Шаги за спиной

дражали.

Сейчас за его спиной уже шла маленькая толпа, человек в пять или шесть. Явно были слышны женские шаги, немного напоминающие каблучки Людмилы, остальные были, кажется, мужскими. Валерий несколько раз перебежал дорогу перед машинами - чтобы преследователи попали под колеса. Даже если вас нет, все равно получайте! Попав под колеса, шаги отставали, но быстро догоняли его.

Он позвонил Тамаре.

- Я купил билеты на сегодняшний вечер.

- Но у меня ничего не сложено.

- Все купим по дороге.

- У тебя так много денег?

- Хватит. Жду тебя здесь через два часа.

Тамара пришла через три. Было видно, что она очень спешила.

- Меня не пускают, - сказала она.

- Вот билеты, - показал Валерий, - поезд через час.

- Но у меня нет ничего с собой!

- Паспорт?

- Паспорт есть.

- Остальное купим.

Через полчаса они были на вокзале. Перрон был почти пустым, несмотря на сезон отпусков. Стояла кучка цыган и кучка загорелых западян с бледной белокурой девочкой. Прогуливалась девушка в совершенно черных очках (что можно видеть сквозь такие?), девушка казалась смутно знакомой.

Валерий обнял Тамару и поцеловал.

- Почему твои поцелуи все время разные?

Она пожала плечами:

- Какие есть. Но ты тоже разный, особенно руки. Иногда они такие ласковые, а иногда как деревянные. Один-один, ничья. Ты чего на неё смотришь?

- На эту слепую?

- Не такая уж слепая. Она тоже на тебя пялится.

- Мне кажется, что я её знаю.

По первому пути проехалась вагонная крыша с бубончиками (остального не было видно), с шипением вышел пар, часы показали без четверти девять.

- Будем садиться?

- Будем. Только купим что-нибудь выпить. Ты любишь ездить в поездах?

- Не заговаривай мне зубы. Она точно на тебя смотрит.

Они разместились в пыльном купе; все крючки были отломаны, окна забиты огромными гвоздями, некоторые из гвоздей загнуты; с полок сорвано всякое покрытие и доски испещрены недвусмысленной живописью. Занавесок нет. Весь столик в мертвых мухах. Под ногами катаются несколько бутылок с остаточным запахом водки. Проводница смеется и ругается матом. Туалеты заперты до поры до времени, но пахнут нестерпимо. Расписания нет. В ящике для вещей плещется неизвестная жидкость. В общем все как положено. Полный порядок.

- Вот мы и уехали, - сказала Тамара, - а мне даже не верилось. 83

Валерий вышел в тамбур. Еще раз щелкнул липкой ручкой, для верности; дверь плотно закрылась; чья-то нога в полосатом носке снова свесилась с полки. "Забота о сохранности ручной клади лежит на обязанности пассажира" возвещало правило распорядка. Остальные сорок шесть правил были столь же красноречивы. Под правилами отметились целых три министерства.

Валерий любил поезда, особенно тамбуры в поездах, особенно в вечерних поездах - убегает земля, переливы колесной песни, ожидание разлуки с гаснущим днем, ожидание ночи без сна, жизнь отодвинута, прошлая и будущая междужизние - уже почти стемнело, вот фонарь выхватывает черно-белое