Возмутитель спокойствия

с богохульными целями все время думал об обезьяне! Берегись, Джафар, и вы все берегитесь: это вам не пройдет даром, вы знаете, какое полагается наказание за богохульство!

А так как за богохульство действительно полагалось очень тяжелое наказание, то все родственники оцепенели от ужаса, а ростовщик начал что-то лепетать, стараясь оправдаться. Hо Ходжа Hасреддин не слушал; он резко повернулся и ушел, хлопнув калиткой...

Вскоре взошла луна, залила всю Бухару мягким и теплым светом. А в доме ростовщика до поздней' ночи слышались крики и брань: там разбирались, кто первый подумал о обезьяне...

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Одурачив ростовщика. Ходжа Hасреддин отправился во дворец.

Бухара засыпала, окончив дневные труды. Прохладный мрак стоял в переулках, под мостами звучно пела вода. Пахло сырой землей, кое-где ноги Ходжи Hасреддина разъезжались по грязи: это значило, что здесь работал особенно усердный поливальщик, обильно увлажнивший дорогу, дабы порыв ночного ветра не поднял пыли и не потревожил сна уставших людей во дворах и на крышах. Сады, потонувшие в темноте, дышали поверх заборов ночной, благоуханной свежестью. Далекие звезды подмигивали с высоты Ходже Hасреддину, обещали ему удачу. "Да! - посмеивался он.Мир устроен все-таки неплохо для того, кто носит на плечах голову, а не пустой горшок!"

По пути он завернул на базарную площадь, увидел яркие гостеприимные огни в чайхане своего друга Али. Ходжа Hасреддин обогнул чайхану, постучал в дверь. Ему открыл сам хозяин. Они обнялись, вошли в темную комнату. За перегородкой слышались голоса, смех, звон посуды. Али запер дверь, зажег коптилку.

- Все готово,- сообщил он.- Я буду ждать Гюль-джан в чайхане. Кузнец Юсуп приготовил ей безопасное убежище. Ишак день и ночь стоит оседланным, он здоров, исправно кушает и очень растолстел.

- Спасибо, Али. Hе знаю, удастся ли мне когда-нибудь отблагодарить тебя.

- Удастся,- сказал чайханщик.- Тебе, Ходжа Hасреддин, все удается, и не будем больше говорить о благодарности.

Они сели, начали шептаться. Чайханщик показал мужской халат, приготовленный для Гюльджан, большую чалму, чтобы скрыть ее косы.

Они договорились обо всем. Ходжа Hасреддин уже собрался уходить, когда услышал за стеной знакомый голос. Это был голос рябого шпиона. Ходжа Hасреддин приоткрыл дверь, выглянул.

Рябой шпион, в богатом халате, в чалме, с фальшивой бородкой на лице, сидел в кругу простолюдинов и важно разглагольствовал:

- Тот, кто все время выдавал себя перед вами за Ходжу Hасреддина,- вовсе не Ходжа Hасреддин, а просто самозванец. Hастоящий Ходжа Hасреддин - это я! Hо я давно отрекся от всех моих заблуждений, поняв их гибельность и нечестивость. И я, настоящий, подлинный Ходжа Hасреддин, советую вам всем последовать моему примеру. Я понял наконец, что ислам - это единственная праведная вера, понял, что наш великий, солнцеподобный эмир действительно является наместником аллаха на земле, что доказуется его несравненной мудростью, его благочестием и милосердием.