Замок на Воробьевых горах

Брови Стаса удивленно приподнялись.

— Ты про Сабурова? С чего ты взял, что они были друзьями?

— Я видел их вместе. И они целовались.

— Ты ничего не путаешь? Гм… — Стас откинул челку и задумчиво улыбнулся. — Что ж, теперь она стала еще желаннее в моих глазах.

Жиров чертыхнулся.

— Говорю тебе: тот, кто с ней свяжется, отправится в ад!

— Всегда мечтал там побывать.

— Когда-нибудь ты там точно будешь, — пообещал Жиров. — Только не в качестве гостя.

Судя по тону, верзила все еще провоцировал ссору, но Малевич не поддался. Он знал про своего приятеля все. Ни одна мыслишка, ни одно намерение не могли укрыться от проницательного взгляда Стаса.

Жиров завидовал внешности Стаса. Завидовал его смазливому лицу, его стройной, гибкой фигуре. А главное — тому, что Стасу не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы затащить девчонку в постель. Конечно, Жиров был намного выше Стаса, но при общей грузности фигуры высокий рост не был таким уж неоспоримым преимуществом.

Стас взглянул на хмурую рожу Жирова и тонко усмехнулся. «Тебе не нравится? Но так будет всегда, приятель. Я всегда буду снимать с жизни свежие сливки, а такие, как ты, будут довольствоваться прокисшим молоком. Так распорядилась природа». А вслух он сказал:

— Пойми, Жир, я бы с радостью уступил тебе пальму первенства. Но, боюсь, что твоя пальма не вызовет большого восторга у Насти. Впрочем… — пожал Стас плечами, — ты можешь попробовать.

Жиров отвел взгляд, и Стас понял, что верзила попросту боится.

Настю многие на факультете обходили стороной, искренне считая ее ведьмой. Кроме того, она была абсолютно непредсказуема. Что будет, когда она проспится и обнаружит, что двое мерзавцев затащили ее в постель и всю ночь играли в пинг-понг ее тощим, татуированным телом?

Стас, обожавший непредсказуемость, предлагал Жирову довольно опасную игру. И тот явно колебался.

— Ну, так как? — с ухмылочкой поинтересовался Малевич. — Ты хочешь быть первым?

Жиров резко выдохнул. Какого черта! До сих пор им все сходило с рук. Будет весело и сегодня.

— Пусть все будет как всегда, — сказал он угрюмо. — Но когда закончишь, сбрызни потную готку туалетной водой. Я не такой гурман, как ты.

— Я надушу ее так, что у тебя заслезятся глаза, — пообещал Стас, ухмыляясь. — А теперь пора браться за дело.

И он двинулся к ванной…

Час спустя Стас Малевич вышел из комнаты в блок, застегивая зиппер джинсов. У него были подтянутый смуглый живот и худая плоская грудь. На шее висела тонкая золотая цепочка.

Он заглянул в комнату к Жирову и весело проговорил:

— Первый стрельбу закончил. Твоя очередь, Жир.

Денис лежал на кровати, закинув руки за голову.

— Я не буду, — сказал он угрюмо.

Брови Малевича поползли вверх.

— Чего вдруг?

— Я слышал, как она кричала.

— Ну и что? Тебе не нравится, когда девчонки кричат?

— Мне не понравилось то, что она кричала.

Стас на секунду задумался и пожал плечами:

— А что она кричала?

— Издеваешься?

— Нет. Просто я не прислушивался.

Жиров резко поднялся с подушки и выпалил:

— Она кричала, что покажет нам ад!

— Ну, это всего лишь словесный оборот, — с небрежной усмешкой проговорил Малевич. — Уверяю тебя, мой мальчик, женщины во время оргазма кричат и не такое.

Однако Жирова слова приятеля не убедили.

— Что, если завтра утром она закатит нам скандал? — нервно спросил он. — А то еще потащит в милицию. С дуры станется!

— Гм… — Стас почесал ногтем изящный нос. — Знаешь, я не очень пугливый человек, но твоя идиотская тревога очень заразна. Хорошо, вынеси ее отсюда к чертовой матери. Справишься сам?

— Как-нибудь.

Жиров поднялся с дивана.

Настю он вынес из комнаты Стаса на руках. Поставил ее в прихожей на ноги и привалил спиной к стене.

— Ты чего? — удивленно спросил у него Стас.

Жиров еще несколько секунд разглядывал Настю, а потом вдруг размахнулся и влепил ей пощечину. Голова Насти мотнулась, а Жиров гневно процедил:

— Шлюха!

