Легенды потерянных земель (СИ)

Капитан Альварес беспомощно наблюдал, как его тяжеловооруженные штурмовые группы пытаются преследовать исчезающих среди скальных образований пустынников. А когда в очередной раз транспортер застрял между каменных зубьев, капитан отдал приказ прекратить преследование и организовать периметр вокруг остатков странного металлического аппарата. Через несколько минут Альварес уже точно знал, что это был за аппарат, и кого, возможно, увозили с собой вглубь пустыни проклятые кочевники... В руках капитан вертел пластиковый пузырь гермошлема, найденный недалеко от уничтоженного аппарата. Им овладело сложное чувство. Это было не то, что он ожидал найти и зачем была послана их экспедиция, но сам факт, что в космосе до этого момента находились живые люди, а, возможно, находятся и сейчас, поражал воображение и вызывал благоговение. Но вот зачем космический странник понадобился пустынникам? Как бы он хотел выяснить это, но следовало заняться неотложными делами - подсчитать потери, забрать остатки космического бота, организовать колонну и двинуться туда, куда первоначально направлялась их экспедиция. Преследовать пустынников у них не было ни времени, ни ресурсов...

Рэмедж через полуприкрытые веки наблюдал, как песчаная плоскость пустыни с огромной скоростью пробегает под рамой трехколесного корабля. Его израненное тело, освобожденное от остатков скафандра, было надежно закреплено кожаными ремнями в специальной люльке. Тюк с уложенным скафандром был тут же закреплен на корме. Держась одной рукой за тросы оснастки, над майором стояла его татуированная знакомая. Она подставила свое лицо потоку ветра, защитив глаза старомодного вида выпуклыми очками. Заметив, что Рэмедж очнулся, она присела на корточки, не выпуская троса из руки, и, приблизив губы к его уху, яростно зашептала:

- Значит это ты легендарный посланник, который должен сойти на землю в клубах дыма и волнах огня. - В интонациях ее голоса послышался явный сарказм. - Да, тебе удалось произвести впечатление! Меджис все описывала именно так. Но я то вижу, что ты никакой не мессия... У меня чутье на таких, как ты. Видишь? - женщина ткнула себе пальцем свободной руки в центр лба, - это клеймо работорговцев, а это..., - она ткнула в правую челюсть, - властители воды отметили меня своим вниманием. Вся моя жизнь на моем лице. Ты обычный авантюрист, каких я повидала на своем веку уже столько... Но эти неискушенные бродяги..., - она мотнула головой в сторону пустынников, управляющих сухопутным парусником, - приняли меня в свою семью, несмотря на мою скверную репутацию. Не знаю, почему они достали меня из выгребной ямы, где я билась в горячке. Сейчас таких людей уже не встретишь в этом мире. Теперь я живу, да, живу среди них и ради них, и если ты попытаешься их обмануть, я собственноручно разорву тебя на куски, будь ты хоть настоящим человеком со звезд. Ты уже заслуживаешь этого - в этой схватке мы отдали Стальным Братьям много хороших воинов. Все это бессмысленно...

- Оставь его в покое, Крайв. - Рэмедж поискал глазами говорящего и на носу аппарата увидел уже знакомого молодого человека. Тот посмотрел на майора и ухмыльнулся на кислое выражение лица Крайв. - Ведь он защищал тебя там во время обстрела. Будь к нему снисходительна. И не надо думать, что мы слепо верим всему, что говорит Меджис. Но в данном случае все именно так, как она говорила, и этот человек именно тот, кого мы ждали.

Рэмедж с удивлением наблюдал, как хмурое лицо женщины разгладилось, и картинки, покрывающие его, как-то по особенному сложились на коже. Они уже не казались столь ужасными, и, смотря сквозь них, майор вдруг поймал себя на мысли, что Крайв очень красивая женщина. Чуть отведя взгляд, Рэмедж стал рассматривать эмблему на огромном, наполненном ветром, парусе, и тут его словно прошила молния, а тело покрыла испарина. Он быстро перевел взгляд на торчащий из тюка рукав скафандра. Эмблема на парусе была в точности такой, что и нашитая на рукаве... Исследовательский проект долговременного космического путешествия Конкистадор. Майор вновь посмотрел на молодого человека, и тот понимающе улыбнулся ему в ответ:

- Майор Джон Рэмедж, если не ошибаюсь? Разрешите представиться. Майкл Торп. Дин Торп - мой дед.

ЧАСТЬ 3. ЛЕГЕНДЫ ПОТЕРЯННЫХ ЗЕМЕЛЬ.

