Жизнь в потусторонье (СИ)

Всякая идейная борьба, как известно, сопровождается нарастанием эмоциональности поведения ее участников и усилением радикализма выдвигаемых лозунгов. Отчасти это происходит вследствие специфики самого процесса борьбы, а отчасти в результате участия в ней особенно энергичных, темпераментных и несдержанных людей.Здесь всегда находят свое место и призвание люди с патологическими характерами, которые отличаются повышенным риском серьезных нарушений поведения.

К концу ХХ века все справедливые претензии феминизма, казалось бы, были удовлетворены.В странах западного мира преобладала однодетная семья, т.е. женщины не перегружали себя материнскими заботами,тем более, что и сами эти заботы были значительно облегчены памперсами, стиральными машинами, детским питанием, медицинской помощью и возросшей сознательностью молодых отцов. Для женской деловой карьеры также не было ранее существовавших препятствий. Женщин с высшим образованием, в том числе и научных работников, стало больше, чем занятых той же деятельностью мужчин.Тем не менее феминистические лозунги становились все острее и напористее.

Теперь обьектом негодования феминисток стали любые, как им казалось, признаки неуважения к их полу или повышенного гендерного самомнения мужчин.Естественный мужской сексуальный или даже просто эстетический интерес стал расцениваться как проявление неравенства и насилия. В наиболее феминизированных странах такие традиционные ранее случаи вежливости, как предложение женщине места в транспорте, стали считаться обидной демонстрацией мужского превосходства.

Дальше - больше. Сформировалась системная теория о том, что прежняя патриархальная семья с полным мужским господством перенесла в современную семью формально не подчиненное, но фактически зависимое положение женщины и что семья остается инструментом ее порабощения. Мужчина якобы удовлетворяет свои сексуальные, психологические и бытовые потребности, а женщина только вынуждена терпеть. В 1973 году в США была опубликована "Декларация феминизма", в которой говорилось следующее: "Брак был придуман мужчинами и на благо мужчин; он представляет собой санкционированный законом метод управления женщинами... Мы должны уничтожить его. Гибель института брака есть необходимое условие освобождения женщины. Поэтому мы побуждаем женщин расставаться с мужьями и не завязывать с мужчинами персональных отношений... Всю историю следует переписать под углом угнетения женщин. Мы должны вернуться к древним женским религиям наподобие ведовства".

Далее последовало еще большее возрастание феминистического гнева. Природная зависимость деторождения от мужского участия также провозглашалась унизительным для женщин явлением. Так, президент американского "Общества по отваживанию мужчин" Валери Соланис написала в своей статье: "Сегодня технически возможно зачатие без помощи самцов... так же, как возможно рожать только самок. Мы должны незамедлительно приступить к делу. Самец - это ошибка природы, биологический фокус. Самец превращает этот мир в кучу дерьма."

Таким образом, феминистки начала ХХ1 века уже не жалуются на неравноправие или неравные возможности женщин, но они нашли более грандиозное обвинение - в извечном порабощении женщины через институт семьи. Они уже мечтают о полном устранении мужского пола из человеческого рода. Это напоминает бредовые идеи, и все же нелишне поразмышлять о степени справедливости утверждения о принципиальной репрессивности семьи по отношению к женщине.

Возьмем традиционную европейскую семью, скажем, начала Х1Х века. Она, несомненно, была патриархальной, поскольку мужчина считался (а в большинстве стран это закреплялось и законодательно) главой семьи, причем даже в тех случаях, когда женщина была основным источником семейного благосостояния, например, с помощью богатого приданого. Представим себе, что некая семья не являлась результатом страстной и продолжительной любви. Значит ли это, что в такой семье женщина терпела и мучилась, осознавая свое зависимое и униженное положение, находя, быть может, отдушину только в материнстве?

