Пытка любовью (СИ)

Михалыч также не смог узнать по просьбе Игоря о назначении этой "подводной лодки". Однажды, когда у Бузая уже скоро должны были закончиться хорошие электроды, Игорь попросил Михалыча сходить по этому поводу к руководству ЖБК и узнать попутно о предназначении вакуумной конструкции. Электроды привезли на следующий же день, а когда Игорь вновь увидел в отряде Михалыча, то тот не смог ответить ему на этот вопрос, так как на ЖБК ему сказали, что специалист по этому вопросу сейчас в отпуске. Но Михалыч узнал из случайного разговора с одним из вольных сварщиков, что отсыревшие электроды они сдают на склад, а вместо них им выдают новые. Скорее всего, такими отсыревшими электродами и снабжают потом зэков для их работы.

Игорь лишь раза два-три подходил ненадолго к Бузаю за всё время его работы по изготовлению "подводной лодки". Он прекрасно знал, что такое для любого зэка "стоять над душой". Как всегда, когда в конце рабочего дня Бузай приносил ему папку с чертежами, он спрашивал у него - "ну как?". Ответ в основном всегда был - "нормально". А конструкция, которая изготавливалась в середине цеха, постепенно начала приобретать уже кое-какие из своих очертаний. О сварочных швах конструкции Игорь знал лишь то, что это должны быть швы глубокой сварки, делать которые может не всякий специалист. Но на Бузая он почему-то искренне надеялся, и почему-то считал, что Бузай сварит конструкцию так как надо.

К тому же в самом начале работы по рубке металла для частей "подводной лодки" Игорь серьёзно предупредил всех в общем кильдыме, что если найдётся хоть одна падла, которая будет мешать Бузаю в работе или брать посмотреть папку с чертежами, то эта падла будет иметь дело лично с ним, с бугром. Этого хватило. Авторитет Бузая сразу же вырос и в бригаде, и в отряде. А когда Игорь сделал за этот месяц, в котором он был бугром чуть больше недели, не тридцать процентов, как было до него прежде, а восемьдесят три процента нормы выработки, то уже и все его работяги стали как бы более авторитетными в отряде. А как же. Ведь теперь в зоновском магазине более половины из его бригады отоварились уже на девять рублей, а остальные - на шесть. Не то, что было прежде: все - на три рубля, кроме бугра, который один - на девять.

Первые дни работы несколько занимали мысли Игоря своими неотложными делами. Это помогало ему несколько отвлекаться от дум о своей Светке. Хотя порой внезапно его мысли как бы выхватывали её из всего остального мира, и перед его внутренним взором вставали её глаза, смотрящие на него как перед поцелуем. И сердце его сразу же сжимало тоской по ней, по её голосу, по теплу её тела, прижатому к нему во время объятий, по запаху её кожи, которую ему хотелось целовать, по пьянящему виду её обнажённой груди, по ощущению её нежной упругости в своей руке, по красоте всех женских форм её тела. А невозможность "просто так" придти к своей любимой, вызывала в нём приступ духовной ненависти к опостылевшей ему зоне, делавшей его бессильным для проявления своих чувств к любимой.

В такие минуты Игорь старался как можно быстрее найти себе занятие, которое отвлекло бы его от этих душевных и духовных терзаний. Игорь сразу же напоминал сам себе о том, что выход "на химию" намного приблизит его к более нормальным отношениям с его любимой Светкой, но для этого сейчас нужно как-то перетерпеть это время. И он занимался теми делами, которые могли способствовать его успешному выходу "на химию". Если же таких дел не находилось, то Игорь предавался мыслям о книге, которую он должен будет написать в будущем. О том, что и как ему нужно будет изложить в ней из того, что уже известно ему сейчас, и о чём нужно будет прочитать ещё в книгах, чтобы более повысить свои познания.

По началу, уже в отряде, после приезда с работы Игорь иногда доставал Светкины фотографии, чтобы посмотреть на них. Для этого ему приходилось делать вид, что он либо работает с нарядами, либо изучает английский по самоучителю, чтобы никто не мог ничего заподозрить. Но фотографии любимой вызывали в нём такие сильные внутренние терзания, что он вскоре перестал их смотреть, и приказал себе даже не думать и не вспоминать о них.

