Верховный Издеватель(СИ)

- Мам! - осенило вдруг Ромку. - Давай рассуждать дедуктивно, как сыщики. Ведь Саурон после поражения тоже несколько раз перевоплощался... Может, этот змей - и есть тот самый утонувший и перевоплотившийся фараон?

- Ну, тогда поздравляю: получается, у тебя сон с продолжением. Так что можешь написать целую повесть-фэнтези по мотивам своих снов.

- Мам! - загорелся Рома, - а может ты её напишешь... я серьёзно? а то мне как-то в лом. Ну, надо до-олго сидеть, писать... а мне как-то лениво! А получилась бы клёвая повесть... или даже роман!

- Не-ет, Роман, привыкай, что за свой талант надо биться самому. Если хочешь, чтоб что-то вышло, никаких "в лом"!

- Мам, ну ты у меня такая умная, такая талантливая...

- А ты?

- Я?.. ну, я, если хочешь, буду твоим консультантом.

- Не-ет, Ром. Давай наоборот. Я буду твоим консультантом, а автором всё же - ты сам.

- Ну ладно! а ты-то что будешь делать?

- Ну... консультировать тебя по вопросам мифологии змей, драконов, царей, фараонов и т. п.

- Ну-ка, проконсультируй меня... в чём-нибудь! - поддразнил Ромка, нарочито умно подняв взгляд к потолку.

- В том, что фараон перевоплотился в змею, нет ничего особенного.

- Прям совсем ничего особенного? - иронично переспросил Рома.

- Ну... все русалки, поголовно, произошли от затонувшего войска фараона, жабы и лягушки произошли - от затонувшего войска фараона, - начала я загибать пальцы. - Так - по мифологии почти всех христианских народов! Было даже слово "фараонки" - синоним "русалки"...

- Полицейские во всех странах, видимо, тоже произошли от фараона! - продолжил насмотревшийся фильмов Ромка.

- Так почему бы и змее из твоего нового сна не произойти от фараона... Круговорот царей в природе! Утонул - перевоплотился - стал змеёй... - тут же захотел ещё в цари перевоплотился...

- ...И построил себе корабль! - осенило Ромку. - Типа: один разок утонул - надо ж хотя бы потом научиться плавать! Но... не помогло. Всё равно опять утонул.

- Ну, судя по всему, такое-то добро не тонет! - сказала я. - А если и тонет, то всплывает... Так что, Ром, чует моё сердце, мы с ним ещё встретимся! И наверное, не раз.

Сказала - прямо как в воду глядела!

6. Змееборец

И мы могли бы вести войну

против тех, кто против нас,

так как те, кто против тех, кто против нас,

не справляются с ними без нас.

В. Цой

С тех пор, как св. Георгий

метнул копьё в пасть дракона,

тому есть, что кусать, кроме

собственного хвоста.

Г.К. Честертон

- Предупреждаю сразу: по траве лучше не ходить - могут быть змеи, - сказал экскурсовод.

- Змеи на Севере! Ничего себе! А ято думала, змеи только на Юге водятся! - сказала какая-то "блондинка".

- Нет, почему, у нас ещё как гадюки водятся. Сейчас, в начале лета, выползают на солнышке греться.

Светило яркое утреннее солнце, освещая сказочный пейзаж острова Кижи. Впереди воздвиглась...

- Церковь, как шапка Мономаха! - сказал Ромка.

Счастливый и беззаботный, он летел впереди всех и вдруг остановился, как вкопанный, перед... валявшейся змеёй - раздавленной не то велосипедом, не то мотоциклом.

- Мам! Её прям как будто из моего сна сюда выбросили! - опомнившись, подбежал он ко мне. - Только та была больше и жирнее и противней... А эту жалко.

Мне почему-то вспомнилось "Чудо Георгия о змие" из нашего Русского музея. Только здесь вместо св. Георгия воздвиглась над всем островом (вытянутым, как змей) 22-купольная Преображенская церковь. Её липово-серебристые купола выстроились в пять ступенек: казалось, спускается с небес рать, торжественно сходя по лесенке.

- И как вот так вечно получается!? - воскликнул Ромка. - Вроде, красиво... а внизу - змея!

Только я подумала, что Кижи - это прямо какой-то образ райского сада (а как же в саду да без змея!), экскурсовод сказал:

- "Кижи" можно перевести с древнего финского как "игрища" или "место игрищ".

