Скиф

Но вида девушке не подал. С Мариной еще ничего не ясно, а чтобы рвать с Варей нужно „запасной аэродром“ иметь, чтобы наверняка „сесть“, а не пролететь и остаться у разбитого корыта в полном одиночестве. Он больше не „неудачник“ и никогда им не станет!

К тому же, что отказывать себе в радости? Имеет он права как инвалид? Имеет!

И обнимал Варю, целовал, в любви клялся.

И она верила.

Почему она верила?!»

Макс закрыл тетрадь, понимая, что больше не может читать историю крупной подставы, предательства и лжи. Лег спать, но даже во сне видел продолжение истории. Ему снился Том и Зойка Федорова…

Глава 11

Том выглядел довольным и сытым как мартовский кот. Он закидывал в рот орешки и щурясь от удовольствия жевал их с огромным аппетитом. Зоя бы запустила руку в пакетик с жареным арахисом и тоже полакомилась, но знала, что подобные вольности с Пожарским не пройдут. И вздохнула.

– Что вздыхаешь? – ухмыльнулся Том. – Говори, что хотела и двигай.

Дела у меня.

А «дела» на лице написаны – томная лень и довольство.

«Сейчас я тебе настроение подпорчу», – подумала девушка. Вытащила невзначай из сумки конверт с деньгами, на обозрение мужчины выставила, только тогда сигареты достала, подкурила одну.

Том жевать перестал на мгновенье – на конверт уставился, и опять в окно автомобиля, будто не увидел, ничего не понял. Правда лицо безмятежность потеряло и голос груб стал:

– Что хотела?

– Предупредить. Я знаю ты на Варваре подвис конкретно.

– Тебе что за печаль?

– Мне ничего, – плечиком пожала. – Пока. Но как у тебя печаль появиться – мне достаться может. Начнешь: почему не сказала, да отчего молчала.

– Чего «молчала»? Что крутишь?

– Я о Варе, Томик. Вижу, что понесло тебя от нее, кабы еще жениться не надумал.

– А и надумаю – тебе что? Боишься, на свадьбу не приглашу? – усмехнулся, окинув девушку неприятным взглядом.

– Боюсь дурачком себя выставишь. Пожарский смял пакет с недоеденным арахисом и выкинул в окно авто:

– Или выкладывай, что у тебя или вали, – отрезал.

– Не злись, Томик, скажу. Варенька твоя на два фронта работает. Мне баксы отстегнула, чтобы я о том молчала. Терпеть она тебя не может и знать не хочет, но деньги твои очень нужны. Для другого хахаля, нищего, как студент…

– Врешь! – рыкнул, схватил Зою за ворот блузки. В глаза глянул и выпустил. Помолчали и Федорова ему на колени конверт положила:

– Тут деньги.

– Знаю, – глянул вскользь. Как не хотелось признавать, а факты сами за себя говорили – Костя лично в этот конверт Варе доллары вкладывал, в руки ей отдал. И если лжет змея – Зойка, то как же к ней конверт попал?

– Полтинник мне отстегнула, только чтобы молчала.

Вот зачем ей деньги нужны были!

Том нехорошо улыбнулся. Потер подбородок, сигарету подкурил.

Эк крутанула судьба – вчера «орел» был, сегодня «решка».

Размечтался дурак о кренделях небесных, «Снегурочку» сляпал, а та его за его же баксы.

– «Ты моя Снегурочка, а я твой Дед Мороз», – пропел, усмехаясь.

Впрочем, Зойке верить – себя не уважать. Какой жених к чертям? А что деньги? Ну, деньги. Понять Варю можно – молодая, неопытная, а Том на нее как голодный лев накинулся – компенсация должна быть? Испугал, наверное, напором своим. Она же еще не понимает, что от страсти порой так голову сносит, что себя не помнишь, и тем более по неопытности своей, не догадывается, наверное, что действует на Тома как «виагра». Только подумает тот о ней – в груди жар и мурашки пробирают. Колотить, как пацана начинает.

Зарекался уже – поспокойнее. Куда там! Увидит ее и все заново, а клятвы – на фиг. Какой клятвы? Друзей, дела – туда же. Одно, одна на уме – Варюша. Всем нутром прикипел, до того сбрендил – кольцо с «брюликом» прикупил, предложение сделать решил.

И сделает. Точка.

