Идеальный финал (СИ)

Глава 14. «Победа».

В этот год, зима выдалась очень холодной, хоть не было снега, но пронзающий ветер трепал верхушки деревьев, словно уничтожая их. Декабрь рвал во всю свою силу, но так и не одаривал людей белоснежными хлопьями.

Вечерами перед монитором Джимми часто думал о Саманте, писал ей, пытаясь завести беседу, но все всегда сводилось либо к ее молчанию, либо к оскорблениям в адрес парня. Бледный экран быстро моргал, на нем бежали кадры различных фильмов, в основном психологических ужасов и триллеров, в которых так явно мелькали маньяки и серийные убийцы. Все это затягивало Джимми в вязкое болото из крови и мерзости. В голове словно происходила революция. Сон окончательно покинул его, и понеслись ночи с открытыми глазами. В них молодой человек продумывал свои смерти, обыгрывал тысячи своих ролей. То он выстреливает себе в голову, выпуская в мир мысли, которые терзали его разум, которым в нем было так тесно. То снова его ловят полицейские, а он так жесток в своих начинаниях, убийствах, выпуская наружу кишки своих жертв, забивая пасти песком. С каждой секундой Джимми взрывал свой разум на сотни мельчайших историй, считывая их, создавая все больше мест в своем «Иллюзории». Демоны приходили все чаще, но это не мешало Джимми, ведь для них он был лишь глупой оболочкой, которая рано или поздно впитает в себя свет прожекторов их грязных душ.

Каждый новый день был похож на предыдущий. И так на протяжении целой недели, и лишь восьмого числа этой мертвой зимы, Джимми сказал себе, что все, с него хватит. Последние деньги едва слышно хрустели в кармане, но поиски работы не продвигались. Все дело было, в той же боязни людей. Парень, гуляя в одиночестве по паркам и городу, каждый раз старался придти домой как можно раньше. С некоторых пор он боялся темноты, чувство, что его кто-то преследует не проходило, и стоило улице опуститься в темноту, как панический страх не давал парню даже вздохнуть. Бегом домой и снова звонки, фильмы про маньяков и саморазложение личности. Мысли и кадры. Каждый следующий день был просто невыносим.

— Проснись — пронеслось в голове парня, заставив его открыть глаза — Ты ведь не хочешь проспать этот ужасный день?

— Хотел бы — отвечал на вопросы Джимми в своей голове

— Прости, но у тебя сегодня много дел. Помнишь? Поход к психологу, топить себя в мучениях, однажды ты не выдержишь

— Не начинай эту тему! — голос Джимми изменился, и уже не он спорил с Пьеро — Ты меланхоличная тварь, не посмеешь даже нанести и капли вреда!

Голоса затихли, и парень медленно встал с кровати. На часах красными цифрами было выложено восемь. Джимми быстро оделся, не успев позавтракать, он выкурил лишь сигарету, что вошло уже в привычку, и вышел в холодный декабрь. До больницы было не далеко, и молодой человек никуда не спешил. Его разумом вновь владели мечты, он представлял, как стоит в прокуренном и тихом баре, и снова стихи, и снова зал рукоплещет ему. Затем какие-то мотивы сменяли мечты, представления и разные роли. Все это лишь добавляло новых очертаний и боли. Мечты о славе и известности засели очень глубоко в его воображении, и каждый из демонов хотел осуществить их по-своему. Генри — став великим серийным убийцей, про которых он так часто заставлял глаза Джимми смотреть передачи, новости, читать книги и слушать истории, проворачивая в голове огромную массу возможностей. Считая себя, самым гениальным преступником. И, ведь, правда, Генри продумывал самые мельчайшие и тихие детали. В его словах был смысл. Каждое преступление он прокручивал перед глазами Джимми, и все сходилось, никаких зацепок, улик или следов. Те кадры вполне можно было назвать «Идеальным преступлением». Пьеро же, напротив, хотел своей доли, создавая шедевры, заставляя верить парня в гениальность своих возможностей. «Искусство слез». Пьеро все чаще и больше обливает слезами белые листы бумаги, которые вскоре заполняются чернилами, превращая их в буквы, во фразы, а последние уже в полноценные стихи и рассказы. «Если хочешь сделать шедевр, то только драму» — повторял в голове парня голос Пьеро. Бессонные ночи плавились в один большой океан из чернил и слез.

