Город беглецов (СИ)

Annotation

Продолжение приключений майора Джона Рэмеджа. Начало его истории было в "Легендах потерянных земель". Присутствующие в данной истории найтборги - попытка творческой компиляции GECK'а из Fallout 2 и кибернетических врагов из FT.BOS.

Джоча Артемий Балагурович

Джоча Артемий Балагурович

Город беглецов

ЧАСТЬ 1. ПРОБУЖДЕНИЕ.

Жаркое солнце нещадно калило песок. Силуэты окружающих скал колыхались в мареве нагретого воздуха, а все живое пряталось в спасительной тени. Но были в этом пустынном мире и свои смельчаки. Юркие ящерицы отважно выбирались из своих нор, прогревали застывшее за ночь тело на камнях и пересекали казавшиеся для них гигантскими наносы песка и щебня в поисках добычи. Предельно точно выверяя движения своих ловких лап и не давая им обжечься о горячий песок, они оставляли на приглаженной ветром зыбкой поверхности цепочки быстро исчезающих следов.

Неожиданно для всех обитателей этой маленькой экосистемы корни скал и толща песка колыхнулись, а затем через все пространство зажатой невысокими скалами круглой площадки в одно мгновение обозначилась полоса просевшего грунта. Ловкие охотники разбегались от этого чуда, а тем временем сыпучий поток, словно жидкость, устремился с краев барханов в этот возникший и постоянно расширяющийся провал. Казалось, пустошь пытается затянуть эту рану, и все большие массы песка низвергались вниз целыми водопадами, увлекая за собой нерасторопных ящериц. Сначала не явно, но все более отчетливо на огромной площади вокруг этого необычного явления начали проявляться контуры огромной шахты, створки люка которой медленно расходились в стороны. Холодные потоки воздуха из глубины рукотворной пропасти встретились с горячей атмосферой снаружи, и над пустошью задул во все стороны странный ветер, разнося чуждые природе запахи машинной смазки и озона. Звуки работы титанических механизмов прорвались наружу и окончательно нарушили покой и странную упорядоченность этого почти безжизненного места.

Наконец, не дойдя до краев шахты, створки люка остановились, а снизу, в образовавшийся прямоугольный проем вознесся раскрашенный в желтые и черные полосы транспортный подъемник. С его платформы на песчаные барханы, бодро тарахтя дизелем, скатился гусеничный грейдер, вооруженный целым набором скребков, ножей и лопат. Металлический работяга принялся методично елозить в опасной близости от провала, отгребая от него песок и обнажая шероховатые стальные плиты створок огромного люка. Хитрый ветерок, словно подшучивая над трудягой, наметал на уже очищенные места новые горсти песка, а затем подло сбрасывал их в глубину шахты. Тем временем подъемник с воем опустился вниз и спустя несколько минут доставил на поверхность второй грейдер, и вот уже два механических брата-близнеца принялись деловито сгребать кучи песка за границы кольца шахты.

Через несколько часов огромные плиты люка были расчищены, и подъемник доставил на поверхность первую группу людей. Они установили защитные барьеры по всему периметру шахты, и песок перестал наползать на очищенные участки. Гигантские створки люка в очередной раз ожили и, сотрясая эхом и дрожью всю округу, полностью разошлись в стороны. Открывшаяся пропасть поражала своими размерами. Циклопические железобетонные плиты ее стен всюду были усеяны скобами лестниц и фермами соединенных мостками навесных площадок. Между ними змеились, то расходясь порознь, то объединяясь в переплетающиеся жгуты, толстые армированные кабели. На площадках суетились люди, постоянно оглядываясь на то, что неуклюжей башней застыло в самом центре пространства шахты. Это был космический корабль. Стройное тело орбитального челнока жалось к связке из огромного, похожего на толстяка, топливного бака и пары длинных твердотопливных ускорителей. Султанчики испарений сжиженных охладителей просачивались сквозь стальные конструкции причальной мачты, омывая челнок, поднимались вверх и окончательно растворялись в жарком воздухе пустыни.

