Закон десанта – смерть врагам!

— Эй, мужчина… — выпрыгнул перепуганный проводник с подушкообразным лицом, — что такое?..

Вадим схватил его за воротник и встряхнул. Зажал рот, отпихнул к двери напротив. Работник задергался. Запрыгнул Борька. Подал руку бегущей параллельно составу Жанне, втащил ее в вагон. Жалобно вякнув, взмыла, будто тряпка, Валюша. Вроде все. Отдуваясь, Борька захлопнул дверь. Герметизации, понятно, никакой — дверь болталась, издавая мерзкий скрежет.

— Борис, туда, — Вадим кивнул на прикрытую дверь в вагон. Руки заняты — одна держала за воротник проводника, другая зажимала рот, пропитываясь жирными, противными слюнями. Глаза у парня вылезали из орбит. Борис понятливо кивнул, осторожно приоткрыл дверь, протиснулся бочком.

— Не причитай, — Кольцов оторвал ладошку и брезгливо вытер о стену, — прими как неизбежность. Мы уже здесь. Сойдем на следующей станции. Не будешь ерепениться — ничего не произойдет. Будешь ерепениться — произойдет страшная вещь. За разбитый замок попытайся нас простить. Из зарплаты не вычтут.

— Ох, мужчина, — как-то по-женски всплеснул руками проводник, — что же вы сразу-то не сказали? Лапать начали, за лицо хватать… — Упитанный проводник по-прежнему боялся, но в глазах и масляном голоске звучало какое-то неуместное кокетство.

— А ну не приставай к нашему мужчине, — проявила зрелость Валюша. Подумала и добавила: — Противный.

— Э-э, батенька, — удивленно протянула Жанна, — да вы у нас из особого теста… Как же вышло-то так, уважаемый?

— А вы давно не путешествовали поездами, коллега, — бросил за спину Вадим, — и не знаете, что мужские бригады проводников частенько комплектуются парнями веселой ориентации. В этом есть свои экономические плюсы — радивы, аккуратны, пьют мало, же́ны не ждут, а естественную потребность человеческого организма можно удовлетворить и с напарником, подбираемым исключительно на почве симпатии… Где напарник-то спит, дружище?

— Послушайте, любезные… — икнув, промямлил проводник.

— Напарник где? — перебил Вадим.

— Да нету у меня напарника, — обиженно проговорил парень. — Экономят на нас. Охота вам глумиться? Послушайте, вы совершенно напрасно сюда…

Но в это время из вагона высунулся Борька.

— Все в порядке, молдаване… Вагон плацкартный, полупустой, запашок имеется. Дежурочка горит. Первые два отсека свободны, в остальных спят. Вселяться будем?

— Да послушайте же вы! — потерял терпение проводник. — Дайте сказать… Бригадир сообщил по рации две минуты назад: проверяющие идут по поезду! С оружием! Бригадир не знает, кто такие, но у них удостоверения. Вы хотите с ними встретиться?

Женщины тихо ахнули. Борька достал из-под фуфайки ствол, словно уже собирался палить. Проводник по-бабьи охнул. Вадим, закрыв глаза, прислушался к ощущениям. Чувство опасности едва давало о себе знать, в набат не било. Дескать, сам решай. Стоило побороться.

— На хрен! — забавно выругалась Валюша. — Прыгаем с поезда и рвем подальше!

— Ах, рисковая ты наша, — схватил девчонку за шиворот Борька. — Скорость уже набрали, костей не соберешь.

— А куда бежать прикажете? — вздохнула обреченно Жанна. — Леса проехали, степь да степь кругом. А противный заложит нас при первой же возможности — посмотрите на его рожу трусливую; вот тогда и повеселимся…

— Нет! — вякнул проводник.

— Принимаем неравный бой, — вздохнул Борька. — Кладем половину вагона, держимся двадцать три или сколько там уже минут и с потерями пробиваемся.

— А про потери… это ты о ком? — боязливо поинтересовалась Валюша.

— Ладно, довольно куражиться, — Вадим почувствовал, как его охватывает злость. — Снимай свою униформу, маэстро, — ткнул он в проводника пальцем. — Борька, дай этому мудноватому свои брюки… Вы — трое — разобрать матрасы, лицом в стену, и спать. Валюша — под лавку. Пошли! — и, отобрав ключ у проводника, он попытался закрыть покореженную дверь. Вроде не видно, если не всматриваться…

Мундир проводника сидел мешковато и как-то юмористично; пилотка, державшаяся у парня на оттопыренных ушах, с головы Вадима предательски соскальзывала и падала на нос. Но эти мелкие неприятности не могли повлиять на принятое решение. Когда пинком распахнулась дверь из тамбура, Вадим сидел в оборудованной клетушке, сжимал подстаканник с остывшим чаем и увлеченно листал глянцевый журнал. Решительный дядька в камуфляже загородил проем. Протопал еще кто-то.

