Тот, кто должен

– Давай их спросим о твоей проблеме.

            Она только фыркнула:

– Нет у меня никакой проблемы! Они хоть что-то делают, а ты просто время отнимаешь.

– Да я вообще принимаю удар на себя, иначе несчастному параноику стало бы совсем худо от таких советов.

– Почему же ты тогда … не хочешь этим заниматься? Иногда человеку очень нужен совет, нужно просто поговорить с кем-то. Это же не социалка, куда насильно загоняют подотчетных путан.

– Каких еще путан? – Мих от неожиданности даже сайт закрыл.

– Да знаю я все, – отрезала Ленка. – Я вообще-то зашла тебя попросить…

– Гвоздь вбить?

– Угадал. Полка отвалилась. Чуть не пришибла меня.

– Ясно. К мужчинам обычно за этим и заходят – попросить вбить гвоздь.

– А к женщинам – за утюгом.

            Поднялись к Ленке. Оборвалась полочка в ванной.

– Хорошо, хоть зеркало не разбила, – заметила Ленка.

– И соль не рассыпала, – добавил Мих.

– Ой, помолчи!

            Он приколотил полку молча.

– А у меня работа новая. В журнале психологом, – похвастался все-таки.

– И что ты там делаешь? Анекдоты сочиняешь?

– Нет. Статьи пишу. Ты «Мозаику» читаешь?

            Ленка заинтересовалась.

– Теперь в каждом номере будет выходить статья о какой-нибудь мании современного человека. От рядовых случаев – до клинических. Сначала – немного теории, потом история главного героя, потом мнение специалиста, пути решения проблемы, рекомендации, примеры читателей. По одной теме – целая подборка информации, объемом до шести страниц.

            Она кивнула.

– Интересно. А это может кому-то помочь?

– Не знаю на счет помочь. Но это интересно.

– А главные герои по правде будут?

– Все будет по правде, только некоторые письма читателей буду сам писать. А героев будем находить реальных.

– По дуркам?

– Нет. Это же мании города. Это то, что вокруг нас. Вот сейчас об алкоголизме пишу, – засмеялся Мих.

– С алкоголиком уже общался?

– Ага. Эдуард Николаевич, бывший главный инженер завода, квартиру пропил и бомжует на вокзале. Наша главред его еще до перестройки знала – толковый был мужик. 

– Шикарно. И дамы будут такое читать?

– Будут. Дамы не должны быть в отрыве от социума. И я весело все описал. Со смыслом и с моралью. От теории – до анекдотов. Мне самому понравилось. А дамам – симптомы указал начала мании, когда «желание немного выпить для настроения» переходит в болезненную зависимость, чтобы были начеку.

– И одобрили? Кто там должен? Главный редактор?

– Она не видела еще. Но работа большая.

– Ты довольным выглядишь, – кивнула Ленка.

– А я доволен.

– А если она не похвалит?

            Миха даже дернуло в кресле, словно слабым ударом тока.  

– Я об этом не думаю.

– Да знаю я тебя, Миша Новиков, с самого детства, – отмахнулась Ленка. – Ты всегда думаешь о себе.

– Я тебе полку прибил?

– Ну, прибил.

– Я, что, когда прибивал, о себе думал?

– Да. О том, что ты хорошо прибиваешь, лучше и надежнее, чем было, – спокойно ответила Ленка.

– Мне тебя иногда укусить хочется.

– Уверена, что ты сделаешь это хорошо, – согласилась она. – А меня уже не тошнит по утрам. Я говорила?

– Нет.

– Не тошнит. Но в целом никак не могу отойти. В газетах пишут, что это убийство было, что доктор его виноват.

– Чей доктор?

– Майкла Джексона.

– Ладно, пошел я.

            Мих поспешил убраться к себе, но компьютер уже не включал.

19. ПОЧТИ

            Материала было даже больше, чем нужно. Даже больше. И Мих даже немного нервничал. Впервые он написал что-то не сухо-научное, а публицистическое, интересное и местами даже прикольное, как ему казалось.

            И вдруг представилось, как Неля перечеркнет его статью и скажет:

– Бестолково!