Разумеется, нет. Семья, даже и не самая удачная в плане супружеских отношений, была основным способом женского самоутверждения и успешной женской судьбы. Альтернативных путей жизненного успеха было очень мало (это могло быть монашество, в редких случаях - самостоятельный бизнес или в немногочисленных династических семьях - государственная власть). В семье женщина получала право и возможности проявить свою хозяйственную инициативу, находчивость и умения, свои организаторские и коммуникативные способности. Репутация хорошей жены, матери и хозяйки многого стоила. Женщина получала уважение в своей семье, со стороны широкого круга родственников и соседей, она достаточно полно удовлетворяла свои амбиции.

Что касается супружеских отношений, в которых, по утверждению феминисток, наиболее очевидно осуществлялась дескриминация, то не только в постиндустриальном обществе, но и в прошлом эти отношения сплошь и рядом складывались в зависимости от характеров партнеров. Всегда было много простых и знатных семей, в которых мужчина, грубо говоря, был под каблуком у жены. Кроме того даже в жестко патриархальном обществе с помощью таких средств, как обаяние, сексуальность и лесть, женщины сплошь и рядом добивались не меньшего общественного признания, чем честолюбивые представители мужского пола. Если же представительницы среднего класса хотели добиться успехов, скажем, в литературе, живописи или науке, то при наличии соответствующих способностей им это вполне удавалось, чему есть немало примеров.

Феминистическая критика семьи включает еще очень весомый, как считается, аргумент, называемый сексуальным рабством и утверждающий, что мужчины удовлетворяют свою сексуальную потребность, а женщины в этом не нуждаются. Вряд ли нужно особо доказывать, что это не соответствует действительности. В викторианскую эпоху женская сексуальная заинтересованность, как известно, считалась

непристойной, но в ХХ веке это ушло в прошлое, хотя еще долгое время она не подчеркивалась. Часто предметом шуток были ситуации настойчивой сексуальной активности мужей, но очень редко вспоминали, что существует аналогичное поведение со стороны женщин. Говорить о женском сексуальном рабстве в современной семье не приходится.

Довольно типичным является обвинение мужчин в том, что женщин вынуждали заниматься проституцией, не давая им возможности зарабатывать на жизнь иным способом. Вряд ли тяжелый и изнурительный мужской труд был более приятным занятием. Во многих случаях в ситуациях нужды женщины все - таки могли найти какую - нибудь работу, но, видимо, у них были какие - то другие мотивы для обращения к проституции.

Следует ли воспринимать радикальный феминизм лишь как чудачество и затянувшуюся реакцию на патриархальное прошлое или он несет с собой реальные угрозы для современного мира? Демографические показатели делают ответ достаточно очевидным. Феминизм ХХ века даже в своем умеренном виде явно усилил тенденцию к сокращению рождаемости в странах европейской культуры. Население этих стран заметно стареет, пенсионное обеспечение ложится все более тяжелым грузом на их экономику. Конечно, фундаментальной причиной снижения рождаемости

стало включение женщин в индустриальное производство, всеобщее повышение уровня образования и сокращение детской смертности, но и феминизм способствовал снижению ценности семьи.Хотя бы для простого воспроизводства рождаемость должна быть на уровне 2,1 детей на одну женщину, а в современных странах с европейской культурой этот показатель равен 1,2 - 1,4. Европеоидная раса становится вымирающим видом.Только повышение рождаемости может спасти положение, но современный феминизм наращивает свою активность в прямо противопожном направлении.

А что может дать обществу пропаганда феминистической идеи о рождении без участия мужчин и производстве только женщин, если практически это будет возможно? Совершенно очевидно, что это породит ответное мужское движение. Даже выдвижение этих идей еще без их реализации породит сильнейшую гендерную конфронтацию. Начнется, возможно, самый острый вариант борьбы цивилизаций, хуже которого будет только полное уничтожение. Гуманитарный прогресс человечества всегда шел по пути смягчения враждебности, а здесь она станет тотальным и всеобъемлющим явлением. Общество разделится на женское и мужское сообщества. Не исключено, что дело дойдет до открытой мировой войны.