Закон десанта – смерть врагам!

— Забираем, — обрадовался Вадим, мстительно зажимая кадык пробуждающемуся пленнику, — нам расколоть его помогут…

Когда на выходе из убойного нокаута «чекист» потихоньку открыл глаза, он обнаружил, что лежит на холодном, изгаженном крысами полу. В бледном мерцании высвечивались какие-то трубы, гигантские заслонки, краны, ржавая решетка вытяжной вентиляции, водопроводные разводки, стены, иссеченные грязью. В половых щелях попискивали голодные твари, а перед глазами в гробовом молчании покачивался яйцеголовый силуэт, по серебрящейся макушке которого разгуливали зловещие тени.

— Ты кто? — безжизненно пробормотал пленник.

— Буратино, — скучным голосом пояснил Борька, — антропоморфный дендромутант. А ты на кого рассчитывал, приятель?

— Где я? — Шахтарь попытался приподняться, машинально запуская руку во внутренний карман. Последовал беззлобный удар по темечку, раздался стук затылка о раскрошенный бетон.

— Это преисподняя, парень, — бесстрастно поведал Борька. — На глубине семи метров. Здесь даже котлы есть. А о своих личных вещах можешь не беспокоиться. Протокол изъятия составлен, на том свете все получишь по описи.

Пленник как-то весь сжался. Желтый луч впился ему в лицо, он закричал от резкой боли в глазах.

— Дружить будем? — спокойно спросил Вадим.

— Да пошел ты… — прохрипел Шахтарь и зашелся в слюнявом кашле. Терпеливо переждав, пока уймется приступ, Борька ласково упрекнул:

— Ты недопонял, товарищ. Мой приятель башковит, и у него предвидение, что своими ногами ты отсюда не выйдешь. Объясняю. Что такое жизнь? Это временное отсутствие смерти. А ваша банда нам уже так осточертела, что для таких парней, как ты, нам ничего не жалко. Просто запрем тебя здесь и пойдем своей дорогой. А в мире, к твоему сведению, на каждого человека приходится 400 крыс — это ученые подсчитали, — и столь плотное окружение очень скверно отражается на человеческом здоровье. Уловил мысль?

— Чего вы хотите, идиоты?.. — простонал Шахтарь. — Не владею я информацией…

— Позвольте усомниться, — возразил Вадим, — однажды ты нас уже обманул — насчет работы в ФСБ, — так почему не обмануть снова? Предлагаем составить продуктивный диалог. Тему формулируем следующим образом: группа людей, прикрывающаяся компанией «Альтаир» и ее службой безопасности, бесцеремонно вторгается в операцию, проводимую органами безопасности, и на некоторое время ей удается дезориентировать сотрудников ФСБ. Задача, поставленная перед людьми компании, звучит примерно так: захватить группу гражданских лиц и, избежав по возможности людских потерь и контактов с федеральной службой, представить пред светлые очи некоего лица. Бывшая база спецслужб в окрестностях Славянки уже не является местом встречи. Проехали. Итак, вопросы. Куда доставить людей? Зачем доставить людей? Кто отвечает за операцию? Кому подчиняется ответственный за операцию? Как видишь, очень просто, дружище. Четыре правдивых ответа — и тебя доставляют на поверхность. Без денег, документов, оружия — зато живого. Согласись, это лучше, чем наоборот. И выбора у тебя, представь, никакого, вот что удручает. Малейшее вранье — и наша дружба принимает извращенные формы.

На удивление быстро Шахтарь пришел в себя. Утвердился на локтях и, щурясь от света, обозрел пространство. Возможно, на глаза ему попался низкий дверной проем между двумя котлами. Как-то странно он шевельнулся. Потянулся было в ту сторону. Удар последовал незамедлительно — ладонью в ухо.

Подождали еще немного.

— А ты знаешь, коллега, — задумчиво проговорил Борька, — меня нисколько не терзает совесть, что мы ведем себя, как настоящие гангстеры. Вот возьму сейчас цепь и вздерну этого гада на трубе. Пускай болтается.

— А что, это идея, — подхватил Вадим. — Ты за ноги, я за волосы. Зачем нам время терять?

Довольно быстро охваченный паникой Шахтарь сообразил, что мучители не глумятся и делать будут то, что обещали. Он задергался, не желая быть мясной тушей.

