Легенды авиаторов. Игровые сказки-2.

топливными баками заднего двигателя, а если потребуется — забирается по лестнице на

заднюю стрелковую точку. Это была такая круглая огражденная площадка. Стрелять

приходилось стоя — таким образом достигался круговой обстрел. Ноги защищала мелкая

металлическая сетка. Пулемет на турели — тот же «Ривелли», только спаренный, а в

некоторых случаях даже строенный. Были самолеты, оборудованные двумя пушками

вместо пулеметов.

— Ладно, вернемся к русским корням, — потребовал Вася. — Какая связь с идеями

Сикорского?

Франсуа покачал головой:

— Только та, что экипаж многочисленный и моторов много. То есть — принцип

коллективной работы, который повышает живучесть самолета... Мы плавно подходим к

главному чудовищу — Са.4 — самому большому летательному аппарату периода Великой

войны. Он был построен в 1916 году. Это был двухфюзеляжный триплан с размахом

крыльев почти в сорок метров.

Собеседники долго молчали, пытаясь представить себе этот самолет.

Наконец Франсуа Ларош прервал тишину:

— Естественно, эффективность самолетов Капрони вызвала серьезную дискуссию среди

военных. Одни считали авиацию «длинными руками» наземных войск. Другие же

утверждали, что военно-воздушные силы должны быть самодостаточными. Капрони как

раз придерживался последней точки зрения. Он неоднократно высказывался за

использование авиации в самостоятельных боевых операциях. Его поддерживали высшие

военные чины, убежденные в важности стратегических бомбардировок. Впрочем,

Капрони и сам выступал в качестве теоретика. Он не сомневался в том, что именно

бомбардировщики обладают ведущей ролью в войне. В трех своих сочинениях он

обосновал широкомасштабное и самостоятельное применение военно-воздушных сил: в

одной предлагал разрушить с воздуха австрийский флот, в другой утверждал, что

бомбометание может быть использовано для «ошеломляющего удара» по противнику.

Третью работу он отправил в Америку.

— Ого! — не выдержала Зинаида Афанасьевна. — У этого Капрони у самого были

длинные руки.

— Ну, американские летчики летали на «Капрони» в 1917 году, — пожал плечами

Франсуа. — Джанни считал, что современные ВВС — это оружие, способное поразить

цель над линией фронта наземных войск. Причем рассматривалось два аспекта:

стратегический и политический. ВВС превосходят любой другой вид оружия, поскольку

способны поражать объекты, расположенные в глубине вражеской территории. Именно

бомбардировщики способны нанести удар по инфраструктуре на плотно населенных

территориях. Ничего так, да, для конструктора?

— Интересно, американцы воспользовались идеями Капрони, когда бомбили Японию, или

это они самостоятельно додумались? — хмыкнул Вася.

— Идеи, как обычно, витают в воздухе... — Франсуа Ларош разлил остатки коньяка по

бокалам. Зиночка опять отказалась и допила свой чай. — В семнадцатом году

американская комиссия «Боулинг Аэронавтик» работала над систематизацией сведений о

военной авиации в Европе, — снова заговорил мсье Ларош. — Капрони тут как тут:

подарил ее главе майору Эдгару Горрелю книгу «Давайте поразим войну в самое сердце».

Ее написал один итальянский журналист, но идеи там были выражены все те же: важность

стратегических бомбардировок.

— Жуткий милитарист, — восхитился Вася.

— На самом деле не только, — вступился за Капрони Франсуа. — Он строил и

санитарные самолеты — мирные версии своих бомбардировщиков, — и задумывался над

перспективой создания пассажирских. В те годы трипланы Капрони в состоянии были

перевозить до тридцати человек в закрытой кабине. В Америке бипланы Капрони

пролетели из Ньюпорт-Ньюс, Вирджиния, до Нью-Йорка и обратно за пять часов с

десятью пассажирами на борту. В Италии такой биплан провез четырех пассажиров, в их

числе знаменитого Габриэле д'Аннунцио, над всеми основными городами этой страны,

совершив беспосадочный перелет на тысячу четыреста километров. Сам Капрони не без

иронии утверждал, что за транспортной авиацией будущее — «если, конечно, люди при

появлении в небе большого транспортного самолета не бросятся на колени, умоляя Бога

защитить их от этого апокалиптического монстра».

