Шпионская сага. История семнадцатая. «Звезда сезона» (СИ)

- После чего самолет президента доставил нас в Абу-Даби. – Все последние минуты Этьен тоже неотрывно наблюдал за Кристианом. – Здесь в курсе того, кто мы и зачем, был только ныне покойный король. Незадолго до смерти, он посвятил своего преемника в суть нашей миссии.

- Задержать Ахмата? – повернул к Этьену голову Леон.

- Да, - кивнул тот.

- Но об этом уже завтра, - Джоанна прервала собирающегося продолжить рассказ Этьена, - на сегодня достаточно, - она внимательно посмотрела на Кристиана.

- Я в порядке, - улыбнувшись, успокоил он ее.

- В любом случае Джоанна права, - сжав подлокотники кресла, Этьен поднялся, протягивая руку Кати, - время позднее, эмоций на сегодня всем предостаточно, варить не переварить…

- Но все-таки, - молчавшая весь вечер Кати вопросительно посмотрела на мужа, - почему вы не раскрыли нам карты? Неужели бы мы не подыграли вам?

- Пойми, - Этьен взял ее руки в свои, - это было самым тяжелым решением во всем моем плане. Но я все же настоял на максимальной достоверности, во-первых, потому что Ахмат слишком опасен. Он – дьявол во плоти, которому не свойственно чувство сожаления. Я… мы… боялись, что заподозри он хоть что-нибудь, можете пострадать вы, дети. А он чертовски умен! Мне иногда казалось, что он читает мысли на расстоянии…

- Либо у него был свой человек, имевший доступ к информации, - поднял на Этьена голову Кристиан.

- Да, я помню твое предположение и все еще допускаю его, хотя мне пока так и не удалось найти ему подтверждение.

- А во-вторых? – Леон, отпустив плечо Кристиана, повернулся к Этьену.

- Ненароком, не со зла, от эмоций вы могли выдать себя. А Ахмат, повторюсь, просто феноменально считывает информацию, словно сканир, словно рентген, читает мысли и чувства. Поэтому, - Этьен приобнял Кати, прижимая к себе, - нам пришлось обречь вас на все те страдания.

- Подозреваю, - выдохнул Леон, - что и вам было совсем непросто…

- И если со мной была Джоанна, - согласно кивнул Кристиан, - то Этьен, - он бросил взгляд на старого друга, - был совсем один.

- Погано было еще то, что мы не знали, сколько времени нам придется быть погибшими. Все зависело от… Впрочем, завтра, об этом уже завтра. – Прервал сам себе Этьен. – Заодно я надеюсь получить новую необходимую нам информацию. Леон, будь готов, завтра вечером возможно придется поработать.

- Не вопрос, - не раздумывая, кивнул Леон.

Проводив взглядом скрывшийся за поворотом Линкольн, Кристиан вернулся в дом и прислушался. В гостевом крыле, где выделили комнаты для гостей, было тихо. Но он знал – никто не спит.

Рон сразу, благо, что слуги уже спали, прошел вместе с Джоанной в их комнату. Вопрос о том, чтобы не оставить его с ними, после такой долгой и тяжелой разлуки, даже не стоял.

Леон наверняка засел в интернет, либо совершенствует очередную свою хакерскую программу.

Макс… Окно комнаты Макса выходило как раз в сторону ворот, а не на задний двор. И, прежде чем захлопнуть дверь, Кристиан успел заметить, что в окне темно. От того, что Макс никак не может принять и простить ему произошедшее, Кристиану было больно, но он прекрасно понимал друга и готов был ждать столько, сколько будет нужно. Прислонившись к двери, он вдруг понял, что совершенно не хочет спать. Теплая ночь, ласковый ветер. А почему бы…

Подходя к конюшням, Кристиан заметил тусклый свет внутри. Хоакин бывало задерживался допоздна: то лошадь к прививке подготовить, то причесать одного, покормить другого. Войдя внутрь, увидел тень в глубине конюшни.

- Красавец… - поглаживая холку Парижа, произнес Макс, услышав приближающиеся шаги, но даже не поворачиваясь посмотреть, чьи. – У тебя всегда был хороший вкус на лошадей.

- Джоанна в свое время привила. – Кристиан подошел к жеребцу, протянул ему ладонь. Увидев хозяина, тот радостно завертел головой, густая грива разлеталась во все стороны. – Я купил его через месяц после того, как мы оказались здесь. И Парижем назвал, чтобы… - Кристиан замолчал, поглаживая нос коня.

