Белая пыль

Здесь уже были все выступающие. Несколько пигалиц, младше нас года на два-три, сжимали бумажки со стихами. Когда мы вошли, одна из них быстро шепнула что-то другой и обе нагло прыснули. Я попыталась испепелить их взглядом. Марина, семнадцатилетняя роковая красотка со смуглыми индийскими чертами, насмешливо поджала губы. На прошлом концерте она выступала с экзотическим танцем, но не нашла поддержки у публики: оказалось, белогорские бабушки не являются поклонницами стрип-денса. Надеюсь, на этот раз она приготовила что-то не менее оригинальное? Рядом с Мариной сидели мои соседки Наташа и Вика, которые приветливо улыбнулись нам, но не знаю, удалось ли мне выдавить ответную улыбку или же моё лицо в тот момент перекосил неудержимый спазм. Остальным было на нас плевать, они только нетерпеливо заёрзали на стульях – знать, скоро всё закончится и можно будет смыться.

Итак, тётя Наташа заунывно прошлась по сценарию. Затем определились кто за кем выступает и напоследок пигалицы вызвались продекламировать свои стихи. Они были одна другой бесцветнее. На этом с репетицией и покончили.

Мы специально выходили из кабинета последними, надеясь, что нас не заметят. Нам удалось благополучно выйти из клуба, спуститься со ступенек и… попасть прямо в цепкие лапы Гоги, который в этот момент выруливал из-за угла клуба на пару с Виталиком.

─ Опа-на! – он преградил нам путь, - а я и не надеялся больше повидаться с вами сегодня.

Мы молча пытались обойти его, но не тут-то было.

─ Вы что, ещё обижаетесь? Да, ладно! Это было так круто, правда. Мне понравилось, как вы поёте.

Виталик по обыкновению хихикал. Я вспыхнула и ощутила подступающие из каких-то недр слёзы. Мы тыкались в его раскинутые руки, но он решительно не давал нам пройти.

─ Да бросьте, девчонки! Идёмте я вас угощу и забудем обиды. Нельзя быть такими злопамятными. Я, вот, не умею долго обижаться.

После этих слов он со значением подмигнул мне. Я остолбенела. Неужели всё-таки помнит? В ступоре я становлюсь немой. Нахлынуло столько испуганных мыслей и ни одной нельзя было сказать вслух. А что можно и нужно сейчас произнести я не знала.

─ Денис, пропусти! – сказала Таня из какой-то другой, параллельной вселенной. Она сейчас была не со мной, она не понимала…

Как по команде ею занялся Виталик. Положил руку на плечо и стал сыпать ей всякую чепуху, но Таня оставалась надутой. Я знала, если она всерьёз расстроится, то её очень непросто растолкать.

В первый момент мне показалось, что по плечу ползёт змея, и я брезгливо одёрнулась, но тут же поняла, что это Гога хотел меня обнять. Его это не обидело, он тихо посмеивался, забавлялся, приговаривая:

─ Так что, выпить не желаете? Может, пивка? Там у меня остался запасик, хотя, признаться, твоя подружка пролила лучшее.

Я помотала головой, у меня не проходила немота, но я покорно шла, завлекаемая им, как овца. Недоумённую Таню тащил следом Виталик.

─ Лена, ты что, пить собралась? Я не буду! Зачем мы туда идём? Да отвяжись ты! – она скинула с себя Виталика.

Я обернулась к ней:

─ Сейчас… - промямлила я, но это «сейчас» ничего не значило и не объясняло.

В диджейской кибитке он стал наливать нам пиво и когда ко мне приблизили замусоленный стакан, прошёл мой ступор.

─ Нет, нет, я не буду, - оттолкнула я стакан.

─ Кх! – удивился моей тормознутости Гога.

Таня отказывалась пройти в этот гадюшник дальше порога и стояла предельно набычившись. Она ничего не могла понять.

─ Лена, я ухожу!

─ Подожди… Сейчас… - я умоляюще посмотрела на Гогу.

─ Ну, куда вы так спешите? – игрался он.

Гога подошёл к Тане и подтянул её ко мне. Так он мог держать при себе нас обеих.

─ Тогда давайте потанцуем?

Мы с Таней обречённо переглянулись. Гога повелительно клацнул пальцами Владу, который сидел за пультом:

─ Белка!

