ИМ ХОчется этого всегда

ить флэшки за телевизор или читать «Плейбой» — скатертью дорога. Персонал делает, что ему велят. И за этим безропотным повиновением происходят самые ужасные вещи… Каждый знает свои обязанности, каждый знает, что ему нужно делать, и каждый помнит, когда его очередь повиноваться капризам Большого Босса.

Раечка ничего не сказала мне о прятках Старика, потому что была уверена в том, что он действует от моего имени и по моему согласию. А Тая пришла в офис, потому что была ее очередь!

Чем она занималась с Филиппом в комнате для охраны, это их частное дело, а если предположить, что они должны были участвовать в учениях, а не заниматься сексом, то они на это запросто могут заявить, что они отрабатывали противодействие именно такому способу проникновения в офис! Так что мне стоило просто влепить Филиппу выговор и на этом закрыть тему, а не вестись на лукавство подчиненного — начальника службы безопасности. Я помню, как Старик обрывал объяснения охранника всякий раз, когда тот собирался мотивировать свое поведение, помню…

Девушка открыла все двери ключом Филиппа, потому что ей было указано это делать, и никакой косметички она не забывала. Шел банальный тренаж с использованием IQ не более 5. Она прошла, отперла все двери, посидела в кабинете Лукина (при всех открытых дверях я бы тоже поперся в комнату начальника, чтобы полистать там какие-нибудь бумаги), а потом ушла. Одним трупом больше, одним меньше — на фоне благополучия, гарантированного третьей частью моего капитала, смерть Таи была мелочью. Филипп потом все равно бы богу душу отдал, так чего манерничать? Ее смерть, как и другие, была предусмотрена планом троих друзей.

На сцене появилась Тая. Значит, к ней лепился Факин, а Гросса Старик решил сковать с историей тем, что именно у Гросса я должен был потом найти пневматические ножницы, которыми перекусывалась решетка на этаже. По версии старичка именно Гросс должен был вскрывать мой сейф и красть оттуда банковские документы.

Все очень удачно складывается: пока кто-то из его подельников режет Гросса и подкидывает ему в квартиру ножницы, Старик убеждает меня в том, что к кладовщику мне нужно ехать одному, поскольку кому-то нужно перехватывать Таю с Факиным. И как ненавязчиво, как заботливо звучит эта его фраза: «Я понимаю, в каком вы состоянии, но все-таки полегче там, с Гроссом…» Это говорил мне человек, который уже был информирован о смерти Гросса.

Я наследил в офисе Гейфингера, взяв в руки пачку сигарет девушки и оставив на ней свои отпечатки, — это теперь мне и вменяет прокуратура в качестве доказательств моей причастности к убийству детектива и его секретарши.

Я наследил в квартире Гросса, и это тоже доказательство моей вины. Старик, останься он жив, обязательно потом сказал бы: «Игорь Игоревич был в таком состоянии, что готов был убить Гросса. Я образно выражаюсь, конечно, вы понимаете…»

Имея запротоколированные отпечатки пальцев президента компании, следователь прокуратуры мог потом находить мои «пальцы» где угодно. Хоть в Алмазном