Я — посланник

— Благодарю за то, что пришли сюда.

Вид у него несчастный. Потом он замечает нашу компанию в конце зала:

— Мы также очень рады видеть наших уважаемых таксистов!

Луч света из витражного окна отражается на его тонзуре.

Отец Томас кивает мне — спасибо, что пришел.

Я хихикаю, один во всем зале.

Ричи, Марв и Одри поворачиваются и с недоумением смотрят. У Марва глаза красные, как у кролика.

— Перепил с вечера?

— Не то слово.

Отец Томас собирается с мыслями и разглядывает прихожан. Я чувствую: ему нелегко. Трудно говорить с пустым залом. Но священник — человек мужественный. Он собирается с силами и начинает проповедь.

После службы мы некоторое время сидим перед церковью.

— Что за хрень он нес про пастыря и все такое? — мрачно спрашивает Марв.

Наш друг обессиленно лежит в траве. Даже по голосу чувствуется, какое мучительное у него похмелье.

Мы сидим под большой плакучей ивой, ее ветви стекают вниз, укрывая нас, как шатром. В конце службы по рядам пустили поднос для пожертвований. Я положил пять долларов, у Ричи не было денег, Одри вытащила из бумажника пару долларов, а Марв порылся в карманах и бросил двадцать центов и колпачок от ручки.

Я смерил его взглядом.

— Чего?

— Да ничего, Марв.

— Ну и все!

И вот мы сидим под деревом. Одри что-то напевает, Ричи привалился к ступеньке, Марв вообще уснул. А я жду.

Вскоре чувствую — кто-то подошел. Даже не оборачиваясь, понимаю: это он. Отец О’Райли. Священник даже говорить не начал, а впечатление о нем: спокойный, веселый, компанейский человек.

— Спасибо, что нашел время прийти, Эд, — говорит отец Томас. Потом смотрит на Марва: — Да, Эд, выглядишь ты не лучшим образом. Но этому парню, как я погляжу, совсем хреново! — На лице святого отца образуется некое подобие зловредной улыбки: — Бедняга, прости Господи его грешную душу…

Все хохочут — кроме Марва, конечно. Он как раз изволит продрать глаза.

— Чего вы… — Он чешет руку. — Здрасьте, святой отец. Спасибо за проповедь и все такое.

— Вам спасибо. — Отец Томас снова оглядывает нашу компанию: — Благодарю, что пришли. Как насчет следующего воскресенья? Посетите меня?

— Ну, может быть, — отвечаю я.

— Только без меня! — решительно заявляет Марв.

К счастью, отец Томас не обижается.

Возможно, я ошибаюсь и священнику нужно что-то совсем другое, но это уже неважно. У меня есть план. Дома на диване, в компании Швейцара я листаю книгу, разглядываю фотографию на телевизоре и размышляю.

Нужно заполнить церковь людьми.

Вопрос лишь — как это сделать.

8

Подростки-переростки

Прошло несколько дней, а я все еще не придумал, как завлечь людей в церковь. Первая мысль была попросить Одри, Марва и Ричи привести своих друзей и домашних. Но, во-первых, на них нельзя особо рассчитывать (я-то знаю), а во-вторых, не факт, что они сами пойдут в церковь еще раз, не говоря об их родителях.

В начале недели у меня плотный график, я кручу баранку и все думаю, думаю…

Блестящая идея приходит в голову, когда я везу в аэропорт клиента. Мы почти доехали, и вдруг он говорит:

— Слушай, у меня до рейса еще время есть, останови-ка вон у того паба.

Я смотрю в зеркало заднего вида — и бац! идея!

— Точно! — восклицаю я.

— Если уж пить пиво, так в настоящем пабе, — говорит клиент. — Терпеть не могу забегаловки в аэропортах.

Я останавливаю машину, и он выходит.

— А ты не хочешь пивка пропустить? Я заплачу.

— Нет, спасибо, — отвечаю я. — Мне тут нужно быстро кое-что сделать, неподалеку. Но если хотите, я заеду за вами через полчаса.

