Охота (СИ)

После он вернул лампу в руки и подошёл к двери. Он уже не хотел открывать, но стук продолжался, и здесь он звучал лишь громче, вынуждая прибегать к встрече с гостем.

Наконец его пальцы потянули за ручку, дверь заскрипела, и в комнату полился ярчайший солнечный свет. Лэас хотел отвернуться, но вспомнил про гостя. Им оказалась всего лишь старуха. Вид её не отличался от десятков таких же: неприятные морщины, разбросанные по коже, грубый нос и бедное платье — всё, что было у неё. Выделяло её из множества иных только печальное лицо и свёрток, который она держала в руках. Во время осмотра женщина не проронила ни слова и явно не намеревалась сама начать диалог. Испугалась? Как же это надоело Лэасу. Люди боятся или ненавидят, или презирают, а то и вовсе всё и сразу…

— Что нужно? — грубо произнёс Лэас.

— Лэас, если я не ошибаюсь, он живёт здесь, — бодро заявила старуха.

— Это я.

— Ах, да, извиняюсь, просто привыкла… — начала она.

— Если вам что-то нужно, то изъясняйтесь, и без лишних слов, пожалуйста. Если это значимо — говорите быстрее. В случае несущественности проблемы просто уходите! — изрёк Лэас и сразу понял, что произнёс всё это как-то слишком бездушно, автоматически.

— Нужна помощь, охотник, и думается мне, моя проблема вас заинтересует. У меня пропал сын.

— И что? Неужели, по-вашему, я должен протягивать руку благодетели каждому встречному? — последовали закономерные вопросы. Зачем Лэасу помогать неизвестному человеку? В таких поступках есть хоть какой-то смысл, или, быть может, выгода? Нет, ничто из этого, тем не менее, он знал для чего: обещания брату, городу и лично себе. Но Лэас устал. Охота ли всё испортила, или он делал попытки оправдаться перед самим собой?

— Но мне больше не к кому обратиться, — произнесла она.

— И что?

— Он ваш ученик.

— Я для всех детей этого города учитель. Неужели я должен следить за каждым?

— Нет, но я думаю, он вам не менее дорог. Его зовут Сципул. Он никогда не говорил о вас в дурном тоне. Но недавно он ушёл на охоту и не вернулся.

— Сципул. — Это имя, оно многое сказало Лэасу и лишь больше испугало, но усталость сразу ушла. Он обязан помочь и найти ученика.

— Как долго его нет? — спросил Лэас уже в более нейтральном тоне.

— Больше недели. Я бы не явилась к вам, если бы он пришёл в обещанный срок, а обязывался он управиться за три дня.

— Я помогу, но обнадёживать вас клятвами не стану, даже для лучшего ученика такой роскоши не позволю.

— Хорошо, большего мне всё равно не нужно, однако, охотник, можете постараться? Это не приказ, я понимаю, вы такое не любите, просто у меня-то больше ничего и нет, кроме сына.

Сразу после этих слов старушка, довольная и всё ещё мрачная, направилась куда-то. Она бы так и ушла, но Лэас остановил её рукой прежде этого.

— И вы, конечно, меня простите, но вы забыли сказать, как давно, зачем и куда пошёл ваш сын.

— Когда именно он это сделал, я уже объяснила — ровно неделю назад. Отправился Сципул ночью, разбудил ещё так неприятно. Сказал, что идёт на охоту. Оленя вроде поймать намеревался, денег нам получить, или хотя бы еды. Выглядел он довольно взволнованно, но я ему поверила. Вот до сих пор ещё и не вернулся. Больше я ничего не знаю. — Этой информации было чересчур мало, но и у Лэаса поубавилось желание грубить, всю злость он в силах выместить и за городом, а пока нужно хотя бы закончить разговор без язвительностей.

— Думаю, большего и не понадобится, спасибо, можете идти.

Гость ушёл, и Лэас с тем же скрипом закрыл дверь. Хоть он во время разговор и не выдавал эмоций, но каждую фразу после имени ученика он произносил через силу, ведь его переполняли одновременно печаль и восторг. Вновь охота, и Лэас почти уверен — не на животных, ибо лучшего ученика не победил бы медведь — просто не унюхал бы, да и даже в случае обнаружения любым зверем у Сципула всегда с собой ловкость, сила и сообразительность, лук, кинжал и кулаки. Но если всё произошло так, как предполагает Лэас, то ученик уже мёртв. Лэас быстро отогнал эти мысли — ему и самому пора собираться на охоту.