Что-то не давало покоя Рэмеджу. Да нет. Все как обычно. У центрального пульта сидит старик Торп. Рядом за навигационным дисплеем наблюдает Карен. Хотя нет... А почему они все здесь? Вопиющее нарушение графика! Непорядок... И почему он лежит? Рэмедж озадачено осмотрелся по сторонам. Что-то не давало двигаться. С нарастающим чувством тревоги майор попробовал двинуть ногой, затем рукой - он их не чувствовал. Только не паниковать, не паниковать. Рэмедж попытался поднять голову, но мышцы шеи не смогли оторвать ее от поверхности ложа. Череп будто налился свинцом. Рэмедж вновь скосил глаза на профессора Торпа. Фигура того стала неуловимо меняться... Незнакомый человек в кресле обернулся, и на майора посмотрел юноша, чертами лица чем-то схожий со стариком... Сбоку, с той стороны, где по клавишам стучала Карен, послышался шорох и...

- Ну что, оклемался, странник? - майор вздрогнул. Голос гулким эхом покатился по стенам, повторяющимся каскадом ударяя в уши: - ...мался... ник.... ся...ник...ник...ик....

Широко распахнутыми глазами Рэмедж смотрел на дикую разрисованную маску, зависшую над его лицом. Это было уже слишком. Майор изо всех сил напрягся, намереваясь разорвать связывающие его путы, и в отчаянном рывке вскинул свое тело...

Стены рубки закружились, расплываясь. На глаза опустилась кровавая пелена, и Рэмедж со стоном повалился на лежанку. Прошло несколько секунд беспамятства, прежде чем он почувствовал на коже лица прохладную влагу. Рэмедж осторожно решился открыть глаза... Вокруг была незнакомая обстановка. Похоже, он находился в каком-то тентованном бараке. С потолочных распорок свисали связки сухих растений, а в воздухе витал запах чеснока и еще чего-то. В поле зрения появилась рука, и влажная ткань прохладным успокоением легла на его лоб. Холодная капелька, сорвавшись со лба и ускоряя свое движение, проделала щекочущую дорожку по скуле майора, от чего тот окончательно пришел в себя.

Молодой человек из кошмара сидел тут же рядом. Кажется, майор знал его имя. Имя, которое загадывало загадки... Какое имя?

- Сэр, как вы себя чувствуете? - юноша укоризненно посмотрел на кого-то у изголовья ложа: - Крайв, оставь нас. Да, и скажи Меджис, что Он очнулся.

На секунду перед глазами Рэмеджа мелькнула маска из сна. Сейчас она принадлежала женщине, венчая затянутое в кожу стройное тело. Ее он тоже помнил. Крайв... Майор вспомнил скоротечную схватку около транспортера... и имя юноши, руководившего защитниками, а сейчас сидящего перед ним. Майкл Торп. Внук профессора Торпа. А еще эмблема Конкистадора на парусе. Рэмедж впервые не знал, как реагировать на такое странное стечение обстоятельств. Пытаясь осмыслить происходящее, он сказал первое, что пришло в голову:

- Старик не говорил, что у него на Земле может быть внук...

- А он и не мог этого знать. Мой отец родился уже после отправки экспедиции. Я же появился на свет уже после войны. Постойте...! - юноша опешил, - Вы говорите, старик говорил... Он еще жив? Но как такое возможно!? - молодой человек со смесью недоверия и восторга смотрел на майора.

- Возможно, Майкл, все возможно, - сухой скрипучий голос донесся со стороны входа. Рэмедж повернул на голос голову и отыскал взглядом странную фигуру, застывшую в проходе. - Вы все были вынуждены принять участие в проекте Большого Скачка, не так ли, майор?

Фигура приблизилась и, выйдя из тени, превратилась в сухощавую невысокую женщину преклонных лет. Половину ее лица закрывала железная полумаска. Краешки белых шрамов, выглядывающие из-под маски, давали понять, что скрывалось за ней на другой стороне лица. Жесткие седые волосы женщины были гладко зачесаны назад и стянуты тяжелым комлем на затылке. Рэмедж на секунду посмотрел мимо посетительницы на проход и заметил, что там, отпихивая друг друга и отгибая брезентовый клапан, толпились люди, стараясь как можно лучше рассмотреть незнакомца. Они приглушенно переговаривались и периодически одергивали маленьких детей, которые со свойственной им непосредственностью норовили пролезть внутрь барака. Женщина проследила его взгляд и печально улыбнулась одними уголками губ: