти, — угрюмо стояла на своем Мергатройд.

— Что ж, мне очень жаль, но суперинтендант Ханнасайд занятой человек. Мистера Кеннета придется побеспокоить.

— Как скажете, сэр, — с неохотой уступила Мергатройд и отошла в сторону, пропуская их. — Только не знаю, одета ли мисс Лесли к приему гостей, но пойду посмотрю.

— Мисс Лесли? Она здесь?

— Да, и провела здесь всю ночь — то, что оставалось от ночи к тому времени, когда мистер Кеннет привел ее, — ответила Мергатройд. — Она забыла ключ от своей квартиры и вместо того, чтобы поднять домовладелицу, разбудила мисс Тони и улеглась в ее постель. — Мергатройд открыла дверь в студию и заглянула внутрь. — Мисс Тони, здесь мистер Джайлс с суперинтендантом. Впустить их или нет?

— О господи, в этот час! — простонал Кеннет. — Скажи, что нас нет дома.

— Нет-нет. Разумеется, они могут войти, — сказала Антония. — Лесли, ты ведь не возражаешь? Привет, Джайлс! Доброе утро, суперинтендант. Выпейте кофе!

Стол был накрыт у окна. Полностью одетая Антония сидела у торца с кофейником, Лесли в кимоно сидела по одну ее сторону, по другую — Кеннет в пижамной куртке, фланелевых брюках и старом блейзере. Полусонный, он угрюмо посмотрел на гостей заспанными глазами и заговорил:

— Ну, что случилось теперь? Не щадите нас. Господи, Тони, закрой эти отвратительные яйца! Мергатройд, должно быть, спятила. Где ветчина?

— Мы доели ее вчера. Присаживайтесь, суперинтендант! Кстати, это мисс Риверс. Джайлс, ты мрачно выглядишь. Что-нибудь произошло?

— Боюсь, Тони, кое-что очень серьезное. Роджер мертв — застрелен.

Наступило ледяное молчание. Потом Антония выдохнула:

— Господи!

Кеннет застыл, не донеся чашку до рта, потом часто заморгал и неторопливо допил кофе. Поставив пустую чашку на блюдце, он вытер рот салфеткой и спокойно сказал:

— Если верно, то неоригинально. Кстати, это верно?

— Совершенно верно, мистер Верекер, — ответил Ханнасайд, наблюдая за ним.

Джайлсу, тоже наблюдавшему за Кеннетом, показалось, что кузен чересчур старательно контролирует выражение лица. Губы сжаты с легкой суровостью, в глазах странная пустота. Кеннет посмотрел в лицо Джайлсу, затем Ханнасайду. Потом протянул блюдце с чашкой Антонии.

— Еще кофе, пожалуйста, — попросил он. — Как колеблется мой жребий!

— Вы как будто не особенно удивлены, мистер Верекер.

— Откуда вам знать, как сильно я удивлен, мой друг-суперинтендант. Вы сказали — застрелен, так ведь? Что это означает? Самоубийство?

— Или убийство, — ответил Ханнасайд. Это прозвучало угрожающе, и Лесли Риверс невольно содрогнулась.

— Давайте придерживаться версии самоубийства, — предложил Кеннет. — Оно более вероятно.

— Вы так думаете? Почему?

— Очевидное соображение. Он убил Арнольда, думал, что вы раскусили его, потерял присутствие духа и застрелился. Виолетта говорила, он был испуган.

— Она так говорила? — спросил Джайлс. — Почему она так решила?

— Я не спрашивал.

Лесли, преодолевая дрожь в голосе, произнесла:

— Должно быть, он был испуган. Мне тоже так показалось.

— Так вот, а я не заметила у него никаких проявлений страха, — категорично заявила Антония.

Лесли посмотрела ей прямо в глаза.

— Они были, Тони! Я часто видела на его лице испуганное выражение.

— Роджер считал, что ты хочешь его убить, только поэтому, — остервенело выпалила Антония. — Он говорил, что ты… — Она умолкла и густо покраснела. — О господи, что я несу? Разумеется, это была всего лишь шутка! На самом деле он так не думал!

