Актриса и милиционер

женщины, которая во времена строгие позволяла себе, заголив ногу, застегивать чулок (дело происходило до войны и до колготок) в самой что ни на есть близости к табуированному месту. Длинные Норины ноги толкали сюжет кино в опасном направлении, и тем не менее это было снято и показано! И в чем и есть главный ужас искусства - осталось навсегда. Недавно фильм демонстрировали по телевизору, и, конечно, никто ничего не заметил, тоже мне новость: три секунды паха и кромки трусов. Даже детям это уже давно можно смотреть. Но Витя, человек по природе здоровый и не испорченный душевно, был - по кино - очень на стороне мужчины, которого эта женщина без понятий волокла к себе грубо и без всяких яких. Он остро пережил этот момент насилия над мужским полом и момент его потрясения нечеловечески красивой ногой, ведущей простого человека в самую глубь порока.

А тут возьми и откройся дверь, и Нора стоит в халате, по скорости одевания не тщательно запахнутом, и даже где-то чуть выше колена белеется то самое тело, и можно всякое подумать, опять же афиша не оставляет сомнения, что он видит то, что видит, а потом Витек наконец подымает глаза на Нору.

"Надо убрать эту чертову афишу", - думает Нора, глядя, как странно меняется лицо парня. От обалдения до еще раз обалдения. "Да, милый, да! У тебя есть другой способ жизни, кроме как старение?" Норе думалось, что это его потрясло. Ее сегодняшний возраст.

- Участковый уполномоченный Виктор Иванович Кравченко, - прохрипел Витя.

- Заходи, Иванович, гостем будешь, - насмешливо сказала Нора.

Был момент приседания милиционера от еще одного крайнего потрясения. На диване лежало постельное белье, и было оно в шахматную клетку. На квадратиках были изображены фигуры, и они как бы лежа играли партию. Вите даже показалось, что королю шах - для точности знания надо было бы распрямить простыню, примятую телом женщины. Вот на этом он слегка и присел, чудак-милиционер, выпускник самых краткосрочных в мире курсов. "Улыбайте свое лицо!"

- В кухню! - сказала Нора, закрывая дверь в комнату. - Вы пришли очень рано. Да... Рано... Это по поводу случая в подъезде?

- Я по поводу вашего звонка, - строго сказал Витя.

- А! - засмеялась Нора. - Вычислили...

Витя не понял. Ему сказали: "Был сигнал с такого-то номера. Будешь в доме - проверь". Лично он ничего не вычислял.

- Дело в том, - сказала Нора, - что тот человек сломал мне балкон, и под ним было мое полотенце. Это можно как-то объяснить?

- Можно, - ответил Витя. - Произошло задевание ногой.

Нора смотрела на молодое, плохо выбритое лицо. Угри на лбу и на крыльях носа. Дурацки выстриженные виски. След тугого воротничка на молодой белой шее. Странно нежной. Разве милиционеру гоже иметь нежную шею? Гость же тщательно скрывал несогласие с миром вокруг, то есть с кухней, ее Нориной кухней. "Несогласие побеждает в нем интерес, - думает Нора. - Очень смешной".

- Вы из каких краев? - спросила она.

- Мы ярославские, - ответил Витя.

"Правильный ответ,