А на работе всё было нормально. Мужики делали всё сами, как нужно. Однажды, принеся к Игорю папку с чертежами в конце рабочего дня, Бузай сказал ему, что завтра до обеда он должен закончить варить конструкцию. А затем спросил у Игоря:

- Будешь заказывать на комбинате мощную автокару? -

- Эт зачем? - удивился Игорь.

- А как же грузить её на машину? Она ж весит тринадцать тонн. А у нас кран-балки по пять тонн. А мощный автокран и в цех не заедет. -

- Как тринадцать тонн? С чего ты взял? - спросил Игорь.

- Так ведь в описании указано, - Бузай раскрыл папку и, найдя нужный лист, ткнул пальцем, - Вот, смотри. Ты, наверное, не заметил. Я тоже не сразу чухнулся. Сёдня только и подумал о том, как её вывозить будем. -

Он оставил папку в руках Игоря и пошёл готовиться идти мыться в душевую.

В отряде Игорь узнал у завхоза, что Михалыч будет завтра в отряде после обеда. Он попросил передать ему, что вакуумная конструкция завтра будет уже готова, но возникли проблемы с её вывозом из цеха. Нужно будет, чтобы Михалыч сходил по этому поводу к руководству завода.

На следующий день, ближе к концу рабочего дня, Михалыч зашёл в кильдым к Игорю. Они обменялись рукопожатием, и Михалыч спросил:

- Ну что, "подводная лодка" готова к плаванию? Или сразу потонет? -

- Да думаю, не потонет, - ухмыльнулся Игорь, - Бузай все швы отбивал от шлака. На глаз проверял, нормально сварено или нет. Сказал, что все швы нормальные, никто не придирётся. Пойдём, посмотрим. -

И они пошли поближе посмотреть на конструкцию.

- Проблема в том, - говорил Игорь по дороге, - что для её погрузки на машину нужен мощный автокар. "Лодка" весит тринадцать тонн, а наши кран-балки по пять тонн каждая. А автокрану и развернуться здесь негде, гильотина мешает. -

Они подошли к конструкции.

- Ты смотри-ка, красиво сварена, - говорил Михалыч, обходя конструкцию, - И швы смотрятся, как на картинке. -

- Никто бы не сварил у нас так, кроме Бузая, - сказал Игорь, - Мужики сами так говорят. -

- Ну, что ж, пойду сейчас к руководству завода, пока есть время, - Михалыч глянул на ручные часы, - Сюда я уже не приду, не успею. Увидимся, скорее всего, завтра или послезавтра. Пока, Игорь. -

- Счастливо, - попрощался Игорь, и Михалыч ушёл.

На другой день, часа через два после начала работы, на бортовой машине приехали шесть вольняг. Руководил ими тот, который привозил ранее Игорю папку с чертежами. По виду четверо из них были инженерно-техническими работниками, а двое - рабочими. Они привезли с собой какой-то аппарат со шлангами, и поставили его с помощью кран-балки недалеко от "подводной лодки". Вскоре они уже суетились вокруг конструкции, измеряли её размеры рулетками, проверяли различными уровнями, а работяги подсоединяли привезённый аппарат шлангом к "перископу" "подводной лодки". Игорь, которому сразу же сообщили о приезде вольняг, сначала вышел из своего кильдыма и посмотрел издалека на суету вольняг. К нему никто не подошёл, и он вернулся опять в свой кильдым.

После обеда вольняги вновь сгрудились возле "подводной лодки". Два раза по полчаса тарахтел привезённый ими аппарат. То ли это был компрессор, то ли это было устройство для откачки воздуха, Игорю было безразлично. Ему был важен результат испытания. И вот к нему в кильдым зашёл тот, кто привозил ему папку с чертежами. Вид у него был такой, как у человека в каком-то недоумении. Игорь сидел за своим письменным столом, на котором была одна лишь старая пепельница, и курил сигарету.

- Присаживайтесь, - кивнул он на стул, стоявший напротив стола.

Вольняга, немного поколебавшись, сел.

- Ну, как проверка? - спросил Игорь.