Мир Авиации 2001 03

В 1943 г. на вооружении 6-й РУАЭ состоял УСБ, который использовали как для обучения пилотов Пе-2 и Ил-4 (ночью), так и в роли связного между оперативными аэродромами

Наступательную операцию в районе Великих Лук обеспечивали 6 экипажей 2-й АЭ во главе с м-ром Романовым, перебазированные на аэр. Андреаполь, и 3-я АЭ с аэр. Выползово. Эти две группы в ходе операции выполнили 140 б/в, часть которых экипажи 2-й АЭ производили ночью в глубокий тыл противника до рубежа Рига- Вильно-Минск.

За годы войны полевые авиаремонтные мастерские (ПАРМ) проделали огромную работу: в полевых условиях произвели более 400 ремонтов самолетов различной степени сложности, заменили 270 авиамоторов

Экипаж капитана Романова — лучший из 2-й эскадрильи (ночной), 1943 г.

8 февраля 1943 года — особый день в истории полка. В этот день Приказом НКО № 64 два полка — 2-й и 40-й АПДР ГК КА — «…за проявленные отвагу, стойкость, дисциплину и организованность, за героизм личного состава в боях с немецкими захватчиками преобразованы, соответственно, в 47-й и 48-й Гвардейские АПДР ГК КА». 17 февраля 1943 г. на аэр. Монино в торжественной обстановке представитель Ставки ВГК генерал-майор Машнин и начальник Разведуправления ВВС КА генерал Грендаль вручили командиру полка гв. п/п-ку Тюрину Гвардейское Знамя. Весь личный состав, находившийся в Монино, и представители оперативных групп с других аэродромов повторили за командиром Клятву Гвардейцев: «…Клянемся, что врученное нам Гвардейское Знамя мы покроем славой и воинской доблестью, и с гордостью пронесем его на запад до полного разгрома немецких захватчиков».

Ржевско-Вяземскую операцию обеспечивали группа 1-й АЭ из Мигалово, оперативная группа 3-й АЭ из Андреаполя и 2-й АЭ с аэр. Монино. Ночная разведка велась как по переднему краю, так и в глубоких тылах противника. Всего в ходе обеспечения этой операции выполнено 463 б/в.

1 марта 1943 г. в полку сформировали 4-ю АЭ на самолетах Пе-2, ее командиром был назначен гв. к-н Викторов.

14 марта 1943 г. предстояло сфотографировать передний край обороны противника под Старой Руссой — район прикрывался плотным зенитным огнем и истребителями. Выполнять задание вылетел на Ту-2 экипаж зам. ком. АП гв. м-р Столярова. На земле получили радиограмму: «Задание выполнено, возвращаемся. Машина исправна». После этого связь с самолетом пропала, и на аэродром он не возвратился. А еще через два дня вернулся штурман Хабеев, который рассказал, что «тушка» подверглась нападению истребителей FW 190, которым удалось поджечь Ту-2. Комадиру пришлось дать команду покинуть самолет. Штурмана подобрали наши саперы, а судьба гв. м-ра Столярова и стрелков гв. старшин Башука и Бачкова осталась неизвестной.

Это была первая боевая потеря на Ту-2, а до конца года полк потерял еще четыре «тушки» (6.07, 19.07, 26.07, 2.08) — все в течение одного месяца, когда противник в ходе Орловско-Брянской операции начал использовать на этом участке фронта истребители FW 190. В течение года в полк поступало пополнение, и даже несмотря на то, что выпуск Ту-2 был прерван, и с учетом боевых потерь, к 1 декабря 1943 г. в 1-й АЭ было 6 таких самолетов.

Несмотря на потери, летчики полка очень высоко оценили новый разведчик — в отчете о фронтовых летнобоевых испытаниях, проводившихся при выполнении боевых заданий с марта по ноябрь 1943 г., отмечалось: «В самолете Ту-2 с моторами АШ-82 правильно разрешена тактическая схема современного разведчика. Положительными свойствами самолета являются:

1. Большая дальность полета и радиус действия в 1,5–2 раза превышающие этот же показатель у самолетов Пе-2 и Пе-3;

2. Двигатели воздушного охлаждения повышают живучесть самолета по сравнению с моторами жидкостного охлаждения на Пе-2 и Пе-3;

3. Хорошая схема оборонительного боя;

4. Возможность выполнения полета на одном двигателе;

5. Экипаж самолета — 4 человека, 3 из которых могут вести оборонительный бой;

6. Легкость освоения самолета летным составом;

7. Наличие на разведчике новых фотоустановок — трехмаршрутных качающихся установок АКАФУ».

