Просто сказка... (СИ)

"Холмс: Не обращайте внимания, он покипятится немного и остынет. Добряк Уотсон слишком самолюбив, но сердце у него золотое... Итак, я слушаю. Введите меня в суть вашего загадочного дела.

А.А. (Архип Архипыч): Речь идет об истории создания одной пьесы. Сюжет ее вкратце таков. Дело происходит в России, в двадцатых годах прошлого века, в маленьком уездном городе. Пьеса начинается с того, что городничий получает письмо.

Его предупреждают, что в подведомственный ему уезд вскоре должен прибыть ревизор, инкогнито, с секретным предписанием. Городничий сообщает об этом своим чиновникам. Все в ужасе. Тем временем в этот уездный город приезжает молодой человек из столицы. Пустейший, надо сказать, человечишка!

Разумеется, чиновники, до смерти напуганные письмом, принимают его за ревизора. Он охотно играет навязанную ему роль. С важным видом опрашивает чиновников, берет у городничего деньги будто бы взаймы...

Холмс: Позвольте, я не понимаю, к чему вы мне все это рассказываете? Неужто вы полагаете, что я не читал "Ревизора", комедию вашего великого писателя Гоголя?

А.А.: Вы ошибаетесь. Я рассказываю вам сейчас содержание отнюдь не гоголевского "Ревизора". Речь идет о полузабытой пьесе одного современника Гоголя, некоего Квитки-Основьяненко. Пьеса эта называлась "Приезжий из столицы, или Суматоха в уездном городе".

Холмс (у него пробуждается чисто профессиональный интерес): Вот как? А в каком году этот самый Квитка написал свою пьесу?

А.А.: В тысяча восемьсот двадцать седьмом.

Холмс: Так-так! А "Ревизор" был написан...

А.А. (понимает, куда клонит Холмс): Да, в тысяча восемьсот тридцать пятом. Но впервые напечатана комедия Квитки была только в тысяча восемьсот сороковом году, то есть через четыре года после первой постановки гоголевского "Ревизора". И сам Гоголь уверял, что комедию Квитки он не читал...

Гена: Если говорил, что не читал, - значит, не читал! Не станет Гоголь обманывать! Очень ему нужно было чужой сюжет брать! Что он, сам не мог придумать, что ли?

А.А.: Разумеется, мог. Однако Квитка не сомневался, что Гоголю его комедия была знакома. Он смертельно обиделся на Гоголя. Один их современник об этом рассказывал так... Минуточку, я тут специально выписал... (Читает.) "Квитка-Основьяненко, узнав по слухам о содержании "Ревизора", пришел в негодование и с нетерпением стал ожидать его появления в печати, а когда первый экземпляр комедии Гоголя был получен в Харькове, он созвал приятелей в свой дом, прочел сперва свою комедию, а потом и "Ревизора". Гости ахнули и сказали в один голос, что комедия Гоголя целиком взята из его сюжета - и по плану, и по характерам, и по частной обстановке".

Холмс (потирая руки): Да, я вижу, что это дело как раз для меня! История действительно в высшей степени запутанная, и я сочту для себя за честь внести в нее ясность.

А.А.: Погодите, это еще не все. Как раз незадолго до того, как Гоголь начал писать своего "Ревизора", в журнале "Библиотека для чтения" была напечатана повесть весьма известного тогда писателя Вельтмана под названием "Провинциальные актеры". Происходило в этой повести следующее. В маленький уездный город...

Гена: Опять уездный город!

А.А.: Ну, это как раз пустяки. Уездных городов в России в ту пору было множество. Итак, в маленький уездный город едет на спектакль один актер. На нем театральный мундир с орденами и всякими там аксельбантами. Вдруг лошади понесли, возницу убило, а актер потерял сознание. В это время у городничего были гости...

Гена: И тут, значит, тоже городничий?

А.А.: Без городничего, Геночка, в ту пору ни в одном уездном городе не обходилось. Ну, городничему, стало быть, докладывают: так, мол, и так, лошади принесли генерал-губернатора...

Гена: Это они актера за генерала приняли?

