Живое Золото (СИ)

В конце бульвара располагалось многоэтажное здание с вывеской: "Центральная муниципальная мастерская по перекраске. Г.Плоскоград". Сквозь окна перекрасочной можно было рассмотреть, как сотрудники учреждения в чёрных костюмах стирают с новоприбывших плоскоградцев лица и одежду и рисуют новые. "Интересно, это больница или карательная организация?" - подумал Андрей, усмехаясь. - "Наверно, здесь это одно и то же... как и везде". Этот мир ему положительно нравился. Остроумно он был задуман.

Андрей наклонился, чтобы погладить девочку, игравшую в плоские куличики в песке около перекрасочной. Девочка взглянула на Рублёва - и её глаза округлились... Она шарахнулась в сторону и завопила:

- Смотрите! Он круглый! Он дви-же-тся-а! Он отбрасывает тень!!!

Шедшие мимо плоскоградцы - кругленький мужичок лет сорока и длинноногая девица, по-видимому, его жена, -тотчас же закричали:

- Полиция! Поли-и-ция! Па-ма-ги-и-те!!!

Из какой-то тени на углу тотчас выполз плоский человек, низенький, носатый, желтоволосый, как две капли воды похожий на Галяндаева, но в полицейской форме.

- Георгий Петрович! Вы?... - удивился Андрей.

- Я, я.... Галяндаев Г.П., лейтенант полиции города Плоскограда, - представился полицейский, приложив руку к плоской фуражке. - Если не ошибаюсь, мы где-то были знакомы?

- Да... вообще-то... - запнулся Рублёв.

- Если честно, вряд ли мы встречались. У меня объемных друзей никогда не было... Я с такими не вожусь. Только ради службы, - быстро проговорил карликовый полицейский. - Я вам сейчас объясню, - вы здесь, наверно, новичок, - за что я вас арестую...

- Меня?!! - удивился Андрей. - Георгий Петрович! За что?!! Что я не плоский?

В нескольких словах Галяндаев объяснил Рублёву законы этого инфернального мира.

- Нет, нет. Вас арестуют не за то, что вы объемный. У вас есть провинность посерьёзнее... - тараторил он. - Понимаете, у нас давно установлен контроль за мыслями. Наш воздух, проникая в любой организм, считывает содержащуюся в нем информацию - в том числе и интеллектуальную. Она у нас подлежит госрегулированию. Слишком сильные эмоции, способные разрушить Великую Плоскость, у нас облагаются налогом. Это роскошь, которую не каждый может себе позволить... А у вас есть деньги? Наши, плоскоградские?

- Нет... вроде нет... - запнулся Рублёв. Этот мир оказался гораздо неприятнее, чем показалось ему сначала.

- Вот-вот, - зачастил слуга закона. - Вы провезли из третьего измерения в наш мир воспоминания. Они превышают допустимую меру объема. Поэтому вы приговариваетесь к штрафу - вас отформатируют до состояния точки на плоскости. Приготовьтесь, сейчас я вас отформатирую... Стойте-стойте, куда вы...

Андрей рванулся было бежать, но полицейский уже направил на него плоский пистолет и выстрелил ослепительным разрядом света. В глазах Рублёва завертелись искры, голову пронзила нестерпимая боль.

Андрей почувствовал, как неимоверная сила сжимает его все сильнее и сильнее, как он превращается в бесконечно малую вертящуюся точку в двухмерном пространстве...

Как? И это всё?!!

И больше - ни мыслей, ни воспоминаний... ни пространства?

И точка?

Точка... Точка... Точка... Тэ-че-ка...

Рублёву стало больно, и он проснулся.

ОБЫЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК ВО ВСЕЙ СВОЕЙ КРАСЕ

Когда Андрей проснулся, Казарской рядом уже не было. Комната была пуста. За окнами только начинало темнеть. Рублёв сладко потянулся, зевнул. Торопиться было некуда... если, разумеется, Ареопаг не изобретёт для него какое-то новое испытание.

А оно подкралось незаметно. В коридоре послышался топот, в дверь застучали. Андрей не стал открывать её - агрессивность стука не предвещала ничего хорошего. Столько проверок за несколько коротких дней - это слишком даже для нашего Ареопага... Рублёв быстро оделся и молча встал около двери, которую неизвестные гости уже начинали выламывать.