Играла ритмичная популярная песня. Влад тотчас вырубил её, из-за чего за стеной раздались стоны неудовольствия и возмущения. Дискотека набирала обороты. Скрипнула дверь и показалась рыжая голова Ваньки. Он выкатил бесцветные глаза:

─ Пацаны, в чём дело? Классная песня была, врубайте назад!

─ Щас, подожди ты, - сказал Гога и, вытолкав его башку за порог, закрыл дверь.

Влад засуетился с другой кассетой и после нескольких треков нашёл медляк. Гога сделал приглашающий жест и мы через дверцу на сцене вышли на танцпол. Я боялась, что Таня психанёт и бросит меня одну, но к большому облегчению я заметила, что следом за нами выполз Влад. Он спешил за Таней и когда настиг её и заговорил, я удивилась, как быстро оттаяло её лицо. Меня кольнула ревность, причём по отношению к обоим. Стоило самой себе признаться, что в Таню я была влюблена, не сильно, но всё же… А Влад? Эгоизм злобно нашёптывал мне: как могут Владу после меня нравиться другие девушки? Получается, они лучше меня? Ведь поиски идут по нарастающей, мы ищем чего-то лучшего, более совершенного, чем прежде. Какие только глупости не порождают себялюбие, неуверенность в себе и зелёная юность! Ну и то, что я сама бросила Влада, разумеется, совершенно неважно.

А тем временем Гога притянул меня к себе и вёл танец. Мы танцевали молча и я молилась, чтобы так и продолжалось. На середине песни его руки поползли вниз к моим ягодицам. На полпути я изловила их и вернула на место. Гогу это чрезвычайно забавляло. Он посмеивался в своей снисходительной манере, а я чувствовала себя идиоткой. Он с удовольствием проделал это несколько раз и каждый раз я одинаково тупо реагировала. Если бы на его месте был Антон, то давно бы уже получил оплеуху, но с Гогой у меня, как гласит народная мудрость, язык в задницу засовывался.

Потом мы сидели, смотрели на танцующих. Гога постоянно что-то рассказывал и допрашивал меня. Я каждую секунду ждала, что он заговорит о том вечере. Но он вёл себя непринуждённо. Нас никто не слышал и благодаря этому в нём даже проскакивало что-то простое, человечное, зверёныш, казалось, исчезал куда-то, а, может, его и не было, может, я многое нафантазировала, а Гога не так уж и плох… Как-то само собой разговор выровнялся и я незаметно для себя покинула свой панцырь. Таня, сама того не зная, подстрекала меня. Я не ожидала, что её заигрывания с Владом могут меня настолько трогать. И часу не прошло, как она забыла его предательство. Только посмотрите на её блаженную улыбку! Раньше эти улыбки принадлежали мне.

Гога предложил выйти покурить и я с радостью согласилась – не могла больше смотреть на подругу. Но он не дал мне сигарету. Интересно, почему всем так нравится разыгрывать со мной «папочек»?

─ Не люблю курящих девушек, мне потом неприятно целоваться с пепельницей, - заявил он.

Кое-кто из стоявших рядом со смешливым любопытством уставился на меня, выжидая реакцию. От возмущения я покраснела до самой макушки и, не найдя подходящего ответа, буркнула:

─ Я в клуб.

Меня провожал сдавленный смех.

Мне стали ясны его планы. Надо поскорее сваливать отсюда. Сейчас заберу Таньку и… Друзья мои, сегодня звёзды определённо меня ненавидят. У противоположной стены, там, куда с трудом долетают зайчики диско-шара, стоит моя Таня почти в полной темноте, а во рту у неё не что иное, как язык Влада Белкина. Я так и осталась обалдевшая стоять на пороге, пока Светка Ляцких вертлявым задом не оттолкнула меня в сторону: она тащила на танцпол добычу – пузатого Котика с испитой, синюшной физиономией. Таня и Влад продолжали лизаться. Наконец, я смогла оторвать от них взгляд в твёрдой уверенности уйти отсюда одна. У меня вдруг как никогда возникла потребность увидеть Вадима. И даже Антона. Они ведь ждут нас. Они ждут меня, им я по-настоящему дорога.

Я злобно хлопнула дверью зала. А в парадную дверь входил Гога. Разочарование на моём лице появилось прежде, чем я успела подумать его скрыть. Но Гогу и это позабавило.

─ А вот и я. Вижу, ты уже соскучилась? – он обнял меня, но я спихнула костлявую руку.

─ Эх, люблю в меру противненьких! О! – он услышал начало медленной песни и кивнул в сторону двери зала - Ну, пошли?