Армен

Никакого результата! Разве не так, Клер? — Фузи повернулся к товарищу за подтверждением, тот лишь скромно улыбнулся. — Истина же в том, что человек — необходимое или случайное сочетание элементов живой природы, как и всё на свете. Следовательно, изменив биологический состав человека, можно его пересоздать и получить в итоге новый, более совершенный, безупречный или, как нынче принято говорить, более логичный биологический вид, которому можно предоставить абсолютную свободу, без сдерживающих обязательств перед старыми и новым законами: он может выполнить любое поручение, не делая недовольной гримасы и не задавая лишних вопросов, — Фузи залпом осушил стакан, вытер губы и заговорил с еще большим воодушевлением: — Однако беда в том, что люди — ввиду умственной неполноценности — не воспринимают этот простой и убедительный аргумент и занимаются сочинением все новых и новых законов, один другого нелепей и бесполезней. Я всю свою жизнь вел непримиримую борьбу против невообразимого человеческого невежества. Правда, это дорого мне обошлось, но отнюдь меня не сломило. Хотя я и был изгнан из священного храма науки, а все мои открытия и изобретения у меня подло украли, — Фузи в сердцах ударил кулаком по столу, и его маленькие глазки сверкнули нескрываемой ненавистью, — я собственной жизнью доказал истинность своей точки зрения: я предложил своему главному сопернику, Клеру, жить вместе, дабы показать, что можно две взаимоисключающие идеи примирить под одной крышей и придать развитию человечества невиданный импульс, — Фузи тряхнул гривой и грозно фыркнул. — И результат, живой результат, пожалуйста, у всех перед глазами: Клер, который некогда был лидером моих заклятых врагов, ныне является моей второй половиной, он кроток, как голубка, он добр и безропотен, он готов выполнить любое мое желание, любое поручение — и он счастлив этим, да, он самый счастливый из людей за всю историю, более того, он и есть тот идеальный человек, которому, я в этом убежден, принадлежит будущее… Не так ли, Клер? — Фузи потянулся и запечатлел на щеке Клера смачный поцелуй, при этом промычав нечто такое, отчего тот по-девичьи залился краской.

Армен отвел глаза и почувствовал тошноту. Продавца все еще не было.

— Я вынужден на короткое время покинуть вас, — сказал Фузи. — Надеюсь, без меня грустить не будете, — покачиваясь, он встал из-за стола и исчез за занавеской.

Воцарилось неловкое молчание. Армен не отрывал глаз от стойки.

— Можно мне поинтересоваться, давно ли вы в нашем городе? — мягким голосом завел разговор Клер.

— Всего один день, — ответил Армен.

— Гм…

Снова воцарилось молчание.

— Пойду посмотрю, может быть, Фузи стало нехорошо, — заговорил Клер с озабоченной улыбкой. — Он, знаете ли, безрассуден, как все гении… Я скоро вернусь.

Он встал из-за стола и плавной женской походкой поспешил к занавеске.

Армен облегченно вздохнул. Между тем шум вокруг нарастал, слышались пьяные выкрики, смех, перебранка, ругань…

— Я не ваша бабушка, чтобы даром блины раздавать!..

Резкий хриплый голос перекрыл общий гул, и Армен увидел коренастого лысого человека, который грубо оттолкнул какого-то жалкого просителя, дрожащей рукой протянувшего пустой стакан, и властно прошествовал за стойку, после чего, хмурясь и ни на кого не глядя, достал бумагу, ручку и углубился в подсчеты. Перед стойкой мгновенно образовалась очередь.

Продавец обслуживал словно нехотя, двигался подчеркнуто замедленно. На лице его застыло надменное выражение собственной значимости, словно он безо всякой оплаты великодушно раздавал людям высшие земные блага, одновременно движением руки или головы категорически отвергая любые просьбы отпустить в долг выпивку или еду. Все это он делал на удивление естественно.

— Хлеб, — протягивая деньги, сказал Армен, когда подошла его очередь.

Продавец не глядя взял купюру, небрежно бросил ее в ящичек кассы и положил на прилавок буханку грязно-коричневого цвета, от которой исходил запах кислятины.

— Следующий!

— Сдачу, — сказал Армен, взяв буханку, — вы забыли сдачу.

— Какую сдачу? — продавец презрительно сморщил свой длинный, загнутый книзу нос и, прищурив глаза, впервые посмотрел на Армена. — Сдачи нет.

