Книга 365 мыслей (СИ)

Александр Дольский - Пианист

(222). Первые впечатления о новом городе во многом определяют все последующие и как правило они дают правильную, хотя и неполную картину. Вот несколько моих первых впечатлений.

Москва (1987) - размеры города и предприимчивость людей. Они выбивают из колеи, но ко всему привыкаешь. Я люблю ту старую Москву, но ее нет, а размеры и предприимчивость выросли многократно.

Питер (1990) - мороз, потрясающе красивые цвета неба утром, Невский с вкусными пирожками и умные люди. Питер - загадка, которую не хочется разгадывать слишком быстро. Кажется, все так и осталось, кроме пирожков на Невском, но это можно пережить.

Ярославль (1992) - набережная Которосли и Волги, почти домашний уют города после Москвы, ощущение Истории. У меня был выбор: поступить в аспирантуру в Москве или в Ярославле. Я выбрал Ярославль и... ни разу не пожалел

Брашов - Румыния (2011 и сейчас в нем сижу) - ощущение Истории и домашний уют - почти как в Ярославле, а вместо набережных - красивые Карпаты вокруг, которые иногда создают ощущения Крыма. Смесь Крыма и Ярославля - это просто круто, поэтому нахожусь здесь с удовольствием. Вбиваю клинья своему начальнику насчет творческого отпуска сюда на месяцок для написания статей - статьи пишутся сами Сегодня он дал согласие, но мы были под градусом, поэтому завтра надо повторить пароль

А. Дольский - Питер - блюз

(223). Каждая жизнь - это уникальная реконструкция реальности. Эта реальность простирается намного дальше всех видимых вещей: она захватывает и внутренние миры других реконструкций. Другими словами, каждый человек, с которым нам довелось встретиться, является частью нашей универсальной реконструкции. Наше представление о нем является реальной преобразующей силой: мы влияем своими мыслями и чувствами на то, кем является знакомый нам человек. Подозревая его в смертных грехах, мы отягощаем его реальность, напротив, прощая его мы делаем ее светлее и чище. И даже когда очевидность вступает в конфликт с нашими возможностями, мы все равно остаемся перед выбором - какого человека мы будем видеть перед собой. Перешагнуть через очевидность - это значит освободить от камней еще одну маленькую площадку на другом краю собственной пропасти...

Аквариум - Золото на голубом

(224). Самое лучшее одиночество - это одиночество в одиночку. Одиночество вдвоем теряет в своем качестве. Одиночество в толпе - просто никуда не годится. Но самое лучшее и качественное одиночество - ничто по сравнению с общением друзей, которое само является едва заметным островком во вселенской любви...

Михаил Щербаков - Мы только одиноки одинаково

(225). "Любовь не знает Истории, История не знает Любви..." Есть люди, которые поглощают Любовь и делают из нее Историю - почти физиологический процесс, имеющий много общего с работой могильных червей. Может быть поэтому История так часто не слишком хорошо пахнет... аквариум -

Акустика (1982): Укравший дождь

(226). Дом - это не место и не время, а состояние. Состояние любить и быть любимым. Поэтому можно одновременно уезжать навсегда и возвращаться, быть в прошлом, настоящем и будущем, быть одному и вместе... Другими словами можно просто всегда оставаться дома...

Аквариум (Синий альбом - 1981) - Гость

(227). Есть вопросы, которые не требуют ответа по двум прямо противоположным причинам. В первом случае сам вопрос уже заключает в себе ответ, а во втором - сам факт вопроса говорит о том, что любые ответы будут бесполезными...

Дольский Александр - Говорите, я молчу

(228). Кумиры - удобное средство для упорядочения мира эмоций и вкусов зрителей. Они, однако, в определенный момент превращаются в мешки с песком для тех, кто пытается создать что - то свое. Чтобы шар уныло не волочился по земле, необходимо сбросить мешки с песком и отправиться в свободный полет. Там на высоте, кумиры могут встретиться снова в виде других шаров или, кто знает, - они могут даже так и остаться мешками с песком, лежащими на земле. Настоящее творчество свободно от кумиров или поклонников. Творец - всегда равный среди равных и другой среди других...

