Над пропастью во ржи

! И сейчас совсем не
так поздно.

- Вы очень милы, право, - говорит она. - Откуда вы говорите? Где вы
сейчас?

- Я? Я из автомата.

- Ах, так, - сказала она. Потом долго молчала. - Знаете, я очень рада
буду с вами встретиться, мистер Коффл. По голосу вы очень милый человек. У
вас удивительно симпатичный голос. Но сейчас все-таки слишком поздно.

- Я могу приехать к вам.

- Что ж, в другое время я сказала бы - чудно! Но моя соседка
заболела. Она весь вечер лежала, не могла заснуть. Она только что закрыла
глаза, спит. Вы понимаете?

- Да, это плохо.

- Где вы остановились? Может быть, мы завтра встретимся?

- Нет, завтра я не могу. Я только сегодня свободен.

Ну и дурак! Не надо было так говорить.

- Что ж, очень жаль!

- Передам от вас привет Эдди.

- Правда, передадите? Надеюсь, вам будет весело в Нью-Йорке. Чудный
город.

- Это я знаю. Спасибо. Спокойной ночи, - сказал я и повесил трубку.

Дурак, сам все испортил. Надо было хоть условиться на завтра,
угостить ее коктейлем, что ли.




10




Было еще довольно рано. Не знаю точно, который час, но, в общем, не
так уж поздно. Больше всего я ненавижу ложиться спать, когда ничуть не
устал. Я открыл чемодан, вынул чистую рубашку, пошел в ванную, вымылся и
переоделся. Пойду, думаю, посмотрю, что у них там творится в "Сиреневом
зале". При гостинице был ночной клуб, назывался "Сиреневый зал".

Пока я переодевался, я подумал, не позвонить ли все-таки моей
сестренке Фиби. Ужасно хотелось с ней поговорить. Она-то все понимала. Но
нельзя было рисковать звонить домой, все-таки она еще маленькая и,
наверно, уже спала и не подошла бы к телефону. Конечно, можно было бы
повесить трубку, если б подошли родители, но все равно ничего бы не вышло.
Они узнали бы меня. Мама всегда догадывается. У нее интуиция. Но мне
ужасно хотелось поболтать с нашей Фиби.

Вы бы на нее посмотрели. Такой хорошенькой, умной девчонки вы,
наверно, никогда не видели. Умница, честное слово. Понимаете, с тех пор
как она поступила в школу, у нее отличные отметки - никогда плохих не
бывало. По правде говоря, я один в семье такой тупица. Старший мой брат,
Д.Б., писатель, а мой братишка Алли, который умер, тот прямо был колдун. Я
один такой тупой. А посмотрели бы вы на Фиби. У нее волосы почти такие же
рыжие, как у Алли, летом они совсем коротенькие. Летом она их закладывает
за уши. Ушки у нее маленькие, красивые. А зимой ей отпускают волосы.
Иногда мама их заплетает, иногда нет, и все равно красиво. Ей всего десять
лет. Она худая вроде меня, но очень складная. Худенькая, как раз для
коньков. Один раз я смотрел в окно, как она переходила через улицу в парк,
и подумал - как раз для коньков, тоненькая, легкая. Вам бы она
понравилась. Понимаете, ей что-нибудь скажешь, и она сразу соображает, про
что ты говоришь. Ее даже можно брать с собой куда угодно. Например,
поведешь ее на плохую картину - она сразу понимает, что картина плохая.
А поведешь на хорошую - она сразу понимает,