На горизонте показалась больница. Все та же раскрашенная в цвета какого-то гестапо. К ее дверям толпами шли люди. Пожилые, молодые, дети, снова превращались в очередь, которую так не любил Джимми, но парню не оставалось ничего иного, кроме того, как стать в этот строй и дожидаться глупых и медленных сотрудников.

Очередь подошла к Джимми, и он, протянув в маленькое окошко какие-то документы, получил в ответ справку, карточку и отправился по длинному коридору, уже к знакомому кабинету, прокручивая в голове всевозможные варианты разговора, но, как и всегда, это не помогло. Открыв дверь, Джимми обратил внимание на то, что внутри находилось много людей. Человек пять или шесть врачей и медицинских сестер что-то громко обсуждали.

— Можно войти? — робко постучав по двери, спросил Джимми.

— Да, конечно

— Здравствуйте — обратился Джимми к собравшимся в кабинете

— Присаживайтесь. Рассказывайте. Что случилось? — тихо, неторопливо, начал врач, остальные же обсуждали свои дела

— Вы направляли меня на обследование — Джимми протянул документы — Только я его не прошел. Ушел на следующий день

— Почему? — удивленно спросил врач

— Там невозможно. Я не знаю, как вам объяснить это — растеряно теребя пальцами, произнес молодой человек

— А ты постарайся — продолжал доктор, высоким и грубым голосом

— Там очень страшно. Все эти люди — они больны! Я видел их, в коридорах, палатах, в комнатах для курения — тело Джимми начало дрожать, он не мог говорить о своих проблемах в такой обстановки — Я не могу — чувство стеснения, боязни, стали острее после посещения лечебницы, и парень, сквозь силу и проступающие на глаза слезы, сдерживал слова в себе.

— Ну и что? — высокомерно произнес врач — Понимаешь, мне нужно заключение обследования, чтобы поставить диагноз или признать тебя здоровым. Теперь, без этого листа, я не смогу написать одобрительные выводы, ели ты вдруг будешь куда-либо поступать или устраиваться на работу

— А может, просто забыть, что я приходил к вам? — жалостливым и дрожащим голосом произнес Джимми

— Не выйдет. Так что выйди из кабинета, а я пока напишу тебе новое направление — мужчина в белом халате указал парню на дверь

— Но — начал дрожащим голосом парень, едва сдерживая слезы

— Я тебе сказал, вышел отсюда!

Джимми покорно встал со стула и направился к двери. Выйдя в коридор, парень долго стоял, каждая минута тянулась, словно мертвые люди, ждущие своего входа в новую жизнь, в совсем другом обличии. Постояв так около десяти минут, молодой человек, быстрыми и уверенными шагами, вышел из здания больницы, глаза намокали, и в этом не был виноват дождь, который вновь начался, обливая каплями асфальтированную дорогу. Дымя сигаретой, Джимми миновал людей, транспорт, переходы, дома, мысли не укладывались в голове, им снова стало так тесно. «Выпусти их в этот мир — твердил голос в голове, становясь все сильнее — Бог? Похоже на то, что он оставил нас, и вряд ли когда-нибудь посещал». Ноги подкашивались, а до дома оставались считанные метры. Голоса в голове, уже их было двое, твердили, что Бога нет, как ненависть к нему просыпается с каждым днем, с каждой секундой, заполняя вены Джимми, мешая циркулировать крови, словно выбрасывая в нее отходы некогда добрых и прекрасных чувств. И эта кровь стала уже грязной, черной. Подойдя к подъезду, Джимми опустился на лавочку, и, вновь, закурил. Раздумывая о предстоящей поездке, он поднял глаза к небу, и тихо начал что-то шептать. «Боже, если ты есть, помоги. Я знаю, что не так часто к тебе обращаюсь, но… А знаешь, пошел ты к черту!» — парень показал средний палец, направляя его в небо, затем выбросил, еще тлеющую, сигарету, встал, одернув штаны, и отправился к дверям квартиры, за которыми было тихо и по всей вероятности, Кэтрин уже ушла на работу. И правда, в помещении оказалось тихо, парень заглядывал во все комнаты, а их было две, плюс кухня и ванная, но там никого не было. Переодевшись и включив громко музыку, Джимми отправился на кухню и, по привычке, заварил себе крепкий и бодрящий чай.