Пытка любовью (СИ)

В отряде Игорь переобулся в тапочки и, сидя уже на своей шконке, незаметно для окружающих вытащил деньги из носка и засунул их под стельку своего правого тапка. Тапочки и сапоги зэков пятого отряда стояли на сваренной из тонкой арматуры двойной полке у стены, за которой была комната умывальника. К этой стоящей на полу полке могли подойти лишь зэки пятого отряда для переобувания. Даже прапорщики при шмоне никогда не подходили к этой полке с зэковской обувью. Это было для них как бы "за падло".

Но тапочки всё равно показалось Игорю не совсем надёжным местом для хранения денег. Их могли найти при личном шмоне в бараке. В других отрядах частенько крали тапочки. И это также нельзя было не брать себе во внимание. Раздумья Игоря прервал отрядный шнырь.

- Игорь, там начальник отряда пришёл, - сказал он, зайдя к Игорю в проходняк, - Тебя сказал позвать. Он в кабинете. -

- Ну вот, Игорь, - говорил Михалыч, когда они уже поздоровались и сидели друг против друга за столом, - Завтра я списываю Шуплецова в шестнадцатый отряд. Я уже договорился насчёт этого. А ты завтра уже выводи бригаду на работу. Так что готовься. За этим я и зашёл сюда, чтобы сказать тебе. Завтра опять буду здесь вечером. -

- Михалыч, дай мне сегодня ключ от твоего кабинета, - попросил Игорь, которому вдруг пришла на ум хорошая мысль, - Мне тут нужно будет кое-что для себя сделать. Я это быстро сделаю. За час управлюсь. -

- Хорошо, - согласился Михалыч, - Ключ тебе потом дедок передаст. Я ему скажу, чтобы он здесь немного полы подтёр. А сейчас пойдём, я зайду ещё в каптёрку, чтобы сказать Глазырину, что ты уже бригадир сварщиков. -

Этой ночью Игорь сделал то, что ему пришло в голову, когда он попросил у Михалыча ключ от его кабинета. Он понял тогда, как спрятать деньги так, чтобы их никто не смог найти. А лучшим местом для этого была толстая обложка из картона его "Самоучителя английского языка". Для того, чтобы сделать это, у него в кабинете Михалыча были острые как бритва резаки и клей ПВА. Он понял, что деньги нужно будет спрятать в обе обложки учебника, для того, чтобы они не отличались по своей толщине.

Аккуратно разрезав повдоль среднюю часть лицевой обложки учебника так, чтобы туда можно было просунуть деньги, Игорь достал их из-под стельки своего тапочка и развернул двадцатьпятки во всю их длину. Каково же было его удивление, когда он увидел, что их не двенадцать штук, а всего лишь восемь. Четырёх не хватало. Игорь потерять их не мог, потому что до этого они были свёрнуты пополам, и он их не разворачивал. "Значит, Светка не посмотрела как следует, сколько взяла денег, чтобы принести", - с грустью подумал Игорь, - "Это уже плохо. Если я быстро найду выход на начальника Спецчасти, придётся приходить к ней два раза подряд каждый день. Первый раз, чтобы сказать ей, что она забыла принести ему ещё сотню. И второй раз, чтобы забрать эту сотню, когда она её принесёт. А это уже может выглядеть подозрительно со стороны. Жаль, что так случилось. Ну да ладно. Может, этот начальник Спецчасти и вовсе не понадобится".

Игорь спрятал эти двести рублей в лицевую обложку учебника и заклеил её клеем ПВА так аккуратно, что вообще нельзя было даже подумать, что в ней что-то спрятано.

Игорь правильно тогда подумал, что начальник Спецчасти может ему вовсе не понадобиться, потому что через непродолжительное время по зоне пройдёт слух о том, что он или сам уволился, или его уволили, в связи с какой-то жалобой на него в высшую инстанцию. И, может быть, эта жалоба была от Карпача, за что его и отправили куда-то этапом.

"ПОДВОДНАЯ ЛОДКА"

И вот Игорь вновь выезжает на объект ЖБК бугром бригады сварщиков. Целью было успешное прохождение трёх зоновских комиссий и суда для выхода "на химию". Для этого ему нужно было сделать бригаду самой передовой на выездном объекте, и не "схлопотать" для себя случайно какое-либо нарушение за это время.

