Бог Человек, Истина, Жизнь, Разум (СИ)

11

было, хотя я стал считать, что имею на нее особые права, не раз пытался как-то реализовать их, но безуспешно. Только после колхоза она иногда оставалась со мной после танцев в ее дворе и мы сидя вдвоем на скамейке о чем-нибудь беседовали и она иногда разрешала поцеловать себя и положить руку на грудь, но в школе об этом никто не знал и она продолжала быть одинаковой со всеми ухажерами. Одноклассница Вера мне тоже нравилась, но не так как Ира (плотски), а скорее духовно, хотя тоже была очень симпатичная внешне (у нее была красота темноволосой с белой кожей и темными глазами шатенки, больше классическая, тогда как Ира была скорее смазливой блондинкой с серыми глазами, чем краси - вой по классическим канонам). Я тогда увлекался рисованием портретов, читал много соответствующей специальной литературы и на уроках часто рисовал с натуры по очереди Иру и Веру. С Верой мне было всегда интересно беседовать, она была круглой отлични - цей с 1-го класса по десятый, очень эрудированной по любым вопросам и наши с ней беседы, а скорее дискуссии носили научный или философский характер. Увлечение Ирой и Верой ничуть не мешало мне точно также как Ирой (плотски) увлекаться и стремиться к близкому общению с Галей (я и в дальней - шем всю жизнь вплоть до осмысления сути понятия половина всегда имел не - сколько увлечений одновременно, но это конечно не означает, что со всеми были близкие отношения, большинство этих увлечений были платоническими и часто объект даже не знал о моих чувствах). Галя училась в параллельном классе вместе с моей двоюродной сестрой, иногда приходила к ней (с сестрой мы всю жизнь, вплоть до сноса дома жили в одном частном доме) и так мы с ней познакомились ближе и стали встречаться вне школы. Галя была очень красивой девочкой (брюнеткой с большими, слегка раскосыми яркосиними глазами и прекрасной фигурой, в ней было что-то от японки), но в школе за ней никто не пытался ухаживать, все знали что у нее есть официальный ухажер десятиклассник из другой школы, "приблатненный" (т. е. тот, кто якшается с блатными, т. е. с уголовниками) с которым никто не пытался связываться. З а Галей я после школы заезжал (договаривались мы об этом в школе на пе - ременках, но никто этого и не подозревал) на своем велосипеде, она садилась впереди на раму, мы ехали с ней на берег Днепра или через мост на остров и гу - ляли там до вечера (в те времена это было то же самое, что сейчас катать под - ружку на "тачке"), разговаривали на разные темы, иногда обнимались и целова - лись.

12

С ее официальным ухажером (его фамилия была Афанасьев, имени я не знал, но знал кличку "Афоня") я столкнулся у Гали дома всего несколько раз и он не придал мне большого значения, т. к. Галина мама (я ей почему-то очень нра - вился и она всегда была рада, когда я приезжал, она была то ли румынкой, то ли цыганкой, тоже брюнетка, но с серыми раскосыми глазами, очень красивая, но в отличие от Гали со смуглой ко - жей как и младшая ее дочь Оля) объяснила ему, что я прихожу заниматься с Олей и он поговорив со мной на общие темы успо - коился. Со временем я понял, что он не нравился маме и не очень нравился Гале, но они побаивались его из-за его связей с блатными. Он являлся иногда вечером за Галей, ждал пока она оденется в выходную одежду и шел гулять "под ручку" с ней на проспект, потом приводил ее домой и Галя говорила мне, что больше от нее он ничего не требовал (поэтому по ее сло - вам его и терпели), но считал ее своей будущей невестой и женой. Вот так я и жил без особых приключений до окончания школы, с антисеми - тизмом я в этой школе сталкивался очень редко и не в школе, а после нее в ос - новном со стороны Гриши (он был в классе самым старшим, т. к. дважды оста - вался "на второй год" в младших классах), рыжего, веснущатого детины, которо - му давно очень нравилась Ира, он подозревал, что я с ней встречаюсь и, ревнуя, часто задирал меня и мы после уроков выясняли отношения (он добивался, что - бы я рассказал ему, что у меня с ней). Он тоже якшался с "приблатненными пацанами" (среди них были и воры и граби тели, уже имевшие "сроки" в тюрьме или колонии для малолетних прес - тупников и очень гордившиеся этим) и несколько раз он поджидал меня где-ни - будь вечером с двумя-тремя своими подвыпившими дружками и они вызывали меня на драку антисемитскими насмешками, мне доставалось от них порядком (правда по тогдашним правилам дрались только первой крови т. е до разбития чьего-нибудь носа или губы). С государственным, т. е. легальным, хоть и замаскированным секретностью "указаний сверху" антисемитизмом я столкнулся при поступлении в высшее учебное заведение, я мечтал плавать, увидеть мир, поэтому дважды пытался по - ступить в Одесское высшее мореходное училище, но оба раза при на отлично сданных экзаменах не проходил "по конкурсу", причем в вузе мне не объясняли причину отказа в приеме, хотя проходной балл был значительно ниже чем сумма набранных мной баллов). Уже после второго неудачного поступления его причину мне объяснили ко - ренные одесситы, русские, у которых мы с мамой нанимали жилье на время экза - менов, которые рассказали нам, что за все 40 лет жизни в Одессе они не слыша -