– Все? – развернулся к Зое. Та по взгляду поняла – не проняло. И испугалась – не опоздала ли? Неужели настолько змея Варька Томика за интерес взяла, что тому на все почихать стало? Тогда зря она Варьку в оборот взяла, наоборот – надо с ней срочно отношения налаживать. Пожарский не последний человек в городе, к тому же друг Джерри, а тот Зою к себе устроить обещал. Настроит Варька Тома против, тот Джерри скажет и привет доходное место.

– Ты не жениться часом, надумал? – улыбнулась через силу.

Том конверт ей на колени кинул:

– Не твоего ума дело. Каждому свое.

Откупается, – поняла. Щедро – не то слово. Чтобы Костя Пожарский с барского плеча полтинник как «заткнись и не отсвечивай» кинул – не бывалое дело. Видно правда Варька для него светом в оконце стала. Ну, змея! И почему ей все, а Зое ничего? Кто Зоя и кто Варька?! Вот помогла дуре на свою погибель!

– Может быть, Томик, только жених у Вари уже есть и это не ты, – протянула осторожно.

– Слышал уже. Еще что выдумаешь?

– Не веришь? А ты съезди в Слобду. Она как раз сейчас там, у него в клинике. С почками у него ах. Димочка. Его она любит, а с тобой спит, чтобы его обеспечить.

Костю перевернуло. От одной мысли, что его чистая, наивная, невинная Варюша с каким-то инвалидом милуется, его на каракатицу меняет – каленым железом пронзила, душу вывернула. И не верить бы Зойке – той солгать, как два файла переслать, но конверт злополучный на ее коленях лежит и слова подтверждает.

– Значит, заплатила, чтобы молчала? – зубами скрипнул все не веря, но уже и веря.

– Точно, Томик. Жених ее на поправку пошел и ты не в лузу. Дело к свадьбе двигается, а тут ты со своим пылом. Нужно это? Нет, конечно.

– Его значит, выбрала, – протянул.

– Его.

Том думал минуту. Сгреб конверт с колен Зои и дверцу открыл:

– Проваливай.

Девушка понять не успела, как на улице оказалась, машина с места по газам дала.

Одно Зою порадовало – вздернуло Тома. Держись теперь Косицина. Пожарский за себя и за Федорову спросит, и платить за все грехи человечества заставит.

Девушка улыбнулась и, закинув облегченную сумочку на плечо, поцокала каблучками в сторону своей машины. Варька с возу – Зойке легче.

Том шел по трассе на Слобду.

Горячку пороть он не собирался, но выяснить хотел и не потом – сейчас. Мысль, что его мечта оказалась очередной пустышкой – убивала. Он ведь поверил, на седьмом небе от счастья был – досталось все же, побаловала судьба! А оно вон как обернулось. Стоило поверить, стоило осторожность потерять, как под дых получил.

Почему она про жениха не сказала?

Зачем к нему ездит? Чем они там занимаются?

Да ясно чем!

Это не насмешка над Томом – пощечина! Его с каким-то инвалидом обманывать! Его!

Он тоже хорош, знал ведь – все бабы суки, веры им нет и быть не может. Они ж как кошки – кто погладит, тому и мурлыкают. Но Варя?! Варенька!

Слова ему не сказала – почему?

Играла.

С ним, с Томом какая-то девчонка играла, как кошка с мышкой. Мышка играла с кошкой! Развела, обманула, раздавила!

А если нет ничего?

Нет, Зойка лгать на эту тему не станет, Тому не станет. Знает – тот ее в порошок сотрет.

Выходит – правда, и эта милая наивная девочка, Варенька, всего лишь мираж, иллюзия которую он придумал. Его выдумка, которая на деле обычная, расчетливая подстилка!

Он со всей душой, а она смеялась на ним! Его же деньгами Зойке платила, чтобы Том, как какой-то шкаф с ее дороги отодвинулся!

Шкаф он для нее! Бесчувственная игрушка!

Ну, нет, Варенька, ошиблась ты.

– Со мной не играют.

Клинику найти было не сложно, но войти в здание и начать поиски, чтобы убедиться – невозможно. Пожарский как к креслу прирос – вылезти не мог, пошевелиться себя заставить. В душе черти бушевали, такой банзай устроили, что тошно было. До вечера в машине просидел, сигареты все искурил и все теплилась в нем надежда – обманула Зойка. Понятно, поплатиться за то, но он даже готов был ей простить – лишь бы действительно она обманывала, а не Варенька. Зойка – гюрза и того не скрывает. Конечно, особого уважения она не вызывает, но лучше уж самой собой быть, чем в одежды святой невинности рядиться, будучи сукой, куда хлещи Зойки.