Верховный Издеватель(СИ)

Когда организм наконец взял своё, Ромке - наверное, под влиянием морской безбрежности, - опять приснился удивительный сон.

Утром, едва открыв глаза, он озабоченно спросил:

- Мам, а я - еврей?

- Какой ты еврей! - прыснула я. - С чего это ты взял?

- Мне во сне царь сказал, что я еврей.

- Какой царь?

- Ну такой - с бородой, в короне, на колеснице... ну - ца-арь! ну, он ещё хотел меня утопить, а сам... сам-то как раз и не умел плавать.

- А причём здесь плавать?

- Ну, это долго рассказывать! Но, если хочешь, я тебе расскажу... тогда уж весь сон, по порядку!

- Ва-ляй! - сказала я, удивившись, что опять, как прошлой ночью, откуда-то вынырнул "царь".

- Государь, мы нашли сбежавших кантонистов! - раздался крик. - Вон они - на той стороне! Только перейти за ними...

Царь улыбнулся, сделал короткий знак рукой "догоняйте" и... продолжил деловую светскую беседу с Ромкой.

- Всякий, кто пытается уйти от меня, тем самым покушается на мою собственность. Ворует себя у меня.

- Но ведь хорошо же всё получилось: ты их ненавидишь - а они уходят! Тебе же будет лучше без них. А им - без тебя. Пусть уходят!

- Нет, ты не понял! Потому что ты не царь! Плохо - это не тогда, когда мне плохо, а когда моей собственности без меня хорошо!

- Я не понял...

- И не поймёшь! Я рассуждаю не как человек, а как царь. У всех должна быть работа-служба-повинность! Каждый день. Уйти от неё, то есть от меня... не позволено никому!

- Но ведь они же уже ушли... Уже!

- Недалеко! Я их догнал! Потому что я царь! И они умрут, дезертиры! Потому что я царь! Они должны служить. Потому что я царь!

- Умрут - и будут служить!? - удивился нестыковке Рома.

- Да! - не моргнув глазом, ответил царь. - Потому что я царь! Смерть не избавляет от службы мне... Потому что я царь.

- А если, ну-у... а если ты сам когда-нибудь умрёшь? тогда как?

- Я никогда не умру. Потому что я царь!

Он напомнил Ромке одного как-то раз увиденного странного человека, который шёл по улице раздетый до пояса и орал всем встречным: "Я - царь! Царь я! Поздравьте меня. Я стал царём!"

- И вообще... ты споришь, потому что ты один из них!? - озарило вдруг царя. - Я по-онял! Ты и есть - еврей! Самый евреистый еврей! Ну, КТО же ещё во всём мире может быть против царя, кроме еврея!!!

- Нет, ты меня явно с кем-то путаешь, - растерянно возразил Рома (вообще очень туманно и приблизительно представлявший, кто такие евреи).

- Еврея никогда ни с кем не спутаешь! Тем более, что я - царь... евреев вижу за версту! Да и вообще, все - евреи!

- Все!? - изумился Рома.

- Все! Все на свете!.. Без исключения! Но ты в первую очередь... А я - один во всей Вселенной нееврей. Единственный представитель здоровой нации! И я вас всех казню... начиная с тебя!

- А может, не надо?

- Я сказал! Я - царь!.. Всех убью, один останусь! Не рассуждать! Захвачу весь мир и всех в мире казню.

- Да у тебя же сил не хватит.

- Хва-атит! Ещё как! Одни евреи помогут против других, как всегда бывало! А казнены, в конечном итоге, будут все. Те, кто мне помог - в последнюю очередь... чтоб подольше мучились. А ты вот помогать не хочешь: тебя - в первую очередь.

- Какую бы ему, собаке, казнь придумать?(2) - начали подходить подданные.

Вдруг две водяных стены по бокам резко поползли навстречу друг другу, как створки лифта (прежде они стояли неподвижно, чему Ромка нисколько не удивился, помня предыдущий сон).

- Что это? что это? - заволновался царь.

- Это... а это - пипец! Вот так вот он выглядит, - как-то сразу, без особых сомнений, определил Ромка.

- Нечестно... зачем он?

- Ну, затем... что ты его сам нашёл! Не он тебя, а ты его.