— Здоровеньки, пидор, — осклабился дядька. — Скучаем без большого брутального мужчины?

— Здравствуйте… — Вадим толково изобразил растерянность. Дрогнул подстаканник.

— Да не бзди, — гоготнул дядька. — Демонстрируй свои владения. Каторжан беглых шукаем — бригадир ваш в курсе. Не было чужих?

Вадим изобразил бледное подобие улыбки.

— Чужих?.. А кто ж их знает — у меня вон полвагона чужих. Впервые вижу… Но безбилетных нет, точно, можете проверить, — он блефовал, хватаясь за потертую «раскладушку» с карманами. — Сколько пассажиров, столько и билетов…

Выполнять сложные математические подсчеты «проверяющий» вовсе не собирался. Он отмахнулся, сдвинул кобуру и загремел коваными бутсами по проходу. Вадим поправил покрывало, под которым угадывался выступ затвора, и тоже выдвинулся в коридор.

Напарник «ревизора» уже добрался до середины вагона. Замирал у каждого купе, оглядывал спящих. Кто-то пробудился, заворчал — спряталась нога в дырявом носке. Грузная тетка на боковой полке медленно поднялась, села, тупо глядя перед собой, вздохнула, опять улеглась. Шума не было, значит, трое чужаков у первого «ревизора» подозрений не вызвали. За первым шел второй. Широко зевая, миновал первое купе, где, отвернувшись к стене, «спали» проводник с Жанной (у последней хватило сообразительности поднять с пола пустой пластик из-под «Бонаквы», водрузить на стол). В следующем отсеке, в гордом одиночестве, накрыв голову подушкой, похрапывал Борька (ладно, автомат не торчал). Боец в камуфляже задумчиво остановился и принялся с интересом созерцать протертую Борькину коленку.

— С Томска мужчина путешествует, — с придыханием сообщил Вадим, — пьянющий сел… Как завалился, так и дрыхнет, негодник.

Субъект с сомнением втянул воздух. Перегаром от Борьки, понятно, не пахло, зато из соседнего отсека разило, как из смрадного пивного бара. «Ревизор» поморщился, двинулся дальше. Затем внезапно остановился и потащился обратно. Пришлось повременить со вздохом облегчения.

— Ты знаешь, что меня позабавило, дружок? — прорычал дядька, нависая глыбой над Вадимом. Холодные мурашки побежали по спине. Но мужик внезапно разгоготался и погрузил палец Вадиму в живот. — Все проводники в этом поезде, как и ты — мерзкие пидоры, а бригадир почему-то — баба. Причем путная. Необъяснимая загадка природы, да, дружок? Ох, и гоняет она вас, поди…

Мужик загрохотал по проходу — напарник как раз посетил ароматный санузел и поджидал у тамбура. А Вадим испустил протяжный вздох облегчения…

Зашевелилась Жанна, со скрипом опустились ноги с полки. Проводник, по пояс в исподнем, дрожал, как осиновый лист. Затрещав, приподнялась нижняя полка, и появилась облепленная паутиной хитрая мордашка.

— Что, Кольцов, уже граница?.. Я вспотела с вами, блин, сижу, всякие глупости думаю. Ты на пальцах покажи, пожалуйста, как большая девочка может скорчившись в три погибели лежать в этом тесном ящике?

— Я на кулаках сейчас покажу, — улыбаясь пообещал Вадим. — А ну тихо…

Начиналось все сызнова. С отрывистым треском распахнулась противоположная дверь, в которой мгновение назад скрылись двое. Показалась новая парочка. Другие, но в принципе похожие. Встречные.

— А ну по местам… — зашипел, замирая в проходе, Вадим. Глухо стукнула полка, придавив Валюшу. Жанна с душераздирающим стоном забросила ноги на лежак.

Но эти двое доверяли работе предыдущих парней, тотального осмотра не проводили. Просто брели по проходу — тяжело, будто старцы. Идущий в авангарде — рыжеватый, с угрюмой физиономией, погасшей сигаретой в зубах — брезгливо покосился на Вадима, услужливо освободившего дорогу. Второй — пониже, поплотнее — что-то мурлыкал.