Шаги за спиной

й.

- Я всегда перехожу на "ты" после первого поцелуя. Знаешь, с кем я один раз поцеловалась? Не поверишь - ему было сорок восемь! Идем сюда.

Она завела его в тесную туалетную будку и сцеловала всю помаду. Потом вынула зеркальце и прихорошилась, делая серьезное лицо, как делают большинство женщин. Все это время она не снимала темные очки.

Выходя, они встретили пузатого старичка со старушкой. Старичок был гол до пояса, толст и дрябл, желтокож - от старости, а не от загара. В его взгляде была гусиная надменность. Старушка поглядывала на милого сверху вниз. Старичок и старушка держались за руки, они до сих пор были влюблены. Старичок крякнул, увидев Женю, старушка посмотрела на него ревниво и попросила пока подержать книжку. За окном медленно поворачивались огоньки далекой деревни.

84

- Здрасти! - сказала Женя и кивнула головой вперед. (Валерий помнил этот её жест ещё с пятого класса; как мало меняются, в сущности, люди.)

- Здрасти, - ответила Тамара надменно. До того надменно, что было просто смешно. Женя, однако, смутилась.

- Это моя ученица, - сказал Валерий, - у неё семейные неприятности, она поедет с нами. Я тебе потом все расскажу. Ее проблемы очень похожи на наши; мы обязательно должны её взять.

- Как хочешь, - Тамара пожала плечами. Ее лицо показывало абсолютный нуль - холоднее невозможно.

- Я сюда сяду, - сказала Женя и примостилась у окна, прилипла носом, насколько позволяли очки.

Тамара снова пожала плечами, чуть снисходительно, чуть презрительно так умные женщины извиняются перед умным другом за слова глупого мужа. И точно так же извиняются перед пустотой, воображая себе умного друга.

- Что случилось? - cпросил Валерий.

- Ты будешь чай?

- Нет.

- А я уже пила.

Больше никто не говорил.

Валерий устроился на верхней полке и пробовал заснуть. Приходили приятные мысли: о том, о сем, о той и об этой, запас карман не тянет, как заметил Джойс. Слишком много в этом мире любви, чтобы каждый мог спокойно выбрать свой кусочек. Даже если этот кусочек лакомый.

Он ненадолго заснул и проснулся от ощущения остановки. Бело-оранжевые огни светили сверху вниз и освещали великолепные колонны. Оранжевый островок и огромный черный наплыв ночи вокруг. Большой город, подумал Валерий, очень большой город. Тамара продолжала сидеть внизу и читать журнал "Эроклуб". Ее было жалко и было чуть стыдно перед ней. Валерий начал пережевывать это чувство; оно пережевалось и пропало. Женя спала, сбросив простыню, так и не сняв очки.

Он проснулся ещё раз, уже начинало светлеть, было видно первое море, гладкое, похожее на зеленоватый бархат. У моря плыла обыкновенная земля, смая обыкнованная, нерадостная, незамечающая близости чуда. Кто-то спозаранку ловил рыбу - черный четкий силуэт в широкой резиновой шляпе. Валерий свесил голову вниз и посмотрел. Тамара спала, небрежно бросив голову на левый локоть (перележит ведь, подумал Валерий и порадовался сам за себя, за свою заботливость). Женя не спала и смотрела на