Кабаре

Тетушка Нинфа переключилась на фотографа. Вообще-то она не агрессивна, просто стресс давал о себе знать. Тетушка места себе не находила до тех пор, пока власти не подтвердили, что мое имя числится в списке спасенных.

— Искатели сенсаций, вот вы кто, — приговаривала тетя, пока лупила фотографа дешевеньким бумажным веером. — Проклятые папарацци!

Фотограф не обращал на нее внимания и продолжал щелкать затвором.

Мать Клодии переходила от одной группы встречающих к другой, звала свою дочь, но все знали, что бедняжка Клодия не вернется.

— Он к тебе пристает? — спросил Полибио, показав на Альберто. Они молча и неприязненно смотрели друг на друга, оба готовые вступить в схватку.

— Он чревовещатель, — сказала я вместо ответа.

— Мы обручены, — добавил Альберто, чем вызвал полный паралич всей портовой суеты. Краны перестали грузить контейнеры на корабли; чайки без движения застыли в воздухе; духовой оркестр умолк. Матросы, грузчики и проститутки остолбенели.

Все движение прекратилось, только легкие перышки полетели по воздуху, когда Пьерино уселся на кончик носа Альберто. Они пристально посмотрели друг другу в глаза, и это была любовь. Пьерино продемонстрировал весь свой арсенал средств для обольщения. Он нежно пощипал Альберто за уши, доверчиво положил голову ему на плечо, исполнил несколько сальто через его руку. Потом уселся на парик и захлопал крыльями. И все это время моя птица ворковала нежным детским голоском. Так попугаи созывают своих сородичей.

— Я тебя люблю, — страстно сообщил Пьерино, и это были первые когда-либо сказанные им слова.

— Видишь, он меня любит, — прошептал Альберто.

Я поняла, что выйду за него замуж, и в душе у меня что-то оборвалось.

Глава 20

Как выяснилось позже, Альберто не произвел на моих друзей и родственников благоприятного впечатления.

— Ты не можешь выйти за него замуж, — сказала синьора Доротея, когда я на следующий день появилась на работе. — Не знаю, в чем тут дело, — продолжила она, из-за волнения напихивая слишком много ваты за щеки синьора Стуфо, в результате чего тот стал похож на хомяка. — Да, — сказала она, вытаскивая вату и начиная все сначала, — я не знаю, в чем тут дело, но с ним что-то не так.

То же самое озвучили дядя Бирилло и тетушка Нинфа, настойчиво зазывавшие меня на обед.

— Я знаю, ты только что пережила ужасные события, — начал дядя Бирилло за артишоками с мятой и большим количеством чеснока, — и тебе нелегко с тех пор, как ты потеряла свою дорогую мамочку, упокой Господь ее душу.

Он бросил на тетушку Нинфу настороженный взгляд, чтобы убедиться, что говорит все правильно. Она одобрила.

— Мы с твоей тетушкой очень беспокоились о тебе, ты же знаешь.

Я кивнула. Я знала, куда он клонит. Потом выступила тетя. Она не могла сдержаться и вклинилась в тщательно подготовленное дядюшкой вступление.

— Не делай этого, Фреда! — пронзительно взвизгнула тетя. — Не выходи за этого ужасного человека. Это кончится бедой, я точно знаю. Рафаэлло говорит…

— Бога ради! — перебил дядя Бирилло и, не сдержавшись, шваркнул кулаком по столу. — Ты можешь хотя бы раз в жизни держать рот закрытым?

Тут тетушка Нинфа разразилась такими рыданьями, что в дом ворвались соседи. Они подумали, что случилось худшее.

— Я как раз пытался сказать, Фреда, — продолжил дядя после того, как выдворил всех соседей, — что это совершенно нормально. Ты пережила страшную трагедию, и тебе хочется счастья, постоянства, уюта, которые дают определенные отношения между мужчиной и женщиной. Но замужество — это не тот шаг, который нужно делать легко, поверь мне. И я вовсе не хочу сказать, что этот чревовещатель — не тот, кто тебе нужен…

— Как раз совершенно не тот! — возопила тетушка Нинфа. — Что ты несешь, Бирилло?!

Между тем дядюшка продолжал, не обращая внимания на жену:

— Но ты познакомилась с ним всего несколько дней назад, причем при весьма страшных обстоятельствах. Обдумай все хорошенько, вот о чем я тебя прошу. Не решай сгоряча. Обещаешь?

