Девушка Бандераса

— Я, конечно, очень извиняюсь, — не доходя двух метров до собеседника, прокричала матушка Розочки, призывно махая рукой в красной перчатке. — Но вот вы мне скажите: гиде здесь больница?

Василек не растерялся, тут же завязал разговор, и за Симой в стационар они прибыли уже втроем. И это после того, как Сима проделала огромную подготовительную работу и практически заочно склонила к женитьбе на своей сестре апатичного гинеколога! И ведь одна только Сима знает, чего ей это стоило. И вот, когда дело было уже на мази, заявляются мамаша с Розочкой и с этим рахитичным морским пехотинцем в кельтских татуировках. Чего уж он дорогой успел наплести матушке, неизвестно, но только та, увидев понурого гинеколога, ожидающего у двери приемного покоя своей участи, рассмеялась Юрию Игоревичу в лицо и, сказав: «Моя дочь — не вашего поля ягода», фамильярно хлопнула его по плечу перчатками и гордо выплыла из санчасти.

Перед сном она было пробовала жаловаться Максу, но тот только усмехнулся и пошел к себе на второй этаж. Йосю он оставил ей, Симе, что было совсем уж вопиющей несправедливостью. Маленький Йося не спал, ворочался с боку на бок. Ворочалась и Сима. И вдруг женщина услышала шаги. Сима привстала на локте и, оттянув глаз к виску, чтобы лучше видеть, стала наблюдать в щелку между дверью и косяком.

Вот шаги приблизились, и в неярком свете ночника, что горел в прихожей, мелькнул ярко-розовый костюм. «Розочка!» — удивилась Сима. Интересно, куда это сестрица собралась посреди ночи? Если бы не пустые хлопоты с Юрием Игоревичем, врачом из санчасти, может быть, Сима и поленилась бы подниматься с постели и тащиться в непроглядную темень. Но обида за отвергнутого гинеколога была свежа, Да к тому же картошка снова играла в желудке, и Сима тихонько поднялась с кровати, накинула на плечи вязаную кофту и, как была — в ночнушке и тапочках, двинулась вслед за сестрой.

Впереди мелькнула надпись «Super girl», и Сима прибавила шагу. Отделанный серебром капюшон на голове Розочки маячил впереди по курсу путеводной звездой, и сбиться с дороги даже в темноте было затруднительно. Розочка крадучись вышла на улицу, тенью скользнула к дому Галины и легко взбежала на крыльцо. Воровато оглянулась по сторонам и сцапала мешок с гадованюковскими деньгами. Прижимая целлофановый пакет к животу, перемахнула через перила террасы и устремилась к калитке.

И тут же вторая тень выскочила из кустов и метнулась Розе наперерез. Сима охнула и со всех ног бросилась на помощь сестре. Розочка уже вовсю боролась с напавшим на нее неизвестным. Она вцепилась в пакет с деньгами мертвой хваткой и ни за что не хотела выпускать его из рук, но и противник ее тоже был не промах. Он тянул мешок в свою сторону, приговаривая:

— Отдай деньги, сволочь! Не было такого уговора… Хотели ведь поровну поделить…

Сима вгляделась в фигуру нападавшего, признала Ивана Аркадьевича и удивилась, о чем это он? Когда это старый меломан успел договориться с Розочкой, которую, насколько Сима знала, сосед видел сегодня первый раз в жизни? Но тут сестрица Розочка, размахивая кулаками, принялась наскакивать на хилого дедка. Ловкий выпад, и кулак пришелся в челюсть старику. Он вскрикнул и упал на траву. Но Роза не унималась. Как видно, она решила добить врага окончательно.

Занесла ногу над распростертой фигурой и уже изготовилась обрушить сокрушительный удар на его беззащитную голову, но Сима не дала сестре сделать роковой шаг. В последний момент беременная женщина бросилась к Розе и, ухватив ее за плечи, рванула на себя. Капюшон спал, и перед взволнованной Симой предстало перекошенное от ярости лицо с длинными грязными волосами и щетинистым подбородком.

Василек Со Свалки, сверкнув под луной серебряным капюшоном, бросился бежать. Но Сима, не обращая внимания на свое интересное положение, по инерции вцепилась в пакет с деньгами и волочилась за разъяренным мужиком, пока ей на помощь не подоспели выскочившие из своего дома Ксюша и ее муж Григорий. Василек отпустил пакет и бросился к забору. Он уже занес ногу, чтобы легко перемахнуть через преграду, как Иван Аркадьевич, поднявшись с травы, выпрямился и закричал:

— Держите его, это убийца! Это он убил Валентина Кузьмича и Люсеньку!