— Ты что сделал, кретин? — сдавленно крикнул Стас.

— Не бойся, она жива.

Малевич сжал кулаки.

— Болван! Вытолкни ее отсюда!

— Куда?

— Посади в лифт и нажми на первый этаж.

Жиров в сомнении переминался с ноги на ногу.

— Слушай, а может, вызвать ей врача? — неуверенно спросил он.

— У тебя крыша поехала? — взвился на друга Стас.

— А если она окочурится?

— Не окочурится. Проспится, и все будет в порядке. Хватай ее и тащи!

Жиров вздохнул, снова поднял Настю на руки и вышел из блока.

В дверь постучали — громко, грубо и бесцеремонно. Мария рывком села в кровати и несколько секунд ошалело смотрела на дверь.

— Кто там? — спросила она хрипло.

— Это Вика! — послышалось из-за двери. — Вика Филонова!

Мария поднялась с кровати и начала нащупывать туфли. Найти их не удалось. Босая, медленно прихрамывающей походкой Мария направилась к двери.

Открыв дверь, Варламова обнаружила не только Вику — рядом с ней стоял Антип, тот самый парень, которого она видела с Настей Горбуновой.

— Что случилось? — спросила Мария ошеломленно.

— Настя Горбунова погибла! — выдохнула Вика.

— Что? — Мария изумленно уставилась на девушку. — Как погибла?

— Она лежит в фонтане! Там полно милиции и толпа зевак! Мы пойдем, расскажем другим!

Вика развернулась и заспешила по коридору. Антип, хмуро сдвинув брови, двинулся за ней.

После ухода ребят Мария пошла в ванную и быстро сполоснула лицо холодной водой.

Сообщение о смерти девушки ошеломило. Впрочем, известие было настолько диким, что Мария не могла до конца поверить в него.

Однако поверить пришлось.

Вскоре она была в сквере. Огромный Ломоносов стоял на постаменте, повернувшись спиной к своему детищу, огромной каменной глыбой подпирающему небо. Листва на деревьях была недостаточно густа, чтобы скрыть суету, царящую в сквере.

Подступы к одному из фонтанов были окружены милицейским кордоном. Студенты, обычно обсиживающие парапет фонтана, были изгнаны, и теперь в зоне фонтана за ограждением находилось множество людей и в милицейской форме, и в гражданской одежде.

Мария вошла в сквер и уже шагнула на красную гравийную дорожку, но на пути у нее вырос молоденький милиционер с погонами лейтенанта.

— Сюда нельзя, — сурово сказал он.

— Она в фонтане?

Милиционер напустил на себя строгий вид, который совершенно не сочетался с его юным, почти мальчишеским лицом.

— Я не имею права с вами разговаривать, — заявил он.

— Да. Извините.

Мария хотела повернуться и уйти, но вдруг увидела за ограждением знакомое лицо.

— Простите! — снова окликнула она милиционера. — Не могли бы вы позвать майора Самарина?

Лейтенант подозрительно прищурился.

— А вы его знаете? — недоверчиво спросил он.

— Да. Мы работали вместе.

— Работали? — Милиционер посмотрел на нее с сомнением. — Что ж… Только, пожалуйста, не заходите за ограждение.

— Не буду, — пообещала Мария.

Лейтенант отошел к группе мужчин в штатском, тронул человека в кепке за плечо, обтянутое темной тканью плаща, что-то тихо сказал ему и кивнул в сторону Марии.

Самарин обернулся. На лице его промелькнуло выражение недоумения. Впрочем, уже в следующее мгновение майор снова натянул на себя маску невозмутимости. Он что-то быстро сказал своим собеседникам, повернулся и неторопливо подошел к Марии.

— Майор! — улыбнулась она.

— Мария Степановна… — Особой радости на лице Самарина не было заметно. — Вы-то здесь каким боком?

— Мимо проходила. Можно мне поглядеть?

Майор на несколько секунд задумался, а потом вдруг дернул плечом:

— Валяйте. Хуже, я думаю, не будет.

Когда майор Самарин и Варламова подошли к фонтану, эксперт — очкастый морщинистый мужчина с лицом истощавшего библейского патриарха — уже осмотрел труп и теперь упаковывал в коричневую кожаную сумку какие-то инструменты. Самарин кивнул твердым подбородком на мертвую девушку, лежащую в сухом фонтане, и сухо осведомился: