Дом, который построил Майк

Могу сказать на собственном опыте, что "первая позиция", на счет не дурак (дурочка) выпить, связала в этой жизни еще два влюбленных когда-то давным-давно сердца, меня и жену мою Манечку, Марию Вовдиченко. Маша у меня такая высокая, плотная, чем-то схожая по консистенции тела с Дэми Моор - оторвочка, с длинными, черными, вьющимися волосами до плеч, крутыми донельзя бёдрами, а всё остальное - большие, добрые, зелёные глаза.

И такая она прямо вся! Во какая! Аж зубы сводит ночью. У неё.

Куплю, бывало, бутылку портвейна, сядем мы с ней за стол, смотрим на небоскребы Торонто и пьем потихонечку. Потом я за вторым пузырём сбегаю, а то и за третьим. Не хватает иногда. Зазвонит телефон, Маша побежит отвечать в другую комнатёшку, а я, будь не дурак, хватану прямо из дула, да глоток побольше норовлю сделать, пока жена не видит. Иногда и из жениного стакана отопью, а что, она же женщина, должна блюсти себя. Тем более что работает в престижном модельном агентстве, выглядеть хорошо должна, а не как последняя синявка и лохудра с Казанского вокзала города-героя Москвы.

Пару раз заставала меня за этим делом моя золотая. Скандал конечно. Вором меня обзывала. Ну и что, сама то она бутылки от меня только дело и успевает перепрятывать. Те, что не допила в одиночестве скромном.

Так и живем.

Пустая посуда достаточно хорошо выручает в финансовом отношении. Однажды я бутылки, что на балконе накопил, сдал - так мы телевизор на кухню купили.

Сейчас на сервант собираем.

ВАНУА-ЛЭВУ

Да! Ну и что!

Да! Ну и что! Это же генетическое несчастье нашей Родинки под скромным названием - Россия.

Это не только наша с ним беда. У нас же у русских каждый встречный поперечный пельмень-индивидум, страдает генетическим алкоголизмом, передаваемым от одного близкого и любимого родственника к другому поколениями из поколений, веками.

У меня дед алкаш был, отец алкаш, их деды и отцы алкаши. У него и подавно. Правда, по материнской линии все, вроде, нормально, а вот отец с дедами выпить были горазды. А если еще глубже копнуть, так там сроду трезвых не было в простодушных-то наших семьях. В общем - алкаши мы все, но нечего на бутылку пенять - это наша Родина-мать виновата во всём.

Я то ладно сейчас хоть коктейлями изысканными и дорогими заправляюсь на этом острове Вануа-Лэву дремучем-блять. Могу себе позволить! Заслужила! А вот раньше то, как на одной водяре люди жили? Это же тоска какая-то.

Да ужас!

Одним словом, когда в стране дешёвая водка, население спивается. Когда в стране дорогая водка, население начинает говорить по английски.

МГ.

Бутылки я сдаю на соседнюю улицу в винный магазин под скромным названием "Истина в вине". Его открыли двое молодых парней - поляк и грек, и кажется мне, что дела у них идут совсем неплохо. Благодаря мне. Магазинчик этот по-своему необычен, вино ты делаешь в нем сам. В славной Канаде, Земля, Солнечная Система, каждый индивидуум имеет полное право гнать свое собственное горячительное зелье, будь то сухое вино, портвейн или самогонка в количестве четырехсот литров в каждый финансовый год. Можно это делать дома, а можно в таких вот небольших магазинчиках, где о твоем бухле еще и позаботятся с капиталистическим трудолюбием.

Там то я и гоню свой "Мерло" на подстилке под названием "Тайное Вечере".

Пан с греком, зовут их соответственно Януш Пиро и Питр Пападакис, снабжают тебя всем необходимым, чистым виноградным соком, специями, бочками, и тому подобной винной ерундой, сами следят в своих подвалах за брожением сока, фильтруют вино, через три-четыре месяца звонят тебе и просят получить товар.

В стоимость входит все, кроме бутылок. Так что новые доморощенные виноделы сами должны снабдить себя тарой. А если они не могут это сделать, ведь бутылочек-то надо не меньше сорока, то им предлагаются и бутылки, но по цене - один доллар штука. И таких виноделов без бутылок много, ой как много.

Не многие по ночам по помоечкам пустые бутылки любят собирать, а?

