Дети Шини (СИ)

- Я не против, только пытаюсь объяснить.

- Не нужно ничего объяснять, - я быстро встала из-за стола. - Дружи со своим Марковым. И посуду сама мой.

Веселье на улице шло полным ходом. Теперь они отошли немного в сторону и занимались тем, что падали по очереди в нетронутый снег и смотрели, чей отпечаток получился смешнее. Лопаты валялись возле фонтана.

- Привет! - замахал мне рукой сияющий Петров.

А остальные даже не головы не повернули. Я помахала ему в ответ, спустилась с крыльца, взяла лопату и полезла через сугробы в самую глубь сада. Туда, где стояла беседка. Мне всё равно было что делать, лишь бы занять себя чем-нибудь и не думать, что теперь, оказывается, они все против меня: и Марков, и Якушин, и даже Настя.

Добралась до беседки, залезла на её деревянный помост и зашла внутрь. Посредине стоял большой прямоугольный стол, снега на нем было совсем немного, а под ним даже проглядывали доски. В дальнем углу, возле глухой стены, сваленные в кучу длинные деревянные лавки. Повсюду стоял запах мокрой древесины и хвойного леса.

Примерно через полчаса, когда я уже расчистила левую сторону беседки, ко мне пробрался Петров и сказал, что никто не заметил, как я стащила лопату, и Якушин за это теперь ругается на Герасимова. А потом увидел крупные, блестящие, чуть припорошённые снежными шапочками кирпично-алые гроздья рябин, растущих вокруг беседки, и стал восхищаться их цветом и говорить про удивительное сочетание зимней ледяной безжизненности и этих красных, напоминающих о лете ягод, совсем позабыв, зачем пришел.

Но сообразив, что я не расположена болтать, спросил:

- Ты расстроена? Тебе стыдно из-за Маркова?

- Мне нечего стыдиться, - отрезала я. - Просто не вижу поводов для щенячьей радости.

- Это ты зря. Поводов полно. Во-первых, мы живы. Во-вторых, мы сделали то, что хотели. В-третьих, тут отличное место, просто шикарное. Здесь настоящее кино даже можно снять, и никто не напрягает.

- У вас с Сёминой какие-то крайности. У неё всё кошмар, у тебя - розовые очки.

Петров мило вскинул брови.

- Это не очки. Я просто не хочу видеть одно только снежное уныние. Вот ты заметила эту рябину? Наверняка нет. А посмотри, какая она красивая. Пускай её совсем немного, но она же есть. Алая, яркая, сочная. Этакий маркер, напоминалка о продолжающейся жизни. Типа, зима не навсегда, и всё такое. Вон, видишь, птицы тоже так думают.

На дальнее дерево прилетела бойкая стайка снегирей и стала скакать по ветвям, отчего некоторые ягоды срывались и осыпались вниз.

Я перевела взгляд на чистое, усыпанное симпатичными родинками, точно ягодами на снегу, вдохновенное лицо Петрова. На его лукавые, неунывающие глаза, на покрывшиеся изморозью топорщащиеся волосы и спорить с ним совершенно расхотелось. Пускай верит в свои картинки. Но отчасти он всё же был прав: мы сделали то, что хотели и мы живы.

- Так, что насчет лопаты? - поинтересовался он ненавязчиво.

- Другую найдут, - я продолжила чистить помост.

Однако не прошло и десяти минут, как примчался Герасимов и стал на меня грубо наезжать, что я "выступила в своём репертуаре", "спёрла" у него лопату и "подставила". Складывалось такое впечатление, что они все сговорились. Неужели и Герасимов осуждал меня за историю трехлетней давности? За справедливое наказание? Маркова, между прочим. Молча отдала ему лопату и пошла в дом.

Поднялась в свою комнату, посидела немного, обдумывая, как продолжать жить с ними дальше при таком отношении, но так ничего и не решила. Можно было найти себе другую комнату, забрать свою часть еды, не разговаривать с ними совсем и не пересекаться, благо дом позволял. Но что мне делать, когда наступит вечер? Когда станет темно и черные тени расползутся по всем комнатам и коридорам? Эта тягостная зависимость просто убивала.

Делать было нечего, пришлось подняться в мансарду.

Амелин, как обычно с плеером, валялся на кровати в свитере, под одеялом, на коленях у него была книжка, на книжке маленький блокнот с пружинками, и он что-то задумчиво в нем писал.

Я села на край кровати, и от неожиданности Амелин так вздрогнул, что блокнот подпрыгнул на коленях и слетел на пол.

- Что делаешь? - я подобрала блокнот и вернула ему.

- Пытаюсь песни переводить, - ещё немного рассеянно сказал он. - По-нормальному. Чтоб и рифма была, и смысл.

- Ты так хорошо английский знаешь?

- Слова знаю. Много. У меня память хорошая. Но без словаря всё равно фигово выходит. А у тебя как с ним? С английским?

- Нормально. Четыре, пять.

- Тогда помоги, пожалуйста. Что такое "холопойнт"?

У него было такое ужасное произношение, что я даже поморщилась. Тогда он, словно извиняясь, улыбнулся и показал листок. Там было написано "hollow point".

- "Point" - это точка или место, - сказала я, - а "hollow" - углубление, полость.

- Это-то я знаю. Но тут эти два слова вместе что-то конкретное должны обозначать. Видишь? - Он снова показал листок.

"You gotta hollow point smile".

- Типа у неё какая-то там улыбка. Только никак не могу понять какая.

- Почему у неё?

- Тоня, - Амелин отвлекся от своих записей, укоризненно посмотрел на меня, и всю его прежнюю серьёзность, как рукой сняло, - потому что песню парень поёт.

- И что?

- И то, что если бы ты пела эту песню, то тогда было бы всё наоборот, у тебя "булетпруфхат", у него "холопоинтсмайл". Она же про любовь и побег.

- Боже, Амелин, больше никогда не говори ничего по-английски. Как ты в школе-то учишься?

- Я и сам удивляюсь, - он ребячливо пожал плечами, затем сунул блокнот вместе с ручкой и книжкой под подушку и приподнялся повыше. - Всё. Я готов.

- К чему это ты готов?

- Как к чему? Выслушать тебя. Ты же не просто так пришла.

Я хотела сказать об этом не так, просто постепенно перевести разговор. Но то, что он перешел сразу к делу, даже обрадовало.

- Можно, я к тебе перееду?

- Что? - он так глубоко вздохнул, что сразу же закашлялся.

- Ну, то есть тоже в мансарде поживу пока.

- Это ты из-за вчерашнего?

- А ты откуда знаешь? Вчера тебя там не было.

- Утром на кухне все про это говорили.

- И что же они говорили?

- Что в твоём тихом омуте полно чертей, - он покачал головой и так весело улыбнулся, что эта насмешливая улыбочка разозлила меня даже больше, чем смысл слов. Но ссорится ещё и с Амелиным не хотелось.