Несмотря на такие оценки, в 1943 г. выпуск Ту-2 прекратили…

4 мая 1943 г. на основании директивы ГШ КА в полку на базе особой авиационной группы Разведуправления ГШ КА и ЦК ВКП(б) была сформирована 5-я ночная транспортная эскадрилья в составе 6 самолетов Ли-2, выполнявшая специальные задачи ГРУ и Ставки по переброске разведчиков и специальных грузов в глубокий тыл противника. Эскадрилья выполняла самые разнообразные задачи, не связанные с секторами боевых действий полка, достигая рубежа Рига-Вильно-Волковыск-Кобрин-Житомир-Умань-Николаев. Командиром АЭ стал к-н Дудкин, а после его гибели 14 августа 1943 г. — гв. м-р Цуцаев.

Почти одновременно с 5-й АЭ сформировали 6-ю АЭ, принявшую на себя нелегкую задачу подготовки боевых экипажей (ранее этим занималась 2-я АЭ) на Пе-2 и УПе-2, а 2-я АЭ смогла полностью переключиться на боевую работу.

Весной и летом 1943 г. эскадрильи полка участвовали в подготовке и проведении Орловско-Брянской операции на Курской дуге. Разведка велась с аэродромов совхоз Дугино (1-я АЭ), Монино (2-я АЭ), Андреаполь (3-я АЭ), Вязьма (4-я АЭ) — 333 дневных и 102 ночных боевых вылетов. Цменно этот период в истории полка связан с наибольшими потерями. Чаще всего в журнале боевых потерь стоят записи: «Пропали без вести».

К счастью, это не всегда означало гибель всего экипажа. Ил-4 гв. ст. л-та Василия Кокарева был подбит 31 июля при выполнении ночной разведки в районе Рославля. Самолет вспыхнул, и командир приказал покинуть обреченную машину — он прыгнул последним. Экипаж разбросало по лесу и собраться не удалось. Сам Кокарев трое суток блуждал по смоленским лесам, пока не попал в отряд к партизанам. Здесь его после долгих проверок стали брать на боевые задания как рядового партизана. Но поверили ему лишь благодаря тому, что в этот лее партизанский отряд попал стрелок-радист Крохин, Ил-4 которого был сбит 3 августа. Партизаны, увидев, что летчики узнали друг друга, тщательно, по отдельности допросили обоих. И только после этого им стали доверять. Почти через месяц, 24 августа, заросшего и исхудавшего Кокарева в оборванной фуфайке вывезли на связном По-2. Но и после возвращения в родной полк офицер СМЕРШ «рекомендовал» командиру полка не посылать Кокарева на боевые задания в тыл к немцам. Но даже так «везло» не всем — многие попадали в плен, а были и такие, кто выйдя к своим, после скитаний по немецким тылам, не могли доказать свою невиновность и попадали либо в наши лагеря, либо в штрафбат.

В дальнейшем полк обеспечивал Командование развединформацией при подготовке и проведении Смоленско-Рославльской операции. 1-я АЭ вела разведку на Ту-2 с аэродрома Совхоз Дугино. Сюда же 11 августа 1943 г. были перебазированы для ведения ближней разведки 4 экипажа Пе-2 4-й АЭ.

3-я АЭ гв. м-ра Малютина с аэр. Андреаполь вела разведку дальних подступов к Смоленску. А на полный радиус воздушная разведка производилась в секторе Невель-Даугавпилс-Рига (по северу), и Орел-Гомель-Лунинец (по югу). Всего в интересах этой операции было выполнено 452 б/в, разведано 85 ж/д узлов, 130 населенных пунктов, 52 аэродрома.

Для достижения наибольшей глубины разведки на самолетах Ту-2 и Пе-2 летом-осенью 1943 г. полк продолжал базировать свои эскадрильи преимущественно на оперативных аэродромах, удаленных от линии фронта на 70- 100 км:

1-я АЭ — Мигалово, Совхоз Дугино, Двоевка;

3-я АЭ — Выползово, Андреаполь, Колпачки;