Михаил, который выбежал из дома еще раньше, гирей повис на плечах злодея и с силой отодрал его от забора, через который тот практически уже перелез. Василек Со Свалки, сквернословя и отплевываясь, очень неохотно дал связать себе руки Галкиными капроновыми колготками, которые сушились здесь же, на террасе.

И только после того, как негодяй был схвачен и обезврежен, на крылечко вышел заспанный Эдуард.

— Что за шум, а драки нет? — позевывая, спросил главный виновник происшествия, переводя взгляд со связанного Василька в розовом девичьем костюме на возбужденно подпрыгивающего Ивана Аркадьевича, с Ивана Аркадьевича на присевшую у забора Симу, баюкающую свой живот, и обратно на Василька.

— Ваня, береги сердце, в нашем возрасте нельзя волноваться… — выкрикнула Виолетта, высунувшись из своего окна.

Алла и я тоже торчали в окнах своих домов и наблюдали сцену задержания преступника со стороны, не рискуя вступать в боевые действия.

А вот Вадька в задержании как раз принимал самое деятельное участие. Они вместе с Толиком курили у забора и давали Михаилу, Славику и Галке практические советы, как лучше вязать задержанного. Тут же крутились Янка и Дина, громко удивляясь происходящему. Макс высунулся из освещенного окна второго этажа и, не увидев ничего для себя интересного, скрылся обратно.

А затем на улицу вышли мадам Финкель и Розочка. Девушка тревожно всматривалась в даль, как будто кого-то искала глазами, и запахивала на пышной груди то и дело разъезжающийся стеганый халатик.

— Сима, чито тебе так поздно понадобилось у соседей? — тревожно воскликнула мадам Финкель. — И зачем ты дала Василию надеть Розочкин костюм? Это хороший костюм, его надо беречь. Он очень даже просто может растянуться на мужских плечах…

— Это не я, это ваш овощной магнат пошел-таки деньги воровать, а я его случайно с Розой перепутала, — испуганно глядя на мать, оправдывалась Сима.

— Да, да, деньги воровал, а я, заметьте, поймал его и остановил, — радостно подхватил Иван Аркадьевич. — Я за Василием с вечера следил, я знал, что так и будет! Слава богу, вовремя успел! Ведь это редкий мерзавец. Это он, Василий, убил Люсеньку. Знаете, четыре года назад я случайно увидел, как он ткнул Люсю Володину через забор шампуром в спину, сразу никому не сказал — испугался, а этот негодяй мне потом каждое лето угрожал. Что я пережил, вы себе представить не можете…

Галка пнула лежащего на земле Василька мыском домашнего тапочка, в которых торопясь выскочила на улицу, и сурово спросила:

— Ты за что Люську убил?

Василек лишь презрительно сплюнул разбитыми губами и отвечать не стал.

Зато вместо него ситуацию снова прояснил возбужденный до крайности Иван Аркадьевич.

— А я вам скажу, за что… — подпрыгнул он на месте, всплеснув руками.

— Ваня, ты только не волнуйся! — снова крикнула из окна Виолетта Петровна.

— Ах оставьте, Виолетта Петровна, — отмахнулся дед, сверкая глазами. — Василек подбивал Сережу Володина деньги в его бизнес вложить. Сначала Василий хотел корову купить, потом — арендовать картофельное поле и засеять его картошкой, а последний его проект был мусороперерабатывающий цех на свалке организовать. И даже вроде бы с Людмилиным мужем они обо всем договорились, Сережа машину свою продал, а когда вот этот гад пришел к Володиным за деньгами, Людмила его возьми и выпроводи. Сказала, мол, сам не знаешь, на что тебе денег надо, а значит, все пропьешь. В общем, не дали они ему ни копейки, а решили добавить небольшую сумму и новую машину купить. Это Люся мужа отговорила, а Сережа бы дал, добрая душа…

Задержанный завозился на траве и, повернув к деду лицо, со злобным смешком прохрипел:

— Я ей тогда еще, стерве, говорил — кровавыми слезами умоешься, тварь…