— Как это нет? — не понял Армен.

— Один хлеб и один полный стакан вина, — бесстрастно объяснил продавец. — Какая еще сдача?

— Но я вина не пил!

— Правильно, не пил, но ты угостил Фузи, которому должен…

— Я никому ничего не должен и никаких Фузи не знаю! — Армен почувствовал, как в нем закипает гнев. — Давай сдачу, — потребовал он угрожающим тоном.

Продавец лишь усмехнулся и демонстративно громко сказал:

— Следующий!

У Армена потемнело в глазах.

— Послушай, — не помня себя от ярости, он крепко ухватил продавца за ворот, — сейчас же, немедленно верни мои деньги, иначе я тебя задушу…

Не ожидавший такого продавец побелел, в его вытаращенных, помутившихся глазах застыл животный страх.

Поднялся жуткий переполох.

— Все правильно, ты только что сидел с Фузи, болтал и смеялся с ним, а говоришь, что не знаешь его, — кричал тот человек, который клянчил у продавца стакан вина и которого тот грубо оттолкнул. — Поглядите-ка на них, вылезают из каких-то щелей, приезжают сюда, едят наш хлеб да нам же и ножом угрожают, — нетвердо стоя на ногах, возмущался он. — Врежьте как следует этому приблудному щенку…

— Если должен — плати, — злобно выкрикнул кто-то из глубины зала. — Нечего юлить!

Кто-то сзади схватил Армена за воротник и резко потянул на себя, кто-то ударил его сбоку. Он отпустил хрипевшего продавца, развернулся и изо всех сил толкнул того, кто тянул его за воротник. Это оказался высокого роста мужчина, он попятился и, не удержавшись, рухнул спиной на ближний стол; сидевшие за ним две пары вскочили с мест и стали возмущенно размахивать руками. Армен чувствовал, что его охватывают воинственное возбуждение и мрачная радость от сознания, что узы сброшены и он свободен в своих действиях — неважно, чем все это кончится…

— Отдай! — снова повернулся он к продавцу и занес кулак. — Отдай, не то…

Продавец вдруг съежился и быстро-быстро подсчитав деньги, бросил их на прилавок.

— Вот так-то, — Армен удовлетворенно усмехнулся и, положив сдачу в карман, направился к выходу.

Закрыв за собой дверь «Мечты» и оказавшись на улице, он на минуту остановился: сумерки медленно окутывали землю, и откуда-то со стороны леса надвигалась очередная ночь.

Глава третья

1

Армена не покидало гадливое чувство, что «Мечта» оплела его невидимой липкой паутиной и оставила на лбу нестираемое клеймо. Чье-то чужеродное присутствие ощущал он в себе, кто-то затаился внутри и дышит вместо него. Внезапно он вспомнил, как Фузи поцеловал Клера. Эти двое и были тенью чужеродного присутствия, они и расстались только для того, чтобы снова соединиться. Вот почему им удалось так легко его обмануть и вовлечь в эту глупую потасовку. Наверное, они сейчас где-нибудь рассказывают об этом, обнимая друг друга, при этом Фузи хохочет, смакуя каждое слово, а Клер улыбается своей льстивой женственной улыбкой…

Армен поднес хлеб ко рту, но понял, что есть не сможет, пока не избавится от этого мерзкого ощущения клейма на лбу. Круто развернувшись, он пошел к тому уединенному маленькому озеру, которое заметил по дороге к «Мечте». Его со всех сторон, словно оберегая, окружала густая стена камыша. Армен долго кружил, пока не углядел едва заметную тропинку, пропадавшую среди высоких стеблей. Осторожно ступил на нее и вскоре оказался на берегу озера.

Вода в озере оказалась удивительно чистой и не имела болотного запаха. Непонятно, что его питало: поблизости не было ни реки, ни ручья. Видимо, существовал подземный источник. Точно такое же прозрачное озеро было в его горах, именно поэтому ему здесь так хорошо. Он погрузил лицо в воду и улыбнулся, вспомнив, как в детстве мать обнимала его круглую головку и нежно гладила. Сердце у Армена замерло от нежного прикосновения воды. Почудилось, что прошла бездна времени. Вынув голову из воды, он снова ощутил себя чистым, здоровым, сильным — точно заново родился.