Анна Фаер (СИ)

Может, этот парень и стал хаосом, в это я готова поверить, но у меня на плечах относительно здоровая голова. И инстинкт самосохранения приказывает мне спасаться.

- Я не понимаю. Давай уйдём,- сказала я тихо.

- Нет. Будем стоять здесь, пока ты не поймёшь.

- Что? Что мне нужно понять?

- То, что нужно научиться наслаждаться каждой секундой. Тебе нужно научиться быть счастливой.

- Счастливой?! – я вдруг закричала на него яростно. – Это невозможно! Невозможно быть счастливой, когда вот-вот провалишься под лёд! Ты совсем кретин?

Он не стал отвечать. Смотрел на меня и довольно улыбался. Я замолчала тоже. Не понимаю, что этому психу от меня нужно!

- Говори дальше,- подсказал он.

- Невозможно быть счастливой в такой ситуации. Вообще, мир такой, что быть счастливой невозможно,- я стала увлекаться и забывать о том, что под моими ногами лежит лёд с огромной трещиной. – Невозможно быть счастливым в тех условиях, которые нас окружают. Зачем вообще жить, если невозможно быть счастливым?

Этот вопрос повис в воздухе.

- Ответь,- Алекс уже смотрел на меня серьёзно и не улыбался больше.

- Ради плебейского счастья. Ради счастья недалёких и глупых людей. Но, чёрт, это даже не счастье. Тут просто понятие используют и всё. Понятие отдельно от того, что оно значит. Разве стоит жить ради того, что эти глупцы называют счастьем? Знаешь, они ведь всё называют этим словом. Когда выходит фильм, который ты ждал целое лето или когда-то перед тобой любимая книга и много вкусностей. Разве это счастье?

- Да. Это счастье,- наконец сказал Алекс. – Не рой глубже. Хватит.

Но нет. Если есть лопата, то почему же я не должна рыть дальше?

- Нет! Нет, я не согласна! Это не есть настоящее и благородное счастье!

- Есть. Счастье во всём.

Он медленно начал подходить. Ко мне. Несколько раз, когда лёд начинал угрожающе трещать, ему приходилось останавливаться. Когда Алекс, наконец, добрался до меня, он взял меня за руку и тихо сказал:

- На счёт три бежим к берегу. Раз, два, три.

И мы побежали. Я смотрела только вперёд, только на землю и, наверное, хорошо, что я делала так потому, что я чувствовала, как под моими пятками проламывается лёд, и всё за моей спиной превращается в место возможной катастрофы.

Как только мы добежали до берега, я сразу же упала в снег. Алекс тоже.

- А теперь сердце колотится? – спросил он у меня с какой-то сумасшедшей радостью в голосе.

- Конечно! У тебя, будто бы, нет?

- И у меня,- признался он. – Я счастлив.

Я вдруг широко открыла глаза.

- Кажется, я тоже. Но нет. Нет. Я не уверена.

- Счастье как здоровье: если оно налицо, его не замечаешь.

- Удачно подмечено.

- Это Булгаков. Цитата,- усмехнулся он.

- Не смей бросаться цитатами! – вдруг сказала я с жаром. – Это только для Макса!

- Когда знаешь его всю жизнь, то поневоле наберёшься от него всякого,- стал оправдываться Алекс.

Ну, да, он прав. Макс для Алекса, это как Дима для меня. Они ведь тоже дружили с самого детства. Правда, в отличие от меня и Димы, они едва не потеряли друг друга.

Мы лежали в снегу, тяжело дышали и были счастливы. Мы ведь, может быть, убежали от самой смерти!

- Так ты счастлива? – спросил Алекс.

- Да, а ты?

- Я,- он запнулся. – Я буду по-настоящему счастлив, когда мы сделаем мир лучше. А сейчас, как ты выразилась, я чувствую просто плебейское счастье. Просто счастлив, что спас свою шкуру.

- Да, нужно сделать мир лучше.

- Революция.

- Война с системой.

- Бунт.

- «А» значит анархия.

Мы просто бросали друг другу какие-то глупые слова, которые делали нас по-настоящему счастливыми. Только Алекс понимает, как сильно я хочу изменить мир. Ведь он хочет этого так же сильно, как и я. Он так же сильно одержим этой идей всемирного счастья, как и я. Мы с ним влюблены в революцию, которой ещё не было.

Но которая будет обязательно.