— Людям пришлось защищаться от апокалиптического монстра, потому что Капрони

продолжил строительство бомбардировщиков, — заметила Зиночка.

— В любом случае, он был очень одаренным человеком, — сказал Франсуа Ларош. —

Сконструировал более ста типов самолетов. Он умер в Риме в пятьдесят седьмом. В

отличие от своего старшего брата, известен во всем мире.

© А. Мартьянов. 11.06. 2013.

79. Джеки Кохрейн, королева скорости

— Нет, фройляйн Шнапс, я не могу дать вам «Веллингтон», — Зинаида Афанасьевна была

непреклонна. — Майор Штюльпнагель категорически воспретил мне делать это.

— Я и не подозревала, что майор вам приказывает, — рассердилась фройляйн Шнапс.

— Frau Leutnant, существуют правила...

— Я сильно подозреваю, что майор Штюльпнагель настроен против меня просто потому,

что я женщина! — Брунгильда выглядела разъяренной. — А это, во-первых, в данном

случае не имеет значения, а во-вторых... Так просто нечестно!

Она готова была расплакаться.

— Ну, не огорчайтесь, — попыталась утешить ее Зинаида Афанасьевна. — В прошлый раз

когда вы брали тяжелый бомбардировщик, были эксцессы. Вы столкнулись с капитаном

Хиратой, едва не упали на наши ангары...

— Еще скажите, что вас это напугало, — проворчала Брунгильда.

— Нет, но... — Зинаида Афнасьевна пожала плечами. — Мне правда очень жаль.

— Я не думала, что вы будете на его стороне, — горестно произнесла Брунгильда. —

Между прочим, во время Второй мировой войны женщины вполне себе летали на

тяжелых бомбардировщиках. И ничего. Правда, не в бою, — перегоняли их с места на

место. Хотя мужчины, конечно, сначала пытались им запретить даже это.

— Помню, вы рассказывали о службе перегонщиц, — сказала Зинаида Афанасьевна. —

Вася с Биллом были под сильным впечатлением.

— Так они с вами поделились? — Брунгильда выглядела приятно удивленной.

— Да, но подробностей я не знаю.

— Ну, например, та, которая возглавила эту службу, — Жаклин Кохрейн, — заговорила

Брунгильда. Любимая тема — выдающиеся летчицы прошлого — заставила ее на время

забыть о своих огорчениях. — Или Джеки Кохрейн, как ее называли. Это была настоящая

дочь своего времени: активная, спортивная, решительная. Джеки Кохрейн родилась в 1906

году во Флориде. Ее настоящее имя — Бесси Ли Питтман. Ее отец переезжал из города в

город в поисках работы. Детство Жаклин не было обеспеченным, но в общем и целом оно

мало отличалось от детства других — в то время и в тех местах. По крайней мере, на столе

ее матери всегда был обед.

— А какой у нее был характер? — заинтересовалась Зиночка.

— Судя по всему, бедовый, — ответила Брунгильда. — Она очень рано выскочила замуж

за Роберта Кохрейна, молодого авиамеханика с военно-морской базы в Пенсаколе.

Свадьба произошла 13 ноября 1920 года.

— Четырнадцать лет? — ужаснулась Зиночка.

— Пятнадцать, — поправила Брунгильда. — Учитывая, что Джеки родилась в мае, а

свадьба произошла в конце года. А еще через четыре месяца на свет появился Роберт

Кохрейн-младший.

— Теперь понятно, — протянула Зиночка.

— Кохрейны перебрались в Майами и прожили там четыре года. Потом Джеки подала на

развод и вернулась к родителям — они к тому времени осели в одном из маленьких