ИМ ХОчется этого всегда

а истина. С ней приходилось смиряться, как и с мыслью о том, что папки в шахте действительно нет.

— Что с ней делать?

Несмотря на удушье, журналистка сообразила, что речь идет о ней. В душе Жени стали вспыхивать искорки страха. Следователь заглянул в ее лицо, словно всерьез рассуждая над вопросом о ее будущем, а потом потрепал пальцами свою ноздрю и отвернулся.

— Ничего с ней не делать. Пусть идет… Женя, — окликнул он ее, когда она уже почти взялась за ручку двери, — что вы сделаете, если у вас в руках случайно окажется та папка, о которой вам говорил Лисин?

— Видимо, я должна тут же сообщить об этом вам. Однако мне придется крепко подумать, поскольку папка, как мне кажется, стоит дорого, а я всего лишь журналистка, машина у меня старенькая. А хотелось бы ездить на спорткаре и отдыхать не на деньги бонвиванов с Рублево-Успенского шоссе.

Глаза ее смотрели прямо и твердо.

Рысин подошел и заглянул в них поглубже.

— Мне кажется, я правильно делаю, что отпускаю вас…

— И ходють, и ходють… Какого ляда вы сюда как на работу ходите?

Они молча пропустили старушку с пакетом «Эльдорадо» и продолжили смотреть друг на друга.

— Цена документов в папке, насколько мне известно, девяносто семь миллионов… — сказала Женя и не закончила.

— Я могу предложить вам десять процентов от этих денег.

Девушка насмешливо посмотрела на стоящего за его спиной нервного:

— При таких дольщиках я бы смело могла рассчитывать на большее.

Мужчины переглянулись. Нервный подумал и кивнул. Рысин развел руки и улыбнулся.

— Значит, ты в доле, девочка.

— Это хорошо, — отозвалась Женя, отпуская ручку двери, — но меня беспокоит одно обстоятельство… Гейфингер тоже поверил вам на слово…

Молчание продолжалось недолго.

— А ты собираешься нас надуть так же, как он? — злобно прогудел хозяин платка.

— Что ты хочешь? — спросил Рысин, с недовольством посмотрев ему куда-то в ноги.

— Страховка. Я помню все, что Лисин говорил мне, но неизвестно, что он при своем молчании на следствии утаил в качестве сюрприза для суда. В его почтовом ящике покрывается пылью конверт из сотовой компании. В этом конверте распечатка последних телефонных переговоров Коломийца, а это значит, что у суда будут доказательства того, что после того, как его убили, Коломиец поднялся в морге и позвонил Гейфингеру с телефона, который у него украли. Мелочь, вроде бы, но если он вывалит это на суде, к его ящику тотчас пошлют людей. Как-никак, человеку серьезный срок светит, да и дело на виду у всей страны… Вся тема с Коломийцем окажется липовой, и как бы на дополнительное расследование это дельце, шитое белыми нитями, не послали… А что потом, на следующем процессе, Лисин вспомнит, а? Ему ведь некуда торопиться, у него вся жизнь впереди.

— Я изыму эти распечатки, — дернув щекой, пообещал следователь.

— Давай, — похвалила Женя, думая уже быстро и расчетливо. — И сразу станет непонятно, как это следователь расследование закончил, а вещдоки изымать продолжает.

— Это не твоя