- Но я ему сейчас прикажу, чтоб он ушёл! Я же царь!

- Нет, теперь ты уже ничего не можешь приказать. Точнее, можешь сколько влезет... но это ему как-то до лампочки.

- Чего!?

- А, у вас же этого ещё не изобрели-и... - вспомнил Ромка. - Тогда ты меня не поймёшь... ты же царь!

- Если я царь, а ты еврей, пусть то и то мне сделают боги и ещё то сделают, и ещё больше сделают... если я тебя вместе с собой не утоплю!

Но колесница с царём уже начала погружаться в сомкнувшуюся пучину, и он никак не мог дотянуться до Ромки ни рукой, ни ногой - только нелепо растопырил их, как рак, перевёрнутый на спину. Вокруг, насколько хватало взгляда, живописно тонуло его воинство. Всё оно стало вдруг какое-то ненастоящее. Как и сам царь. То ли картина, то ли... окрошка в тарелке. Да-да, точно, окрошка! только квас почему-то не бурый, а ярко-синий. Торчали игрушечные лошадиные мордочки. "Лошадей жалко!" - подумал Ромка.

- Может, меня пожалеешь? - сменил тон царь, словно услышав его мысли. - Только руку протяни! Спаси!

- Но ты же мне всего лишь снишься. Как же я могу спасти того, кого нет. Ты же - не человек... и даже не лошадь.

- Ещё встретимся! - медленно погружаясь, как "Титаник" с отросшими руками и ногами, зловеще пообещал напоследок тот, кого нет.

Рома вспомнил: где-то он, кажется, уже видел... вот точно так же расступившуюся на две стороны воду... ах да, когда прощался с Ильёй! Но только тогда, вроде бы, никто их не преследовал? Или уж расстающихся кто-то преследует всегда? Ведь как только прощаемся с тем, с Кем хочешь быть всегда, тут же встречаешься с теми, с кем не хочешь быть никогда.

- Мам, ну это же всё противоречит здравому смыслу! - пафосно воскликнул Ромка. - Это у него уже даже и не жестокость, а звезданутость какая-то!

- Беда-то какая: подумаешь, противоречит! Противоречит здравому смыслу - зато не противоречит представлению царя о здравом смысле! Царь - сам себе смысл!

Да, в случае с "казнями египетскими" фараон вёл себя как истинный садомазохист. По принципу: пусть мне же будет хуже, но не отпущу их.

Освобождение кого бы то ни было нарушает Основной Закон, Конституцию садомазохистской власти: "Плохо должно быть всем. Про свободу говорят, что - это хорошо, поэтому её не должно быть ни у кого. Пусть лучше вся земля, включая правителя, мучается, чем чтобы не мучился никто. Если кто-то что-то просит, исполнять это ни в коем случае нельзя, потому что он об этом просит. Нельзя проявлять слабость и делать то, что соответствует здравому смыслу, а не Порядку. Единственная полезная работа - подневольная; единственная польза от работы - издевательство; сколько бы ни было рабов и работы, их всё равно всегда недостаточно".

- Сам-то узнаёшь сюжет? - спросила я его.

- Коне-ечно! "Потопление воинства фараонова", как же не узнать! - гордо откликнулся Ромка. - Вон оно на моих фресках.

И показал на своей игровой карте графическую копию тех фресок, которые по праву любви с прошлого года стали его фресками.

Я долго, оценивающе разглядывала - скорей, как детектив, чем искусствовед. Прищурилась.

- Что-то, знаешь, с такой бородой, не говоря уж о доспехах, он не очень-то похож на египетского фараона!

- Замаскировался, мам... как все преступники! - сказал Рома.

- Очень даже хорошо замаскировался: под русского князя. Или даже царя.

- Царь замаскировался под царя? - смешливо переспросил Ромка.

- Ненастоящий царь замаскировался под Царя! - пояснила я. - Помнишь фильм "Иван Васильевич меняет профессию"?

- Помню, конечно... "А царь-то ненастоящий!.."

- Вот-вот... именно что ненастоящий.

Мы вышли на палубу.

- Мам, смотри-и, отпечатки пальцев в небе!

Тончайшие облачные прожилки, действительно, напомнили гигантский дактилоскопический снимок, только не чёрный, а белый. В полнеба!