ИМ ХОчется этого всегда

ут за мной? — Ты решил их проверить уже тогда, в первую нашу встречу?

Некоторое время он сидел неподвижно, а потом медленно поднял на нее глаза с красными прожилками.

— И не только их…

Ему хотелось встать и обнять эту девушку так, чтобы она зашлась в испуге, осыпать лицо ее поцелуями, а там… как бог решит.

И понимание того, что это если и произойдет, то очень не скоро, подогревало его чувства и заставляло верить.

— Им нужна была моя папка. Я вырвал ее из рук Старика в тот момент, когда они уже готовились умертвить меня. Этот вызов к месту на Кутузовском, где я проколол шину, — это была повестка в ад… папка была их целью, и когда цель от них ушла, они пришли в ярость и стали слабее. Они шли к этой папке очень долго. Люди умирали, и большая часть из них не понимала, почему такое происходит. Уже здесь, в тюрьме, что только они со мной ни делали, чтобы заполучить ее… Надевание мне на голову противогаза времен Великой Отечественной и пуск в шланг перцового газа из баллончика было просто невинной забавой по отношению к остальному… Им нужна была папка, и я сам подсказал им, как ее получить. Я попросил интервью с журналистом, и они тут же сообразили, что я попробую вытащить себя через него. О папке я не мог не упомянуть в своем рассказе, и все то время, что ты была здесь, их человек стоял и записывал наш разговор. Как только я сказал, что спрятал папку за почтовыми ящиками, он немедленно связался с Рысиным и его полоумным дружком. Ты вернулась и подтвердила мою уверенность в том, что идет игра поинтереснее той, когда я был на свободе. Но игра не стоила свеч, если бы у меня не было доказательств, хотя бы и косвенных, что убивал не я, а они. Поэтому я попросил тебя рискнуть, и ты согласилась…

— А ты не боялся, что я споюсь с ними?

— А у меня был другой выход?

Она вдруг испугалась своих слов и схватила руку Игоря.

— Они сказали даже больше того, на что я рассчитывал. Они не понимали, что вопросы им задает журналист… Человек, способный сломать жизнь любому бизнесмену одной только пресс-конференцией, одним только вопросом…

— Так кто же все-таки стоял этажом выше Коломийца и курил KISS?

Лисин откинулся назад и вытер пальцами уголки губ.

— Ошибка была связана с подменой аргумента. Элементарный математический просчет. Если я прошу прийти ко мне на встречу журналиста , а приходит журналистка , что в соответствии с законами формальной логики не противоречит моей просьбе, тогда почему сигареты розового цвета не может курить мужчина, который в соответствии с теми же законами формальной логики является столь же полноправным курильщиком , что и женщина? Эта ошибка спасла меня. Я дал себе шанс заподозрить, что курила этажом выше Коломийца не женщина, курил мужчина. А раз такое невероятие вполне допустимо, тогда почему бы не допустить еще более невероятное? — и бабочка моих слабых мыслей махнула крыльями, чтобы спустя несколько месяцев дорисовать картину обвала моей жизни.

Я думал о честном парне с крепкими кулаками и надежностью в