Сделать бригаду самой передовой было для него лёгким делом. Он один в зоне обладал этими знаниями, которые в своё время ему передал бугор из таваксайского этапа. В этом деле главным было "как надо" поработать с документами бригады, которые сдаются в Отдел труда в конце каждого месяца. А вот для того, чтобы не схлопотать какое-нибудь случайное нарушение, Игорю нужно будет уже "включить" в своей голове особый постоянный "контроль", который должен быть в работе всегда всё это время, а "это время" могло тянуться от трёх до пяти месяцев, а иногда и до полугода. Точных сроков в этом не было установлено. То есть, как говорится, - кому как повезёт.

Конечно, от случайностей никто не застрахован в жизни, тем более - в зоне. Не случайно бытует поговорка о том, что даже от сумы и от тюрьмы никто не застрахован в этом мире. А в зоне "случайности" подстерегают зэка постоянно, и спастись от них зэку часто помогают его личная наблюдательность, находчивость и душевные предчувствия. Зэку практически нельзя в зоне расслабляться, иначе ему будет ещё хуже, чем уже есть. Поэтому всё "это время" ожидания высасывает из зэка много нервов, а из зэка с порядочным сроком - и подавно, ведь этого срока и так ждут долгие годы. И ждут с надеждой.

Бригада сварщиков была самой маленькой в отряде, и насчитывала в разные времена двадцать пять - двадцать шесть человек. В бригаде по масти были одни мужики. Бригадным шнырём был небольшой расторопный мужичок лет сорока пяти. Бригада в основном занималась изготовлением закладных деталей для бетонных конструкций. Для этого в распоряжении бригады был довольно-таки большой сварочный цех, который являлся как бы продолжением длинного арматурного цеха, но был отделён от него сплошной бетонной стеной. Длина сварочного цеха была около сорока метров, ширина - около двадцати, и высота - около десяти метров. В цеху была большая гильотина, на которой рубили заготовки из листового металла толщиной до десяти миллиметров, были две кран-балки, управляемые с земли, грузоподъёмностью по пять тонн каждая, были пять сварочных аппаратов, газорез и небольшая установка для нанесения алюминиевого напыления на некоторые закладные детали.

К сплошной бетонной стене, которая отделяла сварочный цех от арматурного, была пристроена общая раздевалка, сделанная из бетонных конструкций, изготавливаемых на комбинате. К ней примыкал кильдым бугра с отдельным входом и с небольшой самодельной душевой, в которой все успевали помыться к съёму с работы. Эти бытовые помещения с двумя толстыми трубами парового отопления были во всю ширину цеха от стены до стены. Над кильдымом бугра было небольшое помещение для вольного мастера, которое пустовало закрытым на ключ. К этому помещению вела металлическая лестница с одним поручнем, которая другим своим боком примыкала к стене общего кильдыма. Вольный мастер уволился более года назад, и больше никто из вольных специалистов комбината идти работать к зэкам не хотел.

В первый же свой выезд Игорь в общем кильдыме узнал кто, кем и где работает. Сказал, что стоять над душой никогда ни у кого не будет, и получать за свой труд каждый будет столько, сколько он наработал. Если кто надумает с ним хитрить, то пусть знает, что будет хитрить лишь на свою ж..., потому что Игорь не слепой. Затем предупредил о том, что если кому-либо нужно будет идти ловить переброс с воли, то нужно предупредить его об этом обязательно, чтобы не было никаких "непоняток", которые при этом могут возникнуть. А такое отражается через ментов на всей бригаде. Если будут нужны пару человек, чтобы постоять на стрёме, то Игорь разрешит и это. Перебросом распоряжается сам хозяин переброса, и платить за это Игорю ничего не надо.

Мужики в бригаде оказались с понятием, поэтому работа в цехе шла нормально. Игорь выходил из своего кильдыма лишь в том случае, если нужно было решить какие-либо проблемы по работе, которые решить мог только бугор. В общем, всё для всех было уже привычным делом, и работали все тихо и спокойно, не напрягаясь.