Шаги за спиной

ке, рядом с календариком, иконка Богоматери.

Шакал подошел и снял иконку.

- Зачем тебе? - спросил Гныря.

- Уже видел такую.

- Где?

- Где! У Хана в руме.

("Ханом" прозывали усопшего Павла Карповича, А "рума" означала комнату.)

- Ну и что?

- За ней был сейф.

- А тут?

- А тут нету.

- Ну и что?

- Сильно похожа. Подумал, что та же самая.

Он повесил иконку на место и стал привязывать бабу Клаву.

- Та ты че так стараешься? - спросила Клава. - думаешь, я, старая, убйогу? (Последнее слово она произнесла именно так.)

- Молчи, старая; не буди зверя.

Клава послушалась и замолчала.

- Нужно было привязывать нас спиной к спине, - сказал Мызрик, - тогда бы мы точно не убежали. Так я ещё могу освободиться, вот посмотрите...

Он попробобовал, но освободиться не смог. Иконка шмякнулась со стены. Шакал замер.

- Что с ней?

- Гвоздик трухлявый.

Ага. Не надо было трогать.

109

- Как там? - спросил Петя Бецкой.

- Там порядок. Будем вынимать?

- Вынимай, если смелый.

Все трое знали, что Валерий, кроме денег, прихватил с собой пистолет; никто не хотел лезть под пули.

- Ладно, - сказал Шакал, взял в руку грабли и подошел к сеновалу.

Стояла лесенка с двумя деревянными ступеньками, остальные были веревочными, для экономии материала. Он поднялся на одну ступеньку и пошевелил граблями сено над головой. Он ожидал выстрела. Выстрела не было.

- Осторожный, гад, - спокойно сказал Бецкой.

Шакал поднялся ещё на три ступеньки и заглянул наверх. Наверху было темно, пыльно, пахло соломой, мертвыми цветами и чем-то далеким, из детства. Опасно. Человек с пистолетом, спрятавшийся в соломе, обязательно подождет, пока ты подойдешь совсем близко, и только тогда выстрелит. Попробуй угадай, в каком месте он зарылся. Хорошо хоть то, что отсюда не уйдешь. Значит, если все делать аккуратно...

- Что, боишся? - спросил Бецкой.

- Лезь сам, если смелый.

- Не, не полезу.

- Быстрее думайте, - сказал Гныря, я с вечера не ел, есть хочу.

Он вошел в сарай и нашел на окне надкушенную свежую буханку. На буханке были следы помады.

- Надеюсь, бабуля не красится? - спросил он.

Петя Бецкой подошел и посмотрел. Он был специалистом по женщинам огоньки в глазах, в словах и в кончиках пальцев. Он мог раскрыть женщину по следу помады, как Холмс раскрывал преступление по волосинке кенгуру. В отличие от Шерлока, он не пользовался лупой.

- Что скажешь?

- Она не одна. Только что целовалась. Накрасилась с утра, а целовалась только что. Здесь.

- Эй! - закричал Шакал и выстрелил в сено наугад.

Никакой реакции.

- Тогда я попробую, - сказал Петя Бецкой и щелкнул пальцами. Между пальцами вспыхнул огонек. Задул. Щелкнул. Снова задул.

- Ну и на что мне твои фокусы?

- Сено нужно поджигать, - сказал Бецкой с такой интонацией, будто уточнял что-то, и снова щелкнул пальцами.

- А деньги?

- Деньги сгорят, - сказал Гныря, прожевав кусок, - Из чего они делают