Тут то и появляюсь я со своей стеклотарой всего за пятьдесят центов. Желающих бывает иногда так же много, как в приемном пункте стеклопосуды во времена поднятия цен на спиртное в России на улице татарина Сулимова.

Бизнес, ёбтать!

Экскъюз май фрэнч.

ПЕКИН

Восьмидневная поездка в вагоне СВ номер 3, на местах 6 и 7 прошла в винных парах и парах вкусной и здоровой пищи. Причем мы даже не ходили, не толкались в ресторан, нам всё питание и боезапас коньяка приносили в "номер" по прямому указанию начальника поезда. Ему, видимо, очень серьёзная директива по наши души пришла, потому как когда Петюня, спутав в полубредовом состоянии туалет с тамбуром, помочился в угол оного на глазах проводника, это действо нареканий не вызвало никаких, только легкое недоумение на некрасивом лице отразило внутреннее переживание умудренного опытом вечного странника Дальневосточной Железной Дороги.

На удивление быстро прошёл таможенный и пограничный досмотр. Таможенники, лишь на минуту приоткрыли дверь в купе, улыбнулись, поставили печати и удалились с теми же загадочными улыбками, уступив место пограннаряду. Прапор с суровой усмешкой знающего всё человека поставил печать в новенькие паспорта, даже не взглянув на наши изнеможенные нарзаном физии.

Китайские товарищи просто поставили два скромных штампика в паспортах, тоже не взглянув в наши глаза. Мы ведь для них все равно на одно лицо.

За окнами замелькали незнакомые просторы первой моей и Петиной заграницы. Мелькали очень быстро, так как поезд практически не останавливался нигде до самого Пекина, а наши глаза уже не в состоянии были переносить всё это мельтешение, поэтому мы переключились на забытый на время коньяк "Белый Аист".

В Пекине рано утром на вокзале Ямото нас встретили двое. Кто?

Невысокие братоподобные китайцы сложили наши рюкзаки в багажник черной машины неизвестной модели, взяли нас под белые горемычные, трясущиеся рученьки, посадили легонько на заднее сиденье и с мигалочками, с мигалочками понесли по светлым Пекинским улицам, мимо Парка Бэйхай к малоприметному особняку Посольства Северной Кореи.

Все дело в том, что, (как нам объяснил во время политбеседы тов. В.В. Толмачев) после похолодания, даже сибирского холода в отношениях с Северной Кореей, консульство Кореи в Москве перестала выдавать разрешения на въезд и визы Советским Гражданам. До "похолодания" визу просто можно было получить на границе в аэропорту Пхеньяна. Потом все прямые рейсы из Москвы, да и из всех городов мира в Пхеньян отменили, так как единственное Консульство, выдававшее визы находилось в Пекине. Так что все компании летели в Пекин, там народ заполучал разрешения и потом уж местной Северокорейской компанией "Эр Корея" летел в Пхеньян. Даже в нашем суперспецифичном случае мне и Петюне пришлось колесить за визами в Пекин.

Везли нас быстро, стёкла затемненные, головы больные, глаза тревожно смотрящие в никуда. Пекина я в ту поездку толком и не увидел. Потом уже годами позже, когда кислоту в Шанхай из Амстердама местным дилерам таскал, на пару дней специально в Пекин смотался. Хороший город, особенно "Утка По Пекински" в ресторане "Цяньмэнь" понравилась.

В небольшом, тёмного от старости камня, доме на улице Ху Ай с наглухо закрытыми окнами, куда нас привезли китайские братки, двое других братоподобных братков корейского производства, со значками Родного Руководителя на лацканах военных френчей, с улыбками на неодушевленных, замученных суровостью жизни лицах, деловито обыскали наши сухие комсомольские тела.

Затем безжалостно и без объяснений в черном пластиковом пакете исчезло кое-что из наших рюкзаков. Мой фотоаппарат Смена 8-М, прошедший и жёсткие Колхозы Рахмангулово, и безлюдные казахские степи и дикую реку Чарын, Петькин плейер "Тошиба" с радио ЭйЭм и ЭфЭм внутри, жвачка "Болек и Лёлек", спиральный электронагреватель для кипячения чая в экстремальных условиях и четыре пачки проверенных электроникой презервативов Советского производства. Почему? Не положено. На обратном пути выдадим назад под расписку.