Искушение Христа в пустыне

Вот он открыл глаза, над ним в темной бархатной синеве лежало бездонное небо, усыпанное неяркими звездами. Наступал рассвет. Иисус приподнялся и посмотрел на восток. Он был опять удивлен, ибо его очи видели над горизонтом тонкий обруч убывающей луны в виде чаши. Иисус погрузился в расчеты и пришел к заключению, что прошло еще пять дней его жизни в пустыне, которые он просто не заметил, пребывая в глубине своего сознания и слушая речь светящегося Учителя.

Шел уже двадцать четвертый день его очищения в пустыне. А в его видениях говорилось о сорокадневном пребывании Христа в пустыне.

"Если я есть Христос, помазанник Божий, - осмысливал Иисус, сопоставляя свои видения-искушения с искушениями в пустыне Христа, о которых говорил светящийся Учитель, - то мне надо пока оставаться в пустыне, чтобы получить дополнительные знания о Царстве Божием и уточнить о себе, кто я есмь".

Иисус видел, как с восходом солнца истаивал тонкий обруч чаши-луны. Теперь в течение приблизительно пяти дней луны не будет видно, и ночи в пустыне будут темные...

Помолившись, Иисус подошел к тому камню, где он погружался в глубины своего сознания и обретал ту информацию, которой он хотел обладать как духовный учитель, наставник народа.

"Что есть Царствие Божие?" - думал Иисус, сидя возле камня, набросив накидку на голову...

Ему предстало видение: он, будучи простым человеком, находит благодаря видению сокровище на одном из заброшенных полей своего богатого господина. Утаив это сокровище, он идет к себе радостный и продает все, что имеет, а на вырученные деньги покупает у господина это поле. И когда это поле стало его собственностью, он откопал это сокровище и был удивлен тем, что вместо сокровища он попал в Царство Небесное...

Потом Иисус увидел себя купцом, разъезжающим со своими товарами по всем странам Востока и ищущим хороший жемчуг. Однажды он нашел одну драгоценную жемчужину. Ему захотелось ее приобрести. Он пошел и продал все, что имел, и купил эту жемчужину. И когда он положил эту жемчужину на свою ладонь и стал рассматривать ее, то все пропало и он оказался в Царстве Небесном...

Иисус, придя в сознание, не открывая глаз, подумал: "Если сокровище и жемчужина есть то богатство, которое будет пребывать в его сердце, то и Царствие Божие будет в его сердце. А кто имеет в сердце своем Царство Божие, тот войдет в это Царство Божие".

Он открыл глаза и откинул накидку. Солнце скрылось, и пустыня погружалась в ночь.

Перед тем как лечь в свое песочное ложе, Иисус помолился, немного прогулялся, пока ночь не поглотила пустыню. Насмотревшись в звездное бездонное темное небо, и размышляя обо всем увиденном в своих видениях, он прикрылся накидкой и погрузился в сон. Иисус осознавал, что Отец Небесный заботится о нем и помогает ему духовно прозреть. Божественная благодать, нежная радость и ночная услада окутывали его. Природа пустыни нежно убаюкивала его своей ласковой материнской песней: "Мир тебе! Мир всем!"

Мир всем!

Глава 10

ВОСХОЖДЕНИЕ

Холод медленно сковывал все члены тела Иисуса. Он ощутил нежное прикосновение чьих-то губ на своих устах и медленно открыл глаза, ибо его веки были тяжелыми. Было темно. Звезд на небе он не видел. Спиной Иисус почувствовал, что лежит на каменной плите в каком-то каменном помещении.

"Значит, я не в пустыне, - подумал Иисус, - где же я?" Глаза его привыкли к полумраку. Темнота немного рассеялась в слабом свете угасающего светильника. Перед собой он увидел Иерофанта, говорящего: "Все будет хорошо! Я буду тебя охранять..."

Иисус хотел приподняться, чтобы определить, где он находится, но не мог. Тело его не слушалось.

"Не волнуйся, - тихо шептал Иерофант, - тебе надо совершить очень многое. Будь всегда смирен и кроток. Будь всегда с Богом".

