Поймать лаптем удачу

— Садись. Нам на ужин надо ехать, — обратился он ко мне. — А вы свободны. Завтра встретите Вику и проводите в офис, — сказал он охранникам. Вот оно как! Получается, Высоковский меня охраняет, пока у меня документы. Это значит, как я ему отдам их, — он меня вышвырнет на утиль, как офисную бумагу.

— Садись, — ещё раз сказал Миша. Я быстро прокрутила в голове: охрана ушла, Миша уедет, а я одна буду стоять и ждать, кто быстрее меня заберёт, Гущин или те уроды, что мою руку вывернули. Я поморщилась и села за спиной Высоковского. Мы поехали. В этот раз мне было хорошо. Боль отвлекала меня от глупых мыслей. Через минут десять мы остановились у приличного домашнего ресторанчика. Оставив байк, мы быстро направились к входу. И там нас ждал сюрприз. Нас подрезала иномарка, и Миша дёрнул меня за больную руку так, что я вскрикнула. Он на меня внимательно взглянул, как я согнулась от боли, но нас отвлекли выбежавшие те самые ребята и мужик с лицом тюремщика. Я полезла здоровой правой рукой за травматиком. Миша им сказал:

— А не хотите договориться?

— Конечно, договоримся, — и мужчина направил на него дуло пистолета. Я отреагировала сразу и выстрелила ему по руке. Тот заорал.

— Чёрт! У неё пистолет.

— Травматик у неё! — кричал им раненый. Миша опять схватил меня за больную руку. Но в этот момент я боли не чувствовала. Меня знобило и сердце покалывало. Я не понимала, куда мы бежим, только, когда сели в неизвестную машину и к нам в машину рвались ребята, я поняла, как Миша нервничал. Он кричал:

— Езжай! Езжай!

Водитель боялся. Его как парализовало. Я подняла травматик:

— Если не поедешь, стреляю.

Это помогло, мы буквально рванули, как на кроссе гонщики. Михаил сказал адрес. Это был вокзал. За нами ехал хвост. На вокзале мы выскочили из машины и Миша, всё за туже больную руку, тянул меня по подземка. Там мы смогли затеряться. Он у таджика купил карточку метро, хотя я лично бы не стала этого делать. Но мы боялись, что нас увидят. Карточка на счастье наше оказалась настоящей. Мы сели в поезд, проехали три станции, вышли, и спокойно сели в такси.

— Куда едем? — спросил армянин.

— Дачный посёлок Точилино, — ответил Высоковский. Рука моя сильно ныла и я, скрючившись, сказала:

— Нет. Сначала в Раменское.

— Тебя могут там поджидать. В Точилино, — Миша снова посмотрел на меня. — Это дача моей мамы. Мы там можем спокойно переночевать, а завтра я что-нибудь придумаю, — он снова задумчиво посмотрел. — Что у тебя с рукой?

— Вывернули. Мне кажется вывих.

Он осторожно взял её:

— Не бойся. Сейчас я её ощупаю. Потом будет резкая боль, но ненадолго.

— Знаю. У меня с детства проблемы именно с этой кистью. А ты вправлять хотя бы умеешь?

Он не ответил. Все было, как он сказал. Но только после того, как он мне её вправил, я почувствовала резкую слабость, и, сказав» спасибо», легла ему на плечо и не заметила, как заснула. Вот так просто уснула. Хотя мозг мой голосил, что спать нельзя, бдительность нужна, но почему-то с ним именно сейчас и впервые мне было спокойно. Мне даже ничего не снилось. А было бело и светло. В этом чистом сне я услышала его голос:

— Вика, приехали.

Я пыталась встать, но сразу не получилось. Слабость и сонное состояние мешали. Он мне помог. Расплатившись с водителем, мы вышли. Дачный домик его мамы был деревянный. Всё было в деревенском стиле, ухожено и красиво. Рядом был большой бассейн, тоже в деревенском стиле, как будто из дерева. Михаил сначала отключил сигнализацию, потом нашёл ключи от дома в скворечнике и открыл дверь. Надо сказать, что в доме было совсем не по-деревенски. Там был дизайнерский евроремонт и всё очень уютно. Я сразу заметила тапочки и поспешила сменить обувь. Когда я прошла на кухню, то только сейчас поняла, что я остаюсь на ночь у Высоковского. А вдруг он маньяк! Ещё вчера он пытался меня убить. Сегодня видно решил поиграть со мной. Да нет! Бред! Скорее всего, это случайность была. Миша охотился за документами, а убийца за мной. Вот и получалось, что где Высоковский там и стреляли в меня… Сегодня и его чуть было не убили. Если всё будет хорошо, то я отдам ему документы, шифр и карты. Всё-таки он прав, нам надо поговорить. Таким образом, я впервые посмотрела на Михаила другими глазами. Миша сразу залез в холодильник и потом обратился ко мне:

— Я тебя оставлю ненадолго. Надо продукты купить. Я ворота ставлю на сигнализацию, так что ничего не бойся. Но выходить за ворота не следует.

