Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

У нас тут ни для кого не секрет, что среди военных развита дедовщина и некоторые российские военные издеваются над своими собратьями: бьют, заставляют делать всякие гадости… насилуют. Поэтому, когда один из солдат крикнул:“Мы хотим спасти свою жизнь! Не выдавайте нас, ради бога!”, народ сочувственно закивал головами. Чумазые худенькие солдаты без оружия, у одного из которых я успела заметить жуткий кровоподтек, пробежали мимо толпы и понеслись вверх по улице, где частные дома и много переулков. Какая-то калитка случайно распахнулось – они опрометью влетели туда. Следом мы услышали страшный лязг и грохот. Этот шум издавали их преследователи – другие русские военные. Но вид их был совершенно иной – это были широкоплечие мордовороты, похожие на бойцов элитного спецназа. Они кричали матерные ругательства и от злости вертели в руках, как игрушки, автоматы и пулеметы.

– Где они?! – сурово прохрипел тот из преследователей, что бежал впереди. – Куда побежали?! Отвечайте, а то постреляем всех к черту!

В этот момент вся разномастная толпа бедняков, не сговариваясь, показала в совершено противоположную сторону от той, куда юркнули солдаты. Тогда мордовороты-спецназовцы на всякий случай переспросили представителей Красного Креста:

– Они точно побежали туда?

Представители пожали плечами и с карикатурным русским акцентом ответили:

– Мы не заметить. Не увидеть.

Преследователи, изрыгая ругательства, помчались по ложному следу, обещая жестоко расправиться с убежавшими солдатиками. А простые люди, чеченцы и русские, перестали лезть без очереди – притихли. Довольно быстро получили по булке хлеба и разбрелись по руинам, которые теперь являются нашим общим домом.

08.03.

Кошки мурчат – радуются, что пришла весна! Нюхают воздух и прыгают от счастья. Кошки в Грозном долго не живут. Самая известная мне кошка-долгожитель в Чечне жила три года. Они умирают от голода, от пуль или попадают под машины.

Я ранее писала, что во дворе, где мы сейчас проживаем, в соседнем подъезде живет трудолюбивая многодетная семья. Чеченцы. Главу семьи все дружно зовут Сапожником. Он чинит сапоги и любит выпить. Себя данный господин гордо именует Художником, так как в молодости любил рисовать. Соседи потешаются:

– Эй, Пикассо! – кричат ему вслед и смеются.

Позавчера среди ночи в квартиру Сапожника пожаловали российские военные. (До этого они ломились на первый этаж к торговцам водкой, но те сказали, что в долг спиртное не дадут.) Солдаты схватили Сапожника-Художника, который во хмелю громко пел песни на чеченском языке, и увели. Его старшая дочка бросилась вслед за ним. Остальные малыши побоялись. Матери семейства не было дома. Старшая дочь плакала, просила вернуть отца. Но солдаты его не отпустили. Сказали дочке Сапожника:

– Хочешь увидеть отца живым? Принеси нам завтра ящик водки!

На следующий день, то есть сегодня, рыдая, потому что у них в доме еда бывает не всегда, а день с хлебом и супом запоминается надолго, старшая дочка Сапожника вытащила свои старенькие вещи во двор: юбки, куртку, сапоги, тапочки, сумку.

– Купите за любую цену! – просила она в слезах. – Мне нужно отца вернуть домой! Живым!

Соседи сочувствовали. Кто-то за 20 р. купил тапочки, кто-то за 50 р. сумку. Но всей суммы все равно не набралось. А тут мы с мамой подоспели. Мы получили гонорар за мои стихи, которые были опубликованы в газете, плюс наторговали. Купили картошки, макарон, да еще и двести рублей осталось. Мы считали себя богачами!

Узнав, что приключилось, мы опечалились: непонятно, жив ли еще Сапожник-Художник или семье отдадут то, что от него осталось. Ведь даже истерзанные трупы военные продают за деньги! Поэтому не раздумывая мы отдали свои сбережения юной соседке. Она обрадовалась. Протянула куртку коричневого цвета, очень симпатичную. Мне куртка сразу понравилась, но я спросила:

– А ты в чем будешь ходить?

