Приключения четырех дервишей

— Если малик будет милостив и прикажет, я буду стараться от всего сердца.

Он сказал:

—Подумай еще завтра. Я скажу тебе в следующий вечер. Когда мы пришли на следующий вечер, малик велел позвать

казначея. Пришел казначей. Малик приказал принести ему известный сундучок. Казначей мигом доставил сундучок. Малик открыл и достал из него бумажный талисман, подозвал меня к себе, дал его мне в руки и сказал:

— Желаю заполучить подобие того, что нарисовано на этой бумаге, из племени людей. Ты должен владеть своими глазами, руками и сердцем, отказавшись от предательства и лжи, никому не разглашать эту тайну и привести ту девушку ко мне. Й знай, оправдаю твои надежды с лихвой лишь по завершении этой услуги, как договорились раньше. Если же нет, с тобой может случиться все и тогда пеняй на себя!

Я развернул талисман и увидел то, что никогда в жизни не видел.

Владыка! Что мне сказать в похвалу той красавицы, когда язык бессилен описать ее красоту и изящество?

Красоту ее и прелесть описать я не сумел,

Полыхает только ревность, если думаю о ней.

Я лишь тень ее увидел — потерял покой и сон,

Нет на всей земле красивей той, в которую влюблен!

Но тогда я сумел совладать собой, опасаясь, как бы малик и его приближенные не догадались о моей любви. Когда же мы вышли от него, я сказал Муборак:

— Как мне найти обладательницу этого образа? Почему малик Садык поручает мне ее розыски? Ведь джинны и сами могут отправиться в любое место, они всесильны во всех делах и могут всего достичь. Я думаю, что обладательницу этого образа невозможно найти. Зная это, он, видимо, и отсылает нас на заведомо неисполнимое дело.

Муборак сказал:

— Ты ошибаешься. Малик Садык не плут и не хитрец. Если даже и так, то он просто хочет испытать тебя, хочет узнать, вынослив ли, сообразителен ты в делах или нет... В любом случае, мы должны некоторое время попутешествовать, а вдруг и достигнем желаемого...

Во мне кипела любовь, но тайны своей я даже Муборак не сказал. По его совету мы купили двух лошадей, необходимые дорожные припасы и принадлежности, оделись в дервишские одежды и избрали своим уделом путешествие. Переходили из города в город, из селения в селение и в какое бы племя или род ни прибывали, спрашивали о той королевской жемчужине...

Семь лет бродили мы, отчаявшиеся и растерянные, по долам, пустыням и селениям, пока я не пришел к твердому мнению, что нет подобия тому портрету и малик Садык решил именно таким образом унизить и отказать нам. Муборак тоже пришел к мысли, что доберемся до какого-нибудь города и поселимся в нем, оставим напрасные хождения и скитания по пустыням. Жизнь — это благо, и оставшийся свой срок нужно провести в довольстве и покое. Через несколько дней мы добрались до одного города дальнего Магриба^[39]. Достигнув ворот города, увидели двух читающих Коран людей. На стенах крепости и на каждой башне собрались люди и все они творили молитву и читали Коран. Увидев это, я пришел в изумление. И в городе повсюду я видел молящихся, и из каждого дома доносилось громкое чтение Корана. Это зародило в душе моей какое-то подобие радости...

Спешились у караван-сарая. День и ночь отдыхали, на следующий день с утра отправились в баню и смыли с себя дорожную пыль. Затем мы вышли погулять по городу. У базара увидели старца. Он был слеп. С кувшином воды и сломанным посохом в руках он шел, прихрамывая и предлагая воду. По виду было заметно, что человек он порядочный, но какая-то беда довела его до такого состояния. Я подошел к нему, взял немного воды и выпил. Мне стало его жаль, я вынул из кармана одну ашрафи^[40] и дал ему. Он подумал, что это полпуля, и сказал:

— О юноша! Да пусть создатель одарит тебя богатством за то, что мне, нищему, ты дал полпуля.

Я сказал:

— Отец, знай же — это золотой динар!

Услышав эти слова, он испустил тяжкий вздох и сказал:

— О юноша, пусть твои дела исполнятся согласно желаниям сердца.