Я поняла, что он меня решил запереть, чтобы я за его отсутствие не сбежала. Но самое противное для меня, что я и не собиралась. Мне самой стало интересно с ним пообщаться. Я хотела услышать его версию случившегося. И узнать про майора Петрова. Зачем был этот спектакль?

Когда Михаил уехал на машине из гаража, я вспомнила про документы, лежащие в моей сумке. Я их достала. Это доказательство грязной работы финансового директора. Надо их отдать Мише. Но только после разговора с ним. Надеюсь, он меня не убьёт после того, как я ему всё отдам? Сможет ли он меня и дальше опекать, как сейчас? Я открыла кухонный стол, нашла вакуумные пакеты, засунула в один из них документы и склеила. Потом спрятала их в дизайнерскую бочку для полива цветов. Пошла в дом и прилегла на диван. В душе моей царило спокойствие, словно я нахожусь у себя дома. С этими мыслями и, думая, кто же такой Высоковский, я не заметила, как задремала. Спала я сладко и проснулась от вкусных запахов. Сначала я не сообразила, где нахожусь и в своём ли я теле и в своей ли жизни? Или меня уже убили, и я нахожусь в потусторонней реальности. Прошла на запах на кухню, увидев Михаила, всё вспомнила.

— Проснулась? — Миша стоял в фартуке, довольный, словно у него сегодня день рожденья или он выиграл десять миллионов у Максима Галкина, и теперь ему документы уже ни к чему. Хотя на карточках, думаю, намного больше. Нет, нужны ему документы всё — таки. Я села за стойку. Миша начал раскладывать салаты в тарелки. Я с болью подумала, как я всё это при нём стану есть, ведь я не знаю, как пользоваться половиной столовых приборов! Красиво тарелки украсив, Миша снял халат и сел напротив меня. Он разлил вино по фужерам и протянул мне:

— За новую жизнь.

— Почему? — мне показался его тост не понятным.

— Сегодня я заново родился.

— Ты уже третий раз заново рождаешься, и я в том числе. Лучше пить за удачу или за знакомство, пусть даже при неудачных обстоятельствах. Или за наш разговор, например…

Он засмеялся и отпил вина. Я тоже отпила. Да не такое вино я пробовала в студенческие годы. Слава богу, из столовых приборов он подал мне все знакомые. Овощной салат, кажется, «греческий» был не таким, как я его привыкла есть. Соус и сыр были другими. Было очень вкусно. И в этот момент я живо вспомнила Павла. Интересно, кто из них вкуснее готовил?

— Нравится? — спросил меня Миша, как тогда Паша.

— Очень, — не стала врать я.

— Пашка готовил вкуснее. Он очень любил» греческий» салат. Делал соус по своему рецепту. Я его допрашивал, даже купить хотел этот рецепт, но он так и унес свой секрет в могилу. Я пробовал повторить… Похоже, но не то.

Он мысли умеет читать? Или у нас они просто схожи? То ли я уже тогда была готова ему верить, то ли действительно, я ему поверила, что он не мог убить брата. Так не врут.

— Почему он Маше и мне сказал, что ты хочешь его убить?

— Для меня самого это было загадкой.

— А какие у вас отношения были последнее время? — мне кажется, или я сейчас веду допрос, как паршивый следак.

— Как обычно. Единственно… Был недавно случай. Наш юрист говорил мне и Павлу, что на фирме странная возня. Спорил с Пашкой, что нельзя с непроверенными фирмами заключать договора. Говорил что-то про репутацию. Пашка его послал, куда по дальше, а мне сказал не вмешиваться, мол, я к тебе не лезу, и ты не лезь. А потом, была годовщина смерти Даши и он ко мне домой пьяный приехал. Рассказывал, что не примерно женится и в этот раз не отпустит своего счастья. И как будто продался. Просил прощения и велел маму беречь. Сказал, что её любит, и верит, что она поймёт и простит, — Миша усмехнулся. — Я тогда не понял ничего. Когда деньги пропали, и я узнал что Паша поехал к Маше за паспортами, тогда я всё понял. Но Пашка не мог сам додуматься до такого. Что-то его вынудило так с нами поступить. Что?