— Да, вряд ли он мог так думать, — спокойно сказала Лесли. — Не могу сказать, что он мне очень нравился, но у меня не было ни малейшего желания его убивать. Однако, может, и хорошо, что у меня есть алиби. — Она повернулась к Ханнасайду и улыбнулась. — Вчера вечером я была с мистером Кеннетом Верекером с четверти восьмого. Мы поужинали в клубе «Карлтон», а оттуда отправились в Альберт-холл, где танцевали до четырех часов. Потом вернулись сюда.

— Мисс Риверс, вы были вместе весь вечер?

— Да, конечно, — ответила она.

Кеннет с непонятным выражением в глазах быстро глянул ей в лицо.

— Вы отправились на бал одни или в компании? — спросил Ханнасайд.

Джайлсу показалось, что она на миг заколебалась.

— Мы присоединились к компании, — ответила Лесли.

— К большой, мисс Риверс?

— Нет, не очень.

— Сколько там было людей?

— В общей сложности около дюжины, — сказал Кеннет. — Мы вместе занимали ложу.

— И естественно, вы танцевали с другими членами компании, не только с мисс Риверс?

— Естественно, — согласился Кеннет.

— Но после каждого танца мы возвращались в ложу, — вмешалась Лесли. — Мы не теряли друг друга из виду больше чем на пять минут, правда, Кеннет?

— Да, — медленно произнес Кеннет. — Скорее всего правда.

«Это ложь, — с упавшим сердцем подумал Джайлс. — А Кеннет лгать не умеет».

— Мистер Верекер, вы не покидали Альберт-холл во время танцев?

— Нет.

Наступила пауза. Ханнасайд полез в карман и достал пенковую трубку.

— Видели вы эту вещь раньше? — спросил он.

Кеннет посмотрел на трубку, потом протянул руку. Ханнасайд передал трубку ему. Кеннет внимательно осмотрел ее и вернул.

— Много раз. Это моя трубка.

— Я нашел ее на каминной полке в квартире вашего единокровного брата.

— Вот как? — сказал Кеннет. — Должно быть, я оставил ее там.

— Когда?

— Два или три дня назад. Я там ужинал.

— Вы не хватились ее?

— Нет, — равнодушно ответил Кеннет. — Я не курю постоянно одну и ту же трубку.

— Пенковой трубкой обычно дорожат, — сказал суперинтендант. — Знаете, я тоже курю трубку.

— Может быть, но вы не Верекер, — ответил Кеннет. В глазах у него появилось озорное выражение. Он отодвинул тарелку и поставил локти на стол. — А можно я задам несколько вопросов?

— Минутку, мистер Верекер. Сперва назовите мне фамилии других членов вашей вчерашней компании.

— У вас будет занятой день, — заметил Кеннет. — Лесли, кто был в нашей компании?

— Так, Херншоу, это один, — начала она задумчиво.

— Два, дорогая. Мистер и миссис Джералд Херншоу, Холтинг, Крейнли. Суперинтендант, вам предстоит приятная увеселительная прогулка.

— И Томми Дру, — продолжала Лесли.

— Достопочтенный Томас Дру, живет в Олбани. Вы без труда найдете его, суперинтендант, но после одиннадцати он уже явно был нетрезв, так что проку от него может оказаться маловато, — сказал Кеннет.

— И какие-то люди по фамилии Уэстли. Я не знаю, где они живут.

— Это та шушера, что пришла с Артуром и Полой? — спросил с любопытством Кеннет. — Я один раз танцевал с этой женщиной. Они живут где-то в Патни-Хилл, разводят шпицев.

— Ты это выдумал, — укоризненно сказала Антония.

— Нет. Эта женщина сказала, что у нее в Ричмонде три первых призера от ее суки Пэнси из Полтмора.

— Тогда Полтмор, видимо, название ее дома, — сказала Антония. — И Пэнси — кличка для собаки отвратительная.

Тут вмешался Джайлс:

— Дело пойдет быстрее, если мисс Риверс станет отвечать на вопросы суперинтенданта, а вы тем временем помолчите.

— Не забудь ту рыжую девицу, — сказал Кеннет, встав и подходя к камину. — Она пришла с Томми и, похоже, пожалела об этом.