Минут через пять дверь соскочила с петель. В комнату ворвались люди в чёрных масках и с резиновыми дубинками в руках - человек пятеро. Один из них приземистой фигурой и круглой головой-ядрышком явственно напоминал Ферзя... Люди кричали:

- У него был гость!

- Лазутчик!

- Он нарушил правила!

- Он общался с большим миром!

- Он знает слишком много!

- Убрать его!

Маски закрывали лица людей с дубинками целиком, даже щели для глаз на них не было. Тем не менее гости быстро - по звуку или по запаху, чёрт знает, - обнаружили Андрея за дверью и набросились на него. На тело Рублёва, на руки, голову, туловище посыпались удары. "За что? Зачем?" - мелькнули мысли в его голове... А под ударами дубинок уже трещали стулья, тумбочки, столы...

В суматохе со стола упала лампа - та самая, прозрачная. Невероятной силы всплеск живой энергии осветил комнату, после чего на стенам, полу, потолке начали плясать язычки живого пламени. Говорок огня был рассредоточенным, хаотичным, как будто обеспокоенным чем-то.

Проскользнув между ног одного из слепых палачей, Андрей вырвался из камеры и быстро запер дверь снаружи. За ледяной стеной раздался взрыв; по стене побежала рябь, как по поверхности моря. Изнутри доносились крики "Горим! Спасите! А-а-а!"; вскоре они затихли. Во дворце воцарилась мёртвая тишина.

Осторожно приоткрыв дверь, Рублев вошел в камеру.

На полупрозрачном полу тихо дымился серый пепел. В воздухе над пепелищем плясали целые ногти и волосы - то, что осталось от погибших.

Пепел пел какие-то дикие песни, но Андрей не мог понять их смысла.

Пока наследник созерцал эту странную картину, за его спиной откуда-то возникли два робота, металлическими пальцами впившихся в его плечи. Раньше, чем Андрей смог дёрнуться, в его бедро вонзился шприц с сывороткой послушания, парализующей волю. Это вещество было изобретено относительно и недавно и ценилось на вес золота. Использовать его позволялось только в экстренных случаях. Значит, произошло что-то чрезвычайное...

Тело Андрея размякло и ослабело, желание сопротивляться и как-то бороться за свою жизнь исчезло, хотя интеллект ещё продолжал фиксировать происходящее вокруг. Роботы взяли наследника под руки и повели его куда-то по коридорам Хрустального дворца - бесконечно длинным, сменяющим друг друга, с множеством дверей.

Иногда он успевал рассмотреть происходящее за полупрозрачными стенами Коридора: в одной камере жирный агент Ареопага избивал беременную женщину, заливавшуюся слезами, в другой - точно такая же женщина, с синими кругами под глазами, избивала костистыми ногами точно такого же агента. В одной камере многорукий клыкастый бог, урча, пожирал принесенного ему в жертву человека, в другой - десяток тощих, скелетообразных нагих людей обгладывали остатки мяса с костей многорукого клыкастого бога. В последней камере у выхода из Коридора семеро узников, одетых в обтягивающие полосатые комбинезоны, облизывали грязные наросты на стенах и полу своего четвероугольного тесного помещения: это была трапеза.

В одну из дверей Андрей случайно заметил Вадима и Майю, сидевших перед большим синеватым экраном. Они о чём-то ожесточённо спорили. Чуткое ухо Рублёва услышало отрывки их диалога:

- Ну, Майка, решай сама, что делать. Наш Григорий скончался, страна без царя, вот-вот война начнётся. И охота тебе было программу выбора наследника настраивать! Выбрали бы кого другого, более готового...

- Не бойся, Вадька, всё под контролем. За мной большие люди стоят, без их ведома волос с головы ни у кого не упадёт. Надо только понять, что делать с наследником? Они тебе говорили? Он ведь не отвечает требованиям...

- Говорил я с ними, говорил. Тут случай тяжёлый. С наследником придётся разобраться особо...

Больше Рублёв не успел запомнить ничего. Сыворотка послушания окончательно парализовала его волю, и мозг подопытного императора погрузился в сон.