На дне шахты что-то натужно загудело, и стало понятно, что силачи-приводы створок люка не идут ни в какое сравнение с титанами, начавшими медленно выталкивать на поверхность многотонное основание стартового стола вместе с установленными на нем космическим кораблем, причальной мачтой и фермами обслуживания. Сначала над песком показался длинный хлыст навигационной антенны и вращающаяся ферма радара. Следом медленно выползла причальная мачта, затем солнцу явился пузырь топливного бака, а еще через несколько минут ветру подставил свои гладкие бока красавец-челнок. Подъемники закончили свою многотрудную работу лишь тогда, когда весь корабль, начиная от кончика топливного бака и заканчивая соплами маршевых двигателей челнока, не оказались над поверхностью земли.

В течение всего дня люди и механизмы суетились на ограниченном скалами пятачке, до неузнаваемости преобразив его. Вокруг кольца шахты в кажущемся беспорядке лежали топливные контейнеры, деловито тарахтели дизель-генераторы и суетились юркие вездеходы, разрисовывая песок следами гусеничных траков. Подготовка к запуску шла полным ходом. Закат застал цепочку машин, продирающихся через наносы песка вглубь пустоши. Как будто по черной дороге, машины двигались по длинной тени, которую отбрасывала башня космического корабля. Работы в пустыне продолжились уже ночью. Освободившиеся грейдеры при свете прожекторов, установленных на вершинах скал, расчищали посадочную полосу, которая в течение нескольких десятков лет покоилась под толщей песка.

Наутро следующего дня все было готово к старту. Измучившиеся люди и запыленная техника грузились на подъемник и спускались в глубину шахты. Площадка вокруг чудесным образом возникшего космодрома опустела, и ветер, обманутый затишьем, начал отвоевывать сданные позиции, наметая песок на расчищенное место. Но это продолжалось недолго. Под гигантскими соплами челнока сверкнули искры зажигания. Воспламенение первой порции гремучей смеси сдержанным грохотом оповестило округу о грядущем катаклизме. Сопла подрагивали от нарастающего давления в камерах сгорания, а потоки яркого пламени, с ревом вырывающиеся наружу, приобрели жесткую конусовидную форму, переливаясь, словно мыльные пузыри, радугой прозрачных цветов. Густой дым вперемежку с песком нарастающей лавиной заполнил все пространство возле дрожащего в нетерпении корабля. Клубящийся фронт стал вырываться на просторы пустоши, а корабль, еле видимый в этом тайфуне, все еще стоял неподвижно, как будто не решался оторваться от планеты.

А в глубине под землей люди в напряжении застыли перед пультами. Приборы бесстрастно сообщали температуру двигателей, давление в камерах сгорания, состояние узлов и обшивки корабля. Операторы покрасневшими от бессонной ночи глазами следили за неумолимо стремящимися к нулю цифрами обратного отсчета. Напряжение нарастало. Наверху бушевал искусственный ураган, сметающий своей силой все то, что нанесла природа на некогда цветущий звездный городок, обнажая подъездные дорожки, транспортную ветку железнодорожного пути и фундаменты разрушенных войной зданий цехов, ангаров и лабораторий. Но для людей в зале управления полетом, спрятанном в толще планеты, была лишь напряженная и тревожная тишина, разноображенная метрономом последнего отсчета.

И вот, наконец, момент старта наступил. Земля уже не могла удержать упорно стремящийся ввысь корабль. Ни один механизм не вышел из строя, ни одного тревожного сообщения не пришло с контролирующих датчиков. Техника, законсервированная несколько десятков лет назад, не подвела. Приборы зафиксировали отрыв корабля от стартовой площадки, и тут же хор сигналов телеметрии наперебой стал сообщать текущие данные о начавшемся звездном путешествии. Люди не расслаблялись. Громадная башня корабля сначала медленно, застыв на столбах пламени, выросла из клубов дыма, а затем все уверенней принялась пожирать пространство, устремившись в небо по слегка изогнутой траектории. Первый шаг был сделан. Теперь для людей мерилом успеха стала высота, на которой находился корабль. Смена цифр все ускорялась, а радом застыла контрольная величина, достигнув которой, челнок избавлялся от отработанных твердотопливных ускорителей и огромного топливного бака. Когда этот момент наступил, космического посланца едва ли можно было рассмотреть невооруженным взглядом.