– У меня еще куртка есть, другая, серого цвета. Мне дали с гуманитарной помощью в Ингушетии! – сообщила девушка. – А эта куртка не моя. Она старая, мне ее подарила соседка, что живет через улицу.

Я пришла домой, надела куртку. Боже мой! Красота неописуемая! Вместо моей потертой, болоньевой страшилы на мне была куртка под “кожу”!

Художник-Сапожник вернулся домой. Но теперь сидит тихо. Песен не поет.

19.03.

Мы сидели на скамейке. Подошла Люда с внучкой Айшей.

Русская женщина очень боится чеченца, который их семьей грозно командует, но уехать ей некуда. Люда рассказала, что недавно пошла на христианское кладбище в нашем районе. Хотела отыскать могилу матери.

– Но то, что я увидела там, поразило меня! Заставило содрогнуться! – вздрогнув, сказала она.

– Ямы с кусками гробов после бомбежки? – спросила я.

– Нет! Вовсе нет!

– А что же, Люда, тебя так поразило? – осведомилась моя мама.

Айша залезла к ней на руки, и мама ее баюкала.

– Я увидела там деда и козлов.

– ?!

– Я встретила там старого деда-чеченца. Пастуха. Он нарочно выгонял своих коз пастись на христианское кладбище. Они там каждый день топчут могилы и щиплют траву! Я приходила два раза и два раза с ним ругалась. Он сказал мне, что я русская свинья и он не уважает тех, кто “русский”, и будет всегда своих коз пасти на могилах! Представляете? Они там и летом пасутся, и весной прошлогоднюю траву доедают! – Люда хотела заплакать, но сдержалась. – Я так и не нашла могилу своей матери.

Айша, с красной ниткой на руке, которую принято в Чечне завязывать младенцам от сглаза, зевнула и сказала: – Люблю папу, маму и бабу!

Я смотрела на прекрасное личико маленькой девочки и думала, что мир взрослых людей сошел с ума: мусульмане топчут христианские кладбища козами, христиане выдают живыми мусульман семьям за ящик водки, а красная нить, которую так модно носить на запястье – иудейский каббалистический талисман, но об этом в Чечне никто не имеет понятия.

Мир детей чист. Он совершенен. Мир взрослых запутан и перевернут.

Нейши

20.03.

У меня день рождения. Исполнилось 18 лет! Я кашляю – простудилась.

Американский президент Буш подготовил с утреца “подарочек” – начал бомбить Ирак. Маленький Ирак объявил американской армаде джихад. Иракцы пообещали поджечь свои скважины нефти, из-за которых, собственно говоря, и весь сыр-бор. И несколько подожгли. Против войны официально высказались Россия, Германия, Италия, Франция. За войну более сорока стран! В Багдаде все неспокойно.

Многие простые американцы были против этой бессовестной войны. Даже голливудские звезды высказывались, что поедут в Ирак и останутся там. Тогда летчики-американцы не смогут его бомбить. Но поговорили-поговорили, а потом началась война.

Мне очень жаль простых людей, которых будут убивать, людей, которые будут кричать от боли. Которые будут хоронить стариков и детей. Я знаю, что такое война.

23.03.

Встретила Хабиру – она до войны 1999 г. торговала фруктами на Центральном рынке. Хабира радостно сказала,что уезжает за границу! Навсегда! У нее нашлись деньги оформить документы. Дальние родственники помогли. Ее семья погибла в 1995 г. Люди прятались в подвале Грозного рядом с магазином “Аракеловским” от авианалета, но туда попала бомба. Заживо сгорело около сотни мирных человек.

– Моя подруга Анна погибла там со своей бабушкой. Ей только исполнилось 15 лет. Еще там погибли мои братья, мой отец и моя мать. Мы с тетей ушли за хлебом, а потом… Я долго не верила, что ничего больше нет, все кричала: “Мама! Мамочка!”, что-то искала. – Хабира не могла говорить. Ее трясло от рыданий. Мы помолчали. На прощание она сказала:

– Ради всех, кто погиб, мы должны уползти из этого поганого государства и ЖИТЬ! Жить нормально! Жить там, где есть законы и порядок! Где на своих граждан не бросают бомбы!

Я печально глядела ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.