— Стойте, черти… Вы поймите, нас не посвящают, зачем проводится операция! Кто на самом верху — я не знаю… Людей нужно доставить в Н-ск — на станцию Иня Восточная. Там встретят и препроводят куда надо. За операцию отвечает Чепурной Илья Григорьевич — охранное предприятие «Северин», — а фирма «Альтаир» числится у него в дочерних…

— Кто такой? — строго перебил Вадим.

— Он когда-то работал в ФСБ. Затем ушел в отставку, подмял под себя десяток охранных контор. У него солидная фирма. Офис в центре, на Николаевском проспекте… Ведерников Сергей Петрович — отвечает за операцию на месте. Без понятия, где он находится — приказы передаются по рации. Он тоже трудился в 90-х на Коммунистической — вместе с Чепурным. Не разлей вода… Я больше ничего не знаю…

— Выход на Чепурного?

— Не знаю. В офисе он…

— Он не врет? — насупившись осведомился Борька.

— Он не врет, — вздохнул Вадим. — Действующий резерв известной «бурильной» конторы подложил свинью штатным работникам. Отнюдь не вопиющая ситуация. Подозреваю, у шарашки под названием «Северин» имеются влиятельные покровители — не поперли бы они буром на своих могущественных собратьев.

Толку от скрюченного на полу человека больше не было никакого. Дьявольский узор, в который оказались вплетены ни в чем не повинные люди, упорно не желал проявляться.

— Ну что ж, — зловещим тоном возвестил Борька, — лучше уж половинчатая информация, чем никакой. А теперь давай решать, коллега, как вести себя по отношению к нашему новому другу. А то, что ты ему наобещал, — это, конечно, гуманно; но представь — выбирается господин Шахтарь из этой замечательной темницы и тут же вприпрыжку бежит — угадай, куда?

Реакция г-на Шахтаря последовала незамедлительно. Не одних лишь Вадима с Борькой терзал озвученный вопрос. Он давно определился с направлением. Удар увесистой подошвой по животу согнул Борьку в три погибели. Он выпустил пар, будто тепловоз, и лаконично матюкнулся. Откуда силы взялись! Вадим не успел среагировать, а когда собрался двинуть «чекиста» фонарем по виску — тот уже откатился. Удар пришелся по воздуху. Грузное тело еще секунду назад валялось на полу, а теперь совершило кенгуриный скачок! Второй удар Кольцова зацепил лишь плечо Шахтаря, зато в ответ Вадим получил обидную затрещину — отшатнулся, попав ногой в выбоину, потерял равновесие и полетел в какие-то хлипкие трубы, проходящие по стене! Позвоночник заломило. Выпал фонарик. То ли Вадим сам завопил, то ли Борька, а возможно оба заорали. Пытаясь выпутаться из этого сложного стального переплетения, Кольцов продолжал совершать нелепые движения — затрещало гнилое железо, и Вадим с грохотом свалился на пол. Что-то больно ударило в лоб. Уйдет же, гад! А Шахтарь уже рвался на свободу, цепляясь за котлы и грохоча трубами. Рука автоматически отшвырнула какой-то сгнивший патрубок, метнулась в карман — за «вальтером». Он стрелял, не видя бегущего, по наитию, высаживая патрон за патроном, видя, как красиво вырывается пламя из ствола. Оглох от первого же выстрела, и когда закончились патроны, бросил пистолет на пол и обоими мизинцами начал прочищать уши — такое впечатление, будто их забило ватой.

— Ты уверен, что стрелял не в меня? — откуда-то издалека вопросил Борька.

— Ты живой — какая еще уверенность? — огрызнулся Вадим. — Стрелял бы в тебя — попал бы.

— А в чекиста ты попал?

— Проверять надо. Он не докладывает.

— Так сходи и проверь, — рассердился Борька. — А на меня не рассчитывай — захворал я чего-то.

— По самому родному? — посочувствовал Вадим.

— Выше, мать его… Но все равно больно, весь кишечник пинком наизнанку… Ладно, Вадим, оклемаюсь. Главное, чтобы в штанах был о’кей…

Кольцов на ощупь отыскал оброненный фонарик, автомат, бегло осмотрел окутанное пороховой гарью помещение. Действительно, далеко Шахтарь не ушел. Валялся бесформенной грудой в двух шагах от проема. Он уже собрался нырнуть меж провисших косяков, когда догнала пуля; выйдя наружу, она разворотила лицо. Вадим поспешно отвернулся.