Ромка увлечённо толкнул меня локтём:

- Мам, ты слышала! Получается, мы на Игрища приехали!

- Поздравляю, - сказала я.

- Тебя тоже. Только интересно, по какой мифологии игрища?

- По мифологии, которая называется Реальность. Самый сложный вид мифологии!

Полуденная панорама Кижей медленно удалялась за кормой, но долго ещё над озером и плоскими островками царила красноватая понизу и серебристая поверху деревянная горка... медленно уменьшаясь, превращалась в кедровую шишку.

- Ну и как тебе Кижи? - спросила я Ромку.

- Никогда ничего красивее не видел... ну, кроме Ярославля! - восхитился и, тут же опомнившись, поправился он. - Жаль, нет фресок - было б совсем хорошо!

- Нет в мире совершенства! - ответила я. - Фресок по дереву пока не придумали.

- "Фрески по дереву" - это иконы, - сказал Ромка.

Мы опять разговорились о фресках... Разговор как-то свернул на Ипатьевский монастырь в Костроме, где фрески тех же самых мастеров, что в Ярославле - Гурия Никитина и Силы Савина. Вообще, они много работали в Москве, Ростове, Суздале, Переславле-Залесском, но всё же самые известные свои росписи оставили в Ярославле и родной Костроме. Когда я показала Ромке на ноутбуке фрагменты костромских фресок и ненароком обмолвилась, что это довольно близко к Ярославлю, он мигом загорелся идеей побывать ещё и там. Тем более, и во сне речь шла о Костроме.

- Как-как, ты говоришь, мам, называется монастырь?

- Ипатьевский.

- Я что-то слышал... (Ромка у нас всегда "что-то слышал"). А откуда такое название?

Залезли в интернет - узнали, что в честь святителя Ипатия Гангрского, жившего в 4 веке. Я сама заинтересовалась: малоизвестный в России святой. Стала читать его житие - быстро наткнулась на сюжет грандиозной борьбы со змеем... (Уж не с тем ли, всё-таки выползшим из моря в Костроме?)

- Ро-ом! - зову, - Вот, тебе явно будет интересно! По твоей части...

"Святой Ипатий умертвил также страшного змея. Это было при Констанции (царств. с 337 по 361 г.): к царскому дворцу неизвестно откуда приполз очень большой змей. Окружив царскую сокровищницу, он положил голову при входе и никому не давал войти туда. Чудовище, свернувшись клубком, покоилось на груде золота и убивало каждого человека, осмелившегося войти в хранилище за деньгами. Такая же горькая участь постигла всех, кто попытался прийти к ним на помощь. Груда мёртвых тел лежала в царской сокровищнице, и никто не мог ничего из неё унести. Кровожадный змей лишал людей жизни не только своим нападением. Сделав казну недосягаемой для рук императора, он погубил немало народа, оставив его без жалованья на пропитание. Дела государства пришли в упадок. Самодержец потерял власть над своим богатством. Царь Констанций пришел в ужас и послал сказать святителю Божию Ипатию, чтобы тот пришел в Царьград, ибо имя святого уже было славно благодаря чудесам, совершаемым им по благодати Христовой. Царь с честью встретил святого, поклонился ему до земли и просил его молитвою прогнать от царской сокровищницы змея, которого не могла изгнать никакая сила человеческая, - так как даже многие духовные лица, вооружившись молитвою, пытались изгнать его, но сами погибли.

Святой же сказал на это царю:

- Царь! Если наша молитва и будет безсильна, то не тщетна будет твоя вера пред Богом.

Затем, пав на землю, Ипатий молился довольно долго. И, поднявшись, сказал царю:

- Среди конского ристалища, где находится статуя твоего отца, вели поставить печь и накалить ее как можно сильнее, в ожидании когда я приду туда.

Тотчас же приготовили и разожгли печь; тогда святой Ипатий, взяв святительский жезл, подошел к царскому дворцу и открыл ворота сокровищницы. Народ и царь, объятые страхом и трепетом, смотрели издалека. Видя, что змей не выползает (а день уже склонялся к вечеру), все думали, что змей умертвил святого, как это случилось ранее с некоторыми иереями. Святитель же Ипатий, подняв очи к небу и призвав на помощь Господа, вложил в пасть змею жезл со словами: