Ледяное озеро

Санк-Марс улыбнулся и кивнул другу, чтобы тот наклонил голову и дал ему возможность шепнуть что-то на ухо. Оба полицейских были высокими мужчинами, не менее чем на полголовы выше всех стоявших рядом.

– Реми, на этот раз они не шутили. Я нутром это чую. Дела обстоят не лучшим образом.

Трамбле понимающе кивнул, как будто уже и сам пришел к такому выводу.

– Думаю, ты прав. Напали на твой дом, убили этого парня – что не радует. Настораживает и похищение женщины из резервации.

Санк-Марс снова сделал старшему по званию знак наклониться к нему поближе.

– Реми, нам в этом здании нужны сильные ребята. Мне не нравится их молчание. Нам надо иметь с ними связь.

Трамбле понимающе кивнул. Выражение его лица было озабоченным.

– Я об этом уже говорил, Эмиль. Меня это тоже беспокоит. Но сейчас мы почти ничего не можем сделать. Ты не хочешь подождать в машине? Немного согреешься. Ты и впрямь неважно сегодня выглядишь.

Детективу Биллу Мэтерзу надоело ждать, и он пошел обратно по улице Сен-Поль до небольшого кафе. Оно было открыто, хотя из-за действий полиции посетителей там не было. Он взял кофе, чтоб немного взбодриться, отпил пару глотков и подошел к висевшему в закутке телефону-автомату. После трех гудков его жена сняла трубку.

– Ой, Билл! Где ты, Билл?

– Я в центре.

– Ты шутишь! Ты ведь в старом Монреале, правда? Я только что слышала по радио, что там перекрыли движение. Ты, должно быть, стоишь в пробке? Там не стреляют?

– Да нет, я в кафе и отсюда говорю с собственной женой по телефону. Я здесь единственный посетитель, а повар пока никого не пристрелил. Как там у тебя, Донна?

– У нас все в порядке. Кит, должно быть, нездоровится. Грех так говорить, но она очень забавная, когда чихает. А ты как?

– Ночь была паршивая, можешь себе представить. Я очень по тебе соскучился.

– Неужели?

– Да, милая. Я очень вымотался, сил совсем нет.

– Еще бы, в такую-то погоду! Что там у тебя стряслось? – не унималась Донна.

– Что стряслось?

Мужчина за стойкой поймал его взгляд и жестом показал, что, если он хочет, может принести ему чашку с кофе, которую он оставил на стойке. Мэтерз кивнул.

– Что это ты меня своей милой называешь, когда это ты успел соскучиться?

«Она стала бы лучшим полицейским, чем я», – подумал Мэтерз. Он так и не научился скрывать свои чувства. Если кто-то начинал с ним флиртовать – пусть даже самым невинным образом, Мэтерз резко сворачивал отношения, прекрасно зная, что, вернувшись домой, ничего не сможет утаить от жены.

– Ты, кстати, не звонила утром Сандре?

– Сегодня утром? Звонила. Но она не брала трубку. А что?

– Наверное, была занята с лошадьми. Она тебе позвонит, когда у нее будет свободная минутка.

– Билл…

– Что?

– Что ты мне мозги пудришь?

Вот бы она была с ним, когда придется кого-то допрашивать!

– У меня, наверное, от усталости крыша поехала, дорогая. Я уже просто никакой.

Ее молчание слишком затянулось.

– Ты что-то сказала? – спросил он.

– Не надо меня больше называть дорогой, – жестко сказала она.

Мэтерз завязал узелок на память. Когда в следующий раз ему придется столкнуться лицом к лицу со здоровенным заключенным, он обязательно вспомнит, почем фунт лиха. По сравнению с предстоящим объяснением с женой, когда он ей скажет, что им на некоторое время придется переехать в безопасное место, встреча с самым закоренелым убийцей показалась ему детской шалостью.

– Дорогая…

– Прекрати немедленно! Лучше не доводи меня, Билл!

– Хорошо, хорошо. Послушай меня. Этой ночью на Эмиля было совершено нападение. С ним ничего не случилось, но, знаешь, на него напали в его собственном доме.

– О Господи! Билл, Сандра, наверное, чуть с ума не сошла!

– Какое-то время их ферму будут охранять. Знаешь, Донна, мне пришло в голову, что нам бы лучше куда-нибудь ненадолго переехать.

– Что?

– Это скоро закончится. Совсем ненадолго.

– Что? Билл!

– Мне просто кажется, что нам бы тоже было разумнее принять кое-какие меры предосторожности. Знаешь, может так случиться – хотя, конечно, вероятность этого совсем маленькая, – что мы тоже окажемся в опасности. Никто понятия не имеет, почему так произошло.

На этот раз она молчала целую вечность, но совсем по-другому, как будто стрелки часов начали обратный отсчет времени. Тишина была призрачной, воздушной.

– И куда же мы поедем? – глухо спросила Донна Мэтерз мужа.

– Я подумал, может, к моей сестре?

– А что, Билл, у Дженис есть две лишние спальни или двуспальная кровать? – с вызовом спросила она. Билл какое-то время переждал, чтобы дать ей время успокоиться, странным образом испытывая благодарность жене за то, что она вконец не вышла из себя. – О Господи, – сказала она, уловив, наконец, суть дела. – А ты что – с нами не поедешь?

– Так будет лучше и для Кит, и для тебя. Это было бы слишком рискованно.

– Ох, Вильям. Билл!

– Я буду вас навещать, заезжать к вам. Это ненадолго, моя дорогая.

– Я не могу на это пойти! – в конце концов выпалила она. – Снова я этого не допущу. Так жить невозможно.

– Ну хватит, Донна, я же полицейский.

– Да, ты полицейский. Вот и прекрасно. Я ничего против этого не имею. Но когда ты решил стать напарником Эмиля, никто не говорил о том, что это на всю жизнь. Ты можешь поменять себе партнера и вернуться к жизни нормального полицейского. Один Бог знает, что с тобой может случиться, если ты этого не сделаешь!

Мэтерз так и держал в руке чашку с кофе, но только теперь решил сделать еще глоток. Потом он раздраженно вздохнул.

– Донна, ты же прекрасно понимаешь, что я не могу его сейчас оставить одного.

– Именно в этом мы с тобой отличаемся, Билл. Потому что я – могу.

Она повесила трубку.

Мэтерз так и стоял как побитая собака, думая о том, почему в кино, когда кто-то бросает трубку, второй собеседник еще продолжает талдычить «алло, алло». Кому может прийти в голову обращаться к назойливому короткому гудку, если ясно и самому безмозглому болвану, что связь прервана? Мэтерз переждал минутку, отпил еще глоток кофе, потом снова набрал номер.

– Не делай этого, Донна.

Некоторое время она молчала, и по ее дыханию ему показалось, что она смирилась с неизбежным.

– Ладно. Я с Кит уеду к Дженис. Но нам с тобой надо будет серьезно поговорить, Билл.

– Хорошо. Возьми с собой только самое необходимое. Все остальное я подвезу вам позже. Теперь слушай внимательно. Когда поедешь, возьми такси и выйди у торгового центра. Зайди туда на пару минут. Потом выйди и возьми другую машину, чтобы доехать оттуда до Дженис. Хорошо?

Он слышал, как Донна глубоко вздохнула, будто осознала степень риска.

– Ладно, – согласилась она.

– Ну вот и хорошо. Не переживай. Все будет хорошо.

– Все должно измениться, Билл.

– Дай мне только закончить с этим делом.

– Эмиль говорит Сандре то же самое столько, сколько они женаты. Он повторяет одно и то же при каждом опасном деле.

– Донна, мы поговорим об этом, когда управимся с этой передрягой. Я тебе обещаю.

– Ты бы, Билл, лучше всерьез подумал насчет того, чтобы расстаться с Эмилем. И не надейся, что тебе удастся улизнуть от этого разговора. А теперь – пока, и, пожалуйста, очень тебя прошу, будь осторожен.

Он ждал. На этот раз она трубку не бросила.

– До скорого. Береги себя. Я с тобой свяжусь.

– Всерьез подумай над тем, что я тебе сказала. И сделай это.

Он повесил трубку и только тогда заметил, что чашка на блюдечке дрожит.

Когда полицейские, детективы и бойцы спецназа вбежали в здание, ноги тридцати человек дробно и гулко застучали по деревянному полу. Прозвучал сигнал отбоя, но никто не рискнул полностью в это поверить, поэтому полицейские по пути наверх повторно заглядывали в уже проверенные комнаты и коридоры.