            И после этого он не сможет отшвырнуть листы и уйти. Его взяли в штат, он должен будет работать – переделывать, перекраивать, дополнять, снова искать этого алкоголика в зале ожидания на вокзале и уточнять детали его биографии, в то время как довести его биографию до удобоваримого состояния было и так непросто.

            Неля все не появлялась. Окс-ред читала статьи, потом заглянула Окс-диз-фотограф, тонкая и больше похожая на модель, чем на фотографа, и они вместе ушли обедать. В кабинете неожиданно объявился Артур с вопросом:

– Как ты справляешься?

– В смысле?

– Как материал?

– А как реклама?

– Я серьезно спрашиваю, – вдруг нажал он.

– Я думал, ты не по этим делам, – Мих изобразил искреннее удивление.

– Ну, мои полномочия несколько шире, чем…

– Шире, чем что?

            Артур не смутился. Сел на место Окс-реда за компьютером.

– Ты же видишь, что работой никто не занимается.

– За меня не волнуйся.

– Я не за тебя волнуюсь, я за наше общее дело, – ответил Артур, открывая Оксанкины файлы. – Все только о грязи думают, о пошлости всякой. Смотри, что у нее в ссылках: сайт поклонников анального секса.

            Мих смотрел на него пораженно.

– Поэтому мир и катится к концу, – продолжил Артур серьезно. – Это закат цивилизации. И наши дети будут расти при этом разгуле порока, при полнейшей разнузданности нравов, будут пропитываться этой гнилью!

            Вошла Оксана. Артур поднялся с ее места и вышел, не сказав ни слова. Мих тоже молчал.

– Он тут рылся? – сообразила она. – И что нашел?

– Что-то про анал.

– Блядь, один раз зашла, и принесло его на мою голову! Сектант проклятый!

– Он сектант?

– Нет. Просто с тех пор как у него ребенок родился, он конкретно сдвинулся на пороке и конце света. А я думаю, не дает ему жена, да и все.

            Окс-ред снова ругнулась.

– И что теперь? Пантину пожалуется? – спросил Мих.

– Нет. Пантина он тоже в чем-то подозревает. Сразу к Веронике побежит с докладом. Влетела я с этим аналом по ходу.

– И такое возможно, – посочувствовал Мих.

            Она еще поматерилась. Покрутила кондиционер. Подергала мышь.

– Что-то я нервничаю. И неприятно жутко. Как будто я маньячка какая-то. Ты тоже так думаешь?

– Я? Нет.

– Это меня просто подруга узнать попросила, а дома Интернета нет.

            Оксанка совсем сникла. Завесилась пестрыми волосами.

– Пойдем хоть покурим.

            Вышли в коридор.

– Если тебя вдруг Вероника спросит, ты скажи про меня что-то хорошее, – попросила Окс.

– Я скажу. Даже если не спросит, – заверил он.

– А у тебя девушка есть?

– Есть. Беременна сейчас, – подстраховался Мих.

– Здорово, – кисло прокомментировала она.

            В коридор вышел некурящий Пантин.

– Михаил Александрович, тебя Неля ищет. И вообще курить – это…

– Вредная привычка, – подсказала Оксана.

– Не по уставу, – добавил Мих.

– Вы там курите, а здесь все провоняло дымом! Я не переношу резких запахов, у меня от них сразу начинает болеть голова! Жуткая боль! – ругалась Неля.

            Вспомнилась почему-то Мария Гордеевна, обладавшая нечеловечески хорошей переносимостью.  

            Мих подошел к ее загроможденному столу. Вот перед ним его первый главный редактор, его первый критик – пенсионерка, измученная мигренью. Но ее мнение так ценно, так дорого, чертовски важно.

            Она протянула руку за статьями.

– Давай и иди.

– А можно с вами посидеть?

– А можно было не накуриваться?! Ладно, сиди.

            Мих подошел к окну и присел на подоконник. Внизу неслись машины, и дрожали пыльные, посеревшие листья тополей. Неля читала молча.

            И снова он подумал о пыли – о пыли времени, так тщательно покрывшей все вокруг, кроме ее молодого лица. А если бы вытереть – каким бы ярким стал этот мир: без мигреней, без ломоты в суставах, без ворованных ссылок, без белого-белого едкого дыма. Вернулось состояние полузабытого юношеского сна – сна, в котором он спасает мир, в котором он побеждает…