- Небо такое величественное,- сказала я вдруг совсем неожиданно.

- Что? – Алекс не успел переключиться на ход моих мыслей.

- Небо. Просто посмотри на небо.

И мы лежали на снегу, рядом с нами было озеро с провалившимся льдом, а над нами повисло величественное небо. И мы смотрели на него, и я уверена, что оба мы думали о том, что мир, который находится под этим небом, нужно срочно спасать. И этим займёмся мы. Обязательно.

И всё было так тихо и спокойно, пока над нами не появился Дима.

- Вставай! Ты же простудишься! – сказал он мне громко.

Пришлось подниматься на ноги.

Алекс сел, недовольно посмотрел на Диму.

- А за меня ты не беспокоишься? Я не простужусь?

- Вставай,- Макс протянул ему руку, и Алекс тоже поднялся на ноги.

У Димы с Максом уже кончились уроки. Шли себе домой спокойно, а тут мы с Алексом. Неожиданно, наверное.

- Что вы тут делаете? Почему тебя не было в школе? Почему лёд на озере треснул? – забросал меня вопросами Дима.

Дальше мы шли вчетвером. Да, нам вчетвером по пути. Да. Димины вопросы так и остались без ответов, но зато мы с Алексом наперебой начали говорить о том, как нужна революция и о том, каким же прекрасным был бы новый лучший мир.

Мы с Алексом были совершенно счастливы, ведь рассказывали мы о том, что занимало всё наше существо. Диме почему-то было весело, а Макс выглядел так, словно он готов застрелиться, лишь бы не слушать меня и Алекса.

Но всё-таки я знала, что глубоко в душе каждый в этой компании понимает всю важность того, о чём так легко и весело мы с Алексом постоянно говорим. Все понимают важность, и все мечтают об этом.

Все.

========== Часть 21 ==========

Дверь нам открыл Мстислав.

- Привет! Где этот мудак? – я решительно вошла в дом Макса.

Дима скромно зашёл за мной.

- О, ты злишься! А я ему говорил, что плохая идея, не предупредить тебя,- усмехнулся Мстислав.

Что происходит? Почему я такая злая? Чёрт возьми, мы с Димой полчаса сидели у меня в прихожей и ждали Макса! Родители, наконец, уехали на несколько дней из города, и я могу устроить ночёвку. А этот мудак опаздывает!

- Макс! – крикнула я на весь дом, не волнуясь о том, дома ли вся его семья. – Выходи! Предупреждаю, что тебя ждут проблемы!

- Тихо, не ори! – вдруг закричал на меня Мстислав.

- Ты кричишь на меня?

- Да, кричу!

- Ты?

- Я!

Мы сделали несколько угрожающих шагов навстречу друг другу, а потом рассмеялись.

- Где Макс? – вконец растеряно спросил Дима.

- Кира закапризничала.

- И? Я тоже капризничаю,- сказала я, надувшись.

- Я вижу,- улыбнулся мне Мстислав и принялся объяснять: - Она не просто капризничала, у неё зуб расшатался. Папы дома нет, а зуб нужно вырвать. Так что Макс сейчас занят, а ты не ори, а то он ещё сделает ей больно.

- Он зуб вырывает! Он в любом случае ей сделает больно!

Мстислав усмехнулся рядом крепких и ровных зубов и указал на них пальцем:

- Как минимум половину мне вырвал Макс. И было совсем не больно.

- Как? Я помню, когда я была маленькой,- увлечённо начала рассказывать я,- мне молочные зубы вырывал папа. И я всегда плакала. А потом мне покупали что-нибудь, и всё было хорошо. Но всегда было больно.

- Нет. Макс умеет вырывать зубы безболезненно.

- Нет, как он это делает? – вмешался Дима. – Мне тоже всегда было больно, когда у меня выпадали молочные зубы.

Мстислав посмотрел на нас как-то растеряно, взлохматил свои тёмные волосы и начал рассказывать с улыбкой:

- Понимаете, когда Макс вырывает зуб, он всегда начинает рассказывать что-нибудь ужасно интересное. И, насколько я помню, он рассказывал мне разные истории так увлекательно, что я даже не замечал, что он уже вырвал у меня зуб.

В прихожую вошёл Макс. Вошёл так, словно он не к друзьям подошёл, а взошёл на эшафот и сейчас примет смерть от руки палача.

- Я хотела наорать на тебя, но, оказывается, ты разбирался с молочным зубом сестры!