— Обещаю, — соврала я.

Я ушла, но еще долго слышала, как неистовствует тетя Нинфа.

— Бирилло, этот человек — злодей, точно тебе говорю. Он играет с ней в какую-то игру, помяни мое слово…

В ту ночь, а вернее — на рассвете, у меня дома раздался странный телефонный звонок. Сначала говорили по-испански, и я подумала, что к линии кто-то подключился. Потом послышались щелчки и потрескивание. Затем я услышала знакомый голос. Это была Фьямма. Она звонила из Парагвая, где вела секретные переговоры с правительством. Озабоченная новостями, полученными по телексу, Фьямма в самый ответственный момент прервала переговоры, чтобы позвонить мне.

Иногда связь пропадала, и я ничего не слышала, но Фьямма продолжала говорить. Главное я уловила.

— Фреда, ты совершаешь роковую ошибку, — сказала она под конец.

— Ту же, что и ты, — парировала я.

— Нет, это совсем другое дело, — огрызнулась сестра, и связь прервалась.

Глава 21

На следующее утро я подавилась кофе, увидев заголовок в газете «Ла Република»:

«Ужасающий круиз: Кошмар продолжается».

В статье было написано:

«Рыболовный траулер „Святая Изольда“ ждала необычная находка, когда рыбаки вчера в полдень забросили сети в Голфоди-Ното. Вместе с лещами, золотыми рыбками, сардинами и ракообразными в сетях оказалось нечто, поначалу принятое за редкую разновидность так называемого арбузноголового кита (Peponocephala). Но при ближайшем рассмотрении это оказалось существо, пышные волосы головы которого украшали морские рачки и мелкие крабы. Суеверные матросы из Поццалло (провинция Рагуза) решили, что выловили русалку, и никак не могли прийти к согласию: хорошее это предзнаменование либо дурное. Но тут находка поразила их тем, что заговорила. Существо, впоследствии оказавшееся женщиной, неразборчиво повторяло название роскошного лайнера „Святая Доменика“, прошлой ночью затонувшего в Мальтийском заливе при весьма загадочных обстоятельствах. Судя по всему, выжившая женщина умудрилась проплыть с места катастрофы целых семьдесят километров, а потом угодила в рыбацкую сеть. Несмотря на то, что экипаж оказал ей необходимую помощь, женщина скончалась по дороге в больницу города Авола. Ее последними словами было: „Скажите Фреде, что я ее люблю“. Женщина была совершенно голая, весила 100 кг и имела механический протез вместо левой руки, который сильно проржавел в морской воде. Документов при ней не оказалось, но позже удалось установить, что это некая Клодия Строцци из римского района Сан Базилио. Коронер определил причину смерти как истощение, переохлаждение и захлебывание морской водой. У нее осталась мать, тоже Клодия. Администрация судоходной компании, которой принадлежал затонувший лайнер, выразила синьоре Строцци свои глубочайшие соболезнования. „Синьора Строцци-младшая была душой компании во время недавнего феноменально успешного круиза ‘Чудеса фараонов’. Ее друзья и спутники навсегда запомнят ее великолепные танцы, искрометный юмор и замечательную веселость. Жаль, что ее больше нет с нами“, — сказал оратор».

Значит, Клодия все-таки выжила, чтобы погибнуть. И ее последние слова были обращены ко мне. Я чувствовала себя ужасно.

Это случилось незадолго до того, как в приемной похоронной конторы появился репортер из мерзкой газетенки «Грязные слухи» и стал что-то вынюхивать, задавать провокационные вопросы.

— Не могли бы вы сказать, какого рода отношения связывали вашу бальзамировщицу Фреду Кастро и погибшую женщину? — приставал он к синьоре Доротее, пока я пряталась в усыпальнице.

— Нет, не могла бы, — отрезала синьора Доротея, вытесняя его из конторы под угрозой укола в мягкое место.

Знакомиться с семьей Альберто я пошла в темных очках — на случай появления папарацци.

Синьора Доротея не смогла удержаться от напутственной речи:

— Говорю тебе, Фреда, ты совершаешь грубейшую ошибку. Это всего лишь курортный роман, не более того. Со всеми случалось, даже со мной. Я ведь тоже была молоденькой. Звали его Сиро. Это было в Канетто, в августе. Мне было двенадцать… или тринадцать? Сама понимаешь, гормоны. И никаких чувств. У него была великолепная коллекция мрамора. В жизни не видела ничего подобного.