Старец ушел. Я же с Муборак пошел осматривать махалля. Случайно мы добрели до высокого здания посреди одной улицы. Хотя время и разрушило его, но по основанию и кладке было ясно, что оно принадлежало влиятельному лицу своей эпохи. Сейчас же здание было запущено, но место трона сохранилось, стены же кругом развалились, а сады пришли в запустение. Обойдя двор, я пошел осматривать это старинное здание посреди двора и был поражен его комнатами и помещениями. Не знаю почему, но от этого древнего здания на мое изнуренное сердце повеяло покоем и отдохновением. Я сказал в душе: «Хоть бы то бесценное сокровище отыскалось именно тут!» Поглощенный такими мыслями вдруг я увидел того слепого старца, того самого, которому я дал динар. Опираясь на посох, он вошел в помещение и спустился в подвальную комнату этого дома. Я прислушался. Донесся голос, он был обращен к старику:

—Отец, надеюсь, к добру, что ты сегодня рано вернулся? Старик ответил:

— Дитя мое, сегодня какой-то юноша сжалился надо мной и дал мне один золотой. Возможно, он иностранец и питает в душе какую-то надежду. На те деньги купил немного еды, ибо давно я хотел покушать чего-нибудь вкусного, купил еще карбоса^[41], чтобы ты сшила себе платье. Если бы знать, какая нужда у этого юноши, ведь нет на свете человека, у которого не было бы какого-нибудь желания. Я вознес ему благодарственную молитву, и ты тоже помолись за него.

Я выслушал все это и мне стало жаль их, и я понял, что бедность их беспредельна. Поэтому я пошел к ним, чтобы позвать старца и дать ему горсть золота и серебра. Когда я заглянул внутрь, то увидел там подобие того образа, что был изображен на талисмане. Она сидела, как было изображено на рисунке, с прекрасными распущенными душистыми волосами.

Когда я увидел эту желанную сердцу жемчужину после семи лет бесконечных испытаний, переходов по пустыням и местностям, после бесконечных поисков от одного дома к другому, я испустил громкий крик и упал без сознания. Муборак, видя мое состояние, подбежал ко мне, кое-как привел меня в чувство и спросил:

— Что с тобой?

Я ничего не ответил, лишь взглянул в сторону предмета моих желаний.

Красавица же крикнула:

— Эй, юноша, постыдись и отведи глаза от чужих тебе.

В стыдливости прелесть весеннего сада.

Воспитанность в юношах — сердцу отрада.

Когда я услышал красноречие и понял, какова тонкость ее мыслей — предмета поклонения всех живущих, любовь разгорелась во мне с новой силой. Муборак, заметив мое удивление и растерянность, внимательно взглянул на красавицу и подумал, что я потерял сознание от того, что достиг наконец предела своих стремлений и не догадывался об истинной причине.

В ответ той прелестнице я сказал:

— О владычица этих мест! Я — чужестранец, скиталец, обиженный судьбой, разлученный с родиной. Прошу вас разрешить некоторое время побыть здесь с вами.

Мудрый старец узнал мой голос и по моему тону, на слух, понял, кто я такой. Он с посохом в руке вышел наружу. Я подбежал к нему и поцеловал ему руку. Он же по-отцовски обнял меня и ласково расспросил о моем самочувствии и положении.

Я ответил:

Кто я? Обиженный судьбой, покинул дом родной,

И как мираж бреду один пустынной стороной;

От родины и от друзей я странствую вдали,

И пьян без всякого вина вином одной любви.

Он провел меня в комнату. Красавица забилась в угол, она слышала и видела нас. Несчастный старец расспросил меня о самочувствии и делах. Я же, придерживаясь мнения, что наставительная ложь лучше подстрекательской правды, не рассказал ему о малике Садыке, а сказал:

— О отец! Я — царевич страны Чин. Ради твоей прекрасной жемчужины я покинул свою страну. Портрет ее я купил у одного торговца и, покинув отца и мать, родных и близких, оставил трон и корону, искал ее в разных местах и уголках земли. И вот наконец я достиг цели, и теперь все в твоей власти.