— Отлично, — радуется он, чрезвычайно довольный тем, как все обернулось.

Честно говоря, я тоже рад, как не знаю кто. Почему?

Да я только что понял одну важную вещь.

Здесь, в Австралии, существует лишь один способ куда-то заманить толпу народа. Какой?

Пиво.

Бесплатное пиво.

Я мчу к отцу Томасу и чуть не сношу ему входную дверь, с порога начиная рассказывать о своих грандиозных планах на следующее воскресенье. Про осенившую меня мысль тоже говорю:

— Бесплатное пиво, всякие штуки для детей, ну и еда. Я про бесплатное пиво уже говорил?

— Да, Эд, говорил.

— Ну? Что скажете, святой отец?

Он садится за стол и некоторое время раздумывает. Отец Томас спокоен, а я весь как на иголках.

— Идея-то хорошая. Но, боюсь, ты забыл одну важную вещь.

Однако мой пыл не так-то легко охладить:

— Какую?

— Нам понадобятся деньги. Чтобы все это купить.

— Слушайте, вы хотите сказать, что у католической церкви туго с деньгами? А как же все эти соборы? Они же набиты золотом и всякой прочей хренью!

— Эдвард, окстись! Ты в моей церкви был? Был. Много золота видел, Эдвард? — смеется священник.

Это еще что такое! Ладно, отцу Томасу позволительно. Но вообще-то я записан Эдом даже в свидетельстве о рождении.

Однако продолжим:

— В общем, как я понял, немереных запасов денег у вас нет.

— Увы, нет. Никаких. Все немереные запасы я потратил на помощь молодым матерям-одиночкам, алкоголикам, бездомным и наркоманам. Ну и на поездку в роскошный отель на Фиджи.

Насчет Фиджи, я полагаю, отец Томас пошутил.

— Так, понятно, — говорю. — Ладно, деньги соберу я сам. У меня кое-что есть. Готов вложить пять сотен.

— Пять сотен?! Эд, побойся Бога, это огромная сумма. К тому же очень сомневаюсь, что у тебя куча свободных денег…

Я быстро-быстро пячусь через входную дверь обратно на улицу.

— Вы не волнуйтесь, святой отец! — И как тут не пошутить: — В таких делах главное, чтобы у вас была вера.

Короче, что я хочу сказать.

Иногда совсем неплохо, что твои друзья — личности незрелые, хоть и совершеннолетние. Им сразу приходят в голову правильные мысли. Как распространить информацию среди населения нашего пригорода — причем как можно быстрее? Не плакаты же расклеивать. И не объявление в местную газету давать. Ну, вы поняли? Распространить новости о событии, да так, чтобы никто мимо не прошел и обязательно все увидел. Ну?

Есть только один правильный ответ.

Баллончики с краской.

Марв неожиданно изменил свое мнение насчет воскресенья, — теперь ему хочется пойти в церковь! Я посвятил его в свои планы и с уверенностью могу на него рассчитывать. Ибо предложил Марву дело, в котором он эксперт и профи. Инфантильные подростковые выходки — его радость, отдушина и специализация в свободное от основной работы время.

Итак, что мы делаем. Для начала утаскиваем гриль — у моей мамы и у Ричи. Я звоню и бронирую на воскресенье большой детский батут. Теперь дело за караоке, его мы получаем от одного Марвова друга, который работает в пабе. Пара бочонков пива, скидка у мясника на большую партию сосисок — и мы готовы к воскресной вечеринке.

Ну что, пора брать в руки краску!

Мы покупаем баллончики в местном хозяйственном, в четверг вечером. Налет на город запланирован на три утра пятницы. Марв кое-как дотрюхивает на своем рыдване до моего дома, который должен стать штабом операции.

В начале и в конце Мэйн-стрит мы пишем на асфальте гигантскими буквами:

Не знаю, как Марв, а я понял, что такое «чувство локтя». Вот мы стоим на коленях и расписываем асфальт. Я даже моложе себя ощутил — граффити и все такое. Смотрю, как трудится друг. Марв-спорщик. Марв-скупердяй. Марв, Которого Бросила Девушка.