А.А.: Ну, разумеется, он ведь был в генеральском мундире. Актера - разбитого, без сознания - вносят в дом городничего. Он бредит и в бреду говорит о государственных делах.

Гена: Почему о государственных?

А.А.: Повторяет отрывки из разных своих ролей, Он ведь привык разных важных персон играть. Ну, тут уже все окончательно убеждаются, что он-генерал. А надо вам сказать, что и у Вельтмана все начинается с того, что в городе ждут приезда ревизора...

Гена: Вот это да-а!

Холмс: Простите, а Вельтмана Гоголь читал?

А.А.: Вельтмана, я думаю, читал.

Холмс (бодро): Ну что ж, все ясно! Остается только выяснить, читал ли Вельтман пьесу Квитки-Основьяненко!

Гена: Погодите! Я одну вещь вспомнил! Нам учитель говорил, что сюжет "Ревизора" Гоголю Пушкин подарил...

А.А.: Молодец, что вспомнил. Пушкин действительно собирался сам написать о мнимом ревизоре, но потом раздумал и уговорил Гоголя использовать этот сюжет.

Холмс: Ах вот как? Уговорил?.. Ну что ж, картина окончательно прояснилась. Я пришел к выводу, что Гоголь явно читал и пьесу Квитки и повесть Вельтмана. Он заимствовал у них сюжет своего "Ревизора". Но, чтобы избежать обвинения в плагиате, он решил при этом создать себе так называемое ложное алиби. С этой целью он распространил слух, что сюжет "Ревизора" ему подарил Пушкин... Как видите, дорогой профессор, для человека, владеющего дедуктивным методом, в этой истории нет решительно ничего загадочного!

А.А.: Когда я говорил, что история эта весьма загадочна, я имел в виду совсем другое.

Холмс: Вот как? Что же именно?

А.А.: Загадка состоит в том, что пьеса Квитки и повесть Вельтмана прочно забыты. О них помнят только специалисты по истории литературы. А комедия Гоголя и поныне жива. Как вы это объясните? Ведь если верить вашей теории, в основе гоголевской комедии лежит то же алгебраическое уравнение, что и в комедии Квитки и в повести Вельтмана..."

Вы думаете, может быть, что таких "литературных близнецов" в русской литературе больше не встречается?.. Как бы не так! Но об этом - чуть позже, а пока вернемся к нашим героям.

Кот окинул всех барственным взглядом и продолжил без передыху, неожиданно сменив тему.

- А ведь я, не славы ради, но справедливости для, звания академика парижского удостоен. В знак признания. Академию еще не построили, а звание уже присвоили! Потому - заслуги неоспоримые! Да меня, если хотите знать, в саму библиотеку Александрийскую заведывать приглашали! Пока не спалили... Или, вот, к примеру, царь еще один какой-то, грозный с виду, тоже в библиотеку звал. Я подумал-подумал, да уже было и согласился без пяти минут, уже вещи паковать начал, а он - раз! - и потерял библиотеку свою! Всю, подчистую, как есть потерял... И главное, что самое смешное, с вечера была, а к утру и нету... Обыскались, да все без толку. Куда задевал? Я так считаю, такому растяпе вообще не место на троне. Ты, чай, царя грозного пленить не желаешь? Так, невзначай, мимоходом, - обратился он к Ивану. - Разом бы целый ряд зайцев и убил...

Иван отрицательно помотал головой.

- Ну да ладно, пусть его... Так вот, насчет песен. Песня народная, государи мои, она всему голова. А как я есть неотъемлемая часть народа, то, признаюсь, грешен, грешен... Для души пишу, а все более на заказ... В форме частушки. Жанр, можно сказать, малый, а вместить в него ого-го сколько можно...

И кот затянул, озорно и довольно-таки певчески:

Над Понтом летит Персей,

Вместе с Андромедою...

Ну и пусть себе летят,

Пойду-ка пообедаю.

- Видите? Всего четыре строки, а сколько в них пластов! Тут тебе и мифология греческая, для лучшего усвоения, и мысли о вечном - чтоб, значит, вверх глядючи, о земном не забывали... Или вот:

По Днепру плывет Садко,

Странствует по свету.

Ну и пусть себе плывет,