В мерцающем свете светильника лицо Иерофанта превратилось в лицо прекрасного юноши. Глаза Иисуса закрывались, и до него долетела фраза: "Когда я люблю Бога, я сливаюсь с Ним воедино". А затем продолжался шепот Иерофанта: "Я тебя жду просветленным. Ты для нас должен стать Учителем, Христом, Сыном Божиим, Сыном Человеческим".

Голос Иерофанта пропал. Безмолвная смерть надвигалась на Иисуса.

Вдруг Иисус ощутил, что он по некой спиралевидной линии летит по звездным небесам. Он пролетает разные скопления звезд, галактики, мироздания. Он не видел своего тела, но ему казалось, что оно было огромным и могло в себя вместить часть звездного мироздания, по которому он перемещался, как гигант. Он ощущал, что каждая звезда в бездонном темном небе - это есть его клеточка, которая дышала своей жизнью. Его дух замирал, когда скорость перемещения по звездному мирозданию нарастала. Он стремительно летел по спирали к одному из светящихся скоплений звезд. Свет быстро рассеивал космическую тьму. Его сознание схлопнулось.

"Стоит тебе забыться, - послышался нежный юношеский голос, - как ты впадаешь в какие-то свои видения".

Иисус открыл глаза. Вокруг все приятно блистало от света кристаллов, драгоценных камней.

Перед ним на красивом светящемся ложе возлежал прекрасный юноша со сверкающей бронзовым отливом кожей, на нем была набедренная повязка, как бы сотканная из бисера. Все изгибы линий в фигуре юноши привлекали глаза Иисуса своим изяществом, гармонией, красотой. Фигура юноши светилась божественностью.

- Ты, наверное, видел другие миры? - спросил юноша.

- Да, видел, - отвечал Иисус, - мне даже показалось, что я жил в этих мирах, они мне знакомы. Мне ярко представилась голубая планета под названием Земля. Я видел эту земную жизнь так реально, как будто жил на этой планете. Они ждут Мессию.

- Помазанника?

- Да, Сына Божиего! Только они не знают, когда Он придет к ним на Землю.

- Сыны Божии - это мы с тобой, - сказал юноша, - мы сыны света, а значит, и Сыны Божии. В нас бьется жизнь света человеков. И этот свет во тьме светит, и тьма не может объять нас.[134] Но мы нисходим из мира света в другие миры, в миры человеков, где тьма может объять плоть человеческую. В эти миры мы нисходим по нескольким причинам, но главными из них могут быть две. Одна - это наше эго, тщеславие, высокомерие, наша амбициозность. Мы - творцы! И что бы мы ни захотели сотворить - будет чудо. Чем больше из-за своих эгоистических желаний мы в себе наберем энергии гордыни, тщеславия, амбициозности... тем больше мы темнеем и рождаемся в более низших мирах. К примеру, на Земле мы можем родиться и быть также духовными учителями и учителями-посвященными, иерофантами. Чем больше мы здесь в себе обретем темноты, тем более низшими учителями по иерархии мы становимся на Земле. Если на Земле мы очистимся от тщеславия и обретем в себе энергии смирения, кротости, милосердия, любви, то нам дается возможность вернуться в этот мир света.

Другая причина нашего нисхождения в низшие миры - самопожертвование. Чаще всего оно идет через Сына Божиего, Который на Земле может величаться как Сын Человеческий.

Мы, сыны света, помогаем Ему в этом нисхождении, ибо мы любим Его как Бога и готовы идти вместе с Ним на самопожертвование.

Если говорить притчевым языком, мы, сыны света, являемся девами, которые хотят, чтобы через них в мир материальный, земной (коль мы говорим о нем) вошел Сын Божий. Хочешь услышать, как это может быть отображено в притче? - спросил юноша.

- О, да, мне это интересно!

- Царство Небесное, - заговорил юноша, - может уподобиться десяти девам, которые, взявши светильники свои, вышли на встречу жениху; из них пять было мудрых и пять неразумных; неразумные, взявши светильники свои, не взяли с собою масла; мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих; и как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: "вот, жених идет, выходите на встречу ему". Тогда встали все девы те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: "дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут". А мудрые отвечали: "чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе". Когда же пошли они покупать, пришел жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились. После приходят и прочие девы и говорят: "господи! господи! отвори нам". Он же сказал им в ответ: "истинно говорю вам: не знаю вас". Итак бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий.[135]