13

ли, чтоб в это училище поступил еврей. Т. о., мои мечты о плаваниях, Индиях, Африках, Египтах и т. д. закончились (не начавшись) студенчеством в Машиностроительном институте. По тогдашнему законодательству о высшем образовании очень серьезной льготой для поступления в ВУЗ было наличие у поступающего двухлетнего про - изводственного стажа, поэтому сразу после окончания школы я устроился на ра - боту на завод и работал сначала учеником, а потом электрослесарем в электро - технической лаборатории на заводе, где работала мама и она меня туда устроила. Здесь я не сталкивался с проявлениями антисемитизма, но зато конфликто - вал с руководством (между прочим и начальник цеха и мой мастер были евреями) по поводу необоснованного препятствования (недопускания к сдаче квалифика - ционных экзаменов и испытаний) в повышении разрядов соответственно зар - платы - я постоянно выполнял работы 5-6 разрядов, хотя у меня был 3-й разряд. На заводе я впервые почувствовал вкус и увлекся рационализаторством, хотя все приходилось "пробивать", а при появлении результата и денежной перспек - тивы - руководство цеха и завода не стесняясь предлагало себя в соавторы, а по - скольку я был "хроническим" противником всякой нечестности и несправедливо - сти - я всегда отказывал и мое рационализаторство сопровождалось постоянными конфликтами с руководством. В институтской среде я сталкивался с антисемитизмом гораздо реже чем в школе и он был не прямым, а косвенным, скрытым и проявлялся в основном со стороны преподавателей и руководства вуза в таких вопросах как занижение оце - нок для экономии на стипендиях, направление на практику и на работу после окончания института в самые не престижные места (теперь я понимаю, что в бо - льшинстве своем они делали это не по своей воле - такими были указания свер - ху). Поэтому я, чтобы не конфликтовать и в институте, решил за хорошими оценками не гнаться и удовлетворялся тройками и четверками, благо получение стипендии у меня не зависело от оценок, т. к. я на протяжении 5 лет учебы в ин - ституте оформлял институтскую стенгазету и всякие мероприятия (я неплохо ри - совал). Будущая профессия меня тоже не очень интересовала, особенно на пер вых курсах, но после первой производственной практики и знакомства с предметами по специальности мне стало интереснее и на преддипломной практике я даже стал заниматься рационализаторством. Студенческие годы для всех, кто учился на дневных отделениях (а это в бо - льшинстве была молодежь 17-20-и лет, причем в значительной степени молодежь интеллектуально развитая, ищущая, и жизнерадостная) были многообещающими

14

в будущем и веселыми в настоящем. Время, свободное от занятий (его вполне хватало на все) заполнялось моло - дежными вечерами, на которых формировались влюбленные парочки и талантли - вые ребята самовыражались (а это очень важно для молодежи) в пении, танцах, юморе (я лично самовыражался в художественном оформлении этих мероприя - тий, несколько раз даже осмелился петь соло со сцены), жаркими спорами (при - чем, никто их не организовывал сверху - этим занимался комсомол, а мы в этом участвовали только, когда речь шла о вечерах и художественной самодеятельно - сти, плановой работой по идейному воспитанию, руководимой сверху, занима - лась небольшая группа активистов, мы с ними общались только ради материа - льной поддержки наших начинаний, а они не могли без нас обойтись, т. к. обычно талантливые ребята не стремились в комсомольский актив и были с нами) на лю бые темы спорта, философии и политики, причем в политике мы были критика - ми и оппозиционерами к власти (не следует забывать, что это было время хру - щевской "оттепели", когда в нашу жизнь вошли отголоски западной демократии, а в жизнь молодежи вошли Элвис Пресли, рок-н-ролл, Биттлз и твист). Летом мы целыми днями проводили время на пляже на острове (пляж даже назвали студенческим в отличие городского, который располагался на берегу Днепра в центре города и был более цивилизованным, были грибки, киоски с водой, пивом, сладостями, сигаретами и т. д., но зато у нас на острове было свое студенческое общетво, красивые молодые студенческие лица и тела, свои, более свободные правила поведения - никто не ограничивал нас в заплывах далеко от берега, играх в пляжные волейбол и футбол, преферанс) - любители целый день "резались" в преферанс (я почему-то всю жизнь не люблю играть в карты вооб - ще, а в преферансе так и не знаю даже правил игры), другие целый день чередо - вали заплывы с игрой в пляжный (в кружке без поля и сетки волейбол, футбол, я был в их числе, кроме того все мы здесь заводили знакомство с девушками и флиртовали с ними, а вечером продолжали знакомство на танцах или вечеринках. Именно на пляже я познакомился с моей первой настоящей) полностью осо - знанной, (хотя все еще юношеской) любовью. В начале августа в течении трех лет мы с нашей группой отправлялись в туристический поход в Крым. Мы ехали автобусом до Симферополя и потом пешком пересекали Крымские горы и спускались в Гурзуф, шли по 8 часов с одним часовым перерывом на обед, проходили в день от 16 до 40 км. в зависимости от рельефа местности (равнин - ной или гористой) и проходили расстояние в 230 км за 10-11 дней. В Гурзуфе мы ставили палатки на "диком" пляже (тогда этого никто не за - прещал) и 10 -15 дней отдыхали на море - днем загорали на пляже (кто играл в