Комментарий к Невыполнимая работа

Полностью изменено в лучшую сторону.

========== Город ошибок ==========

Лэас медленно шёл по городу, как всегда хромая. Вновь его губило собственное упрямство и гордость. У него никогда не было трости, и она так бы и не появилась, если бы Рамор не подарил ему её. Но и её он не взял. Теперь он жалел об этом, но всё равно был горд за себя, хотя гордиться было нечем, ведь вокруг было пусто. Ни одного живого человека вокруг и правда не было, все они спали или были в таверне.

К месту, где она находилась, Лэас и направлялся не для того, чтобы выпить там или любоваться ею издалека, он хотел ещё раз увидеть библиотеку.

День выдался прекрасным, и путь к святыне был не менее хорош. Лэас вновь удивлялся красоте своего города. Обычно он её не замечал, но настрой был нужный, и город начал казаться вполне величественным, даже прекрасным. Таким он был всегда, просто обычно лишь мысли залезали к Лэасу в сознание.

Вокруг были десятки домов. Они казались уникальными, но большинство объединяло одно — все они были из дерева. Деревянные гиганты возвышались и были разбросаны по всему городу: от центра до самого края. Их окна были украшены фресками, мотивы которых были животными: олени, волки и совы. Двери были не менее красивы, но выглядели угрожающе.

Каменные дома тоже удивляли. Из камня строений было в разы меньше, и каждое такое было поистине уникальным. Одноэтажная гостиница, идеально вычищенная, с десятками окон и имеющая самый странный вид двери — большой камень. Его просто брали и закрывали на ночь им большую дыру — вход, а утром вновь открывали. Или таверна. Конечно, Лэас её не любил, но внешний вид её был хорош, и он не мог этого отрицать. Она казалась одним целым, а крыша переливалась золотом. Да даже некоторые дома бедняков, которые украшали многолетние мхи, выглядели чудесно, хоть и грязновато.

Наконец Лэас дошёл до центра. Тут он и остановился. Наконец он увидел величайшее здание города — святыню. Но она была построена не для какого-то вымышленного человека, мага или тритона, нет. Она была построена для Лэаса, личный храм, и выглядело это здание величественно — построено из кирпича, с несколькими окнами, одно из которых являлось витражом. Но хранила библиотека внутри более ценные вещи, чем в церкви. Там, конечно, не было оркестра, но было что-то действительно стоящее — книги. Не так много, всего пару десятков, но этого хватало. Книги о ядах, противоядиях, медицине, охоте и слабостях животных, истории и даже несколько не ремесленных. Всё это Лэас читал и перечитывал в перерывах между охотой и сном.

Лэас даже улыбнулся, но ему было пора идти, и улыбка исчезла. Лэас не ценил красоту, как что-то полезное, но теперь он был обязан ещё раз осмотреть хотя бы взглядом всё то, что увидел до этого, ведь впереди лежала худшая часть города. Худшей она была не только из-за постоянной вони, множества подозрительных людей и нищеты. Это было везде, по всему городу и миру. Для Лэаса была особенная причина ненавидеть ту, обездоленную часть города. На секунду Лэас даже задумался, а стоит ли туда идти, но вспомнил о Сципуле и начал свой нелёгкий путь.

Город почти не менялся, но Лэас уже чувствовал вблизи то, что его тревожило, а после и увидел. Перед ним находился частично разрушенный и наполовину обгоревший кусок стены. Сейчас осталось лишь это, а ведь когда-то она была цела и даже огибала весь город. Быть может, она была и длинной, но непрочной, что сделало её разрушение довольно скоротечным. После этого был пожар, и стена окончательно развалилась: остался лишь этот кусок. Возводил эту стену когда-то именно Лэас. Рамор предлагал свою помощь — передать управление стройкой лучшему строителю города или хотя бы купить нормальные материалы, но Лэас не слушал, желая сэкономить и потешить своё самолюбие, а получил лишь позор. Теперь это место, куда вешают объявления, написанные кривым почерком на сыром пергаменте.