Аквариум - Великий Дворник

(229). История ничему не учит потому, что те, кто нуждаются в ее уроках, слишком заняты - они творят Историю

Михаил Щербаков - Когда надежды поют, как трубы... (Прощание славянки)

(230). По сути существует лишь два источника серьезных жизненных ошибок. Первый: мы делаем то, что требует окружение, но не нужно нам самим. Второй: мы не делаем то, что действительно нужно нам самим, потому что окружение этого от нас не требует. Таким образом, некоторым залогом избавления от несчастий могла бы быть просто последовательная демократия: после того как учтено мнение окружения, стоит не забыть узнать мнение еще одного человека - самого себя

(231). Часто симпатии и антипатии между людьми не имеют никакого разумного объяснения. С одними людьми можно находиться рядом постоянно, а от других почему - то хочется держаться подальше. Анализ ситуации при этом выглядит по меньшей мере смешным: все вокруг - хорошие и достойные во всех отношениях люди. И если в этом мире никаких объяснений симпатий - антипатий не находится (а объяснений хочется ), то можно попробовать поискать их в другом мире. Что, если мы все давно знакомы? Что, если рождение на этом свете - это смерть на другом? На том, где творятся невоплощенные души? Что если некоторые из них уже успели пообщаться там и найти общие интересы и мотивы для будущего воплощения? А некоторые, напротив, успели осознать свою разницу? Что, если некоторым из них была изначально предначертана общая судьба или миссия? А другим - прямо противоположная миссия? Что, если мы все уже собирались за общим круглым столом, созерцали друг друга в свете своего Творца и вели самую интересную и самую главную беседу в своей жизни, которая и предопределила все роли, все симпатии и антипатии? При этом Лета - река забвения - стерла своими прохладными водами почти все воспоминания нашего предсуществования, но оставила их маленькие кусочки, чтобы мы могли узнавать друг друга и в ослепляющих лучах жаркого полуденного Солнца, и в желтом холодном свете Луны, и в тусклом свете собственного беспамятства и в ровном и обманчивом свете чужого равнодушия...

Александр Дольский - Посмотри мне в глаза, посмотри

(232). Если бы я был президентом России, я бы поменял систему оплаты труда большинства служб. На сегодняшний день она имеет затратный характер: в полиции премия светит лишь при выполнении плана правонарушений, в больницах - плана по больным, автодорожным бригадам удобно не слишком стараться с покрытием, чтобы на будущий год быть обеспеченным работой и т.д. Антизатратная схема оплаты служб могла бы быть например такой. Сотрудники всех служб начиная с ближайшего месяца получают максимальную и очень высокую зарплату. Она кладется на счет, но ее значительная часть (скажем половина или две трети) замораживается на счете до следующего месяца. Если в течение месяца по компетенции службы и данного конкретного сотрудника не происходит "ничего плохого", то в следующем месяце начисляется такая же зарплата с замораживанием, а уже замороженная часть одновременно "отмораживается". Если же происходят профессиональные косяки, то замороженная часть перетекает в штрафы пропорционально степени косяка. В случае тяжелых косяков остается номинальный прожиточный минимум и человек сам не задержится на такой работе. Вот собственно и все. При этом полицейский будет следить за тем, чтобы на его участке все было в порядке и заниматься профилактикой правонарушений, а не их констатацией по факту. Врач будет заниматься профилактикой болезней и их качественным лечением, дороги будут делаться на века, как и сантехника ну и т.д. Остается конечно проблема классификации профессиональных косяков и еще ряд дополнительных служб по контролю за ними, чтобы они не скрывались. Последнее впрочем, можно переложить на граждан. Если бы я был президентом... Увы: я не пройду в вуз на специальность "президент России" - не сдам ЕГЭ по русскому