- Чтобы было не так тошно просыпаться по утрам, снова и снова видеть знакомые вещи, запрещая даже двигать их. Чтобы, принимая сознанием очевидное, сердцем отрицать его. Чтобы жить от ночи до ночи, потому что в снах все живы и все вместе…

Последние слова Макса утонули в глухом стоне, который он уже был не в силах держать в себе.

- Чтобы гнать до свиста в ушах в надежде хоть как-то приглушить боль. А потом, остановив коня, упасть на колени и кричать в сверкающее звездами небо: «И кто я без тебя!?» - Кристиан стоял, прислонившись лбом к носу Парижа, тот, словно чувствуя настроение хозяина, не двигался, лишь изредка качал гривой.

Время замерло. Сколько они так молчали, Макс не мог сказать. Пока вновь не ощутил на своем плече руку. Плечо дернулось, рука, замерев, медленно опустилась вниз. Он стоял и слушал удаляющиеся шаги.

- Мы слишком часть друг друга… чтобы… - Макс резко повернулся.

Кристиан стоял в дверях, рукой держась о косяк, и смотрел вперед в звездное небо. Когда первая звезда этой ночи сорвалась вниз, он с улыбкой повернул голову.

- Я загадал, чтобы мы больше так надолго не расставались.

- А разве может быть иначе? – удивленно посмотрел на него Макс и крепко обнял за плечо. – Я ведь отныне твоя тень. И не спорь! – на корню пресек открывшего было рот Кристиана.

- Не буду…

Два словно выточенных из камня стройных жеребца неслись вдоль кромки залива, поднимая вверх столбы брызг и унося вдаль не только уже не державших поводья седоков, но и сковывающие их весь этот год мысли.

========== Глава 6. Соломоново решение. ==========

Озорные лучи утреннего солнца щекотали веки, проникая сквозь не до конца задернутые шторы. Кристиан попробовал увернуться от них, но они преследовали его, дразня и не отпуская. Не открывая глаз, Кристиан осторожно потянулся и тут же понял, что лежит не один. Это не было бы удивительно, усни он как обычно в своей постели. Но, когда они с Максом уже почти в три часа ночи расстались у дверей его комнаты, совершенно искренне и без каких-либо натянутостей пожелав друг другу «спокойной ночи», Кристиан, войдя в спальню, обнаружил Джоанну и Рона спящими в обнимку на их постели. Как Рон часто любил, когда был маленьким, одной рукой обхватить за грудь, а другую закинуть за голову. Чисто его, Кристиана, жест. С трудом оторвавшись от наблюдения этой идиллической картины, Кристиан решил не мешать им и расположился на диване, благо тот был таких размеров, что с легкостью мог уместить и двоих. Что, собственно, ночью видимо и произошло…

Повернув голову, Кристиан улыбнулся, наблюдая, как Рон во сне, когда его рука соскользнула с его груди, не просыпаясь, встревоженно стал снова нащупывать ее и только когда сам Кристиан осторожно взял руку сына и сжал ее, снова успокоился. Какое-то время он просто лежал, наблюдая за сыном и понимая, как сильно истосковался по нему за этот год, по нему и по девочкам. И был бесконечно благодарен президенту за этот, несмотря на всю серьезность ситуации, подарок.

Подарок неожиданно открыл глаза и вдруг молча уткнулся ему в шею. Чувствуя учащенное биение сердца Рона, Кристиан ловил и набирающие обороты собственного. Брошенный на кровать взгляд. От количества пережитых всего за один день эмоций Джоанну накрыл такой крепкий сон, что даже резвящиеся на ее щеках солнечные зайчики были не в силах разбудить ее.

- Как насчет прокатиться верхом перед завтраком? – тихо спросил он Рона, наклонившись к его уху. Подняв голову, тот с улыбкой кивнул.

Даже здесь, на другом краю света он остался верен своей привычке рано вставать, даже раньше слуг, отчего первое время Мусаид просто сходил с ума, пока Кристиан не убедил его, что в этом нет ничего зазорного. Сейчас этот ранний подъем снова оказался на руку. Приоткрыв дверь и убедившись, что в коридоре пусто, Кристиан дождался, пока Рон добежит до галереи, ведущей в гостевое крыло. У него было пятнадцать минут на душ. Подложив под настольную лампу записку для Джоанны, Кристиан тихо вышел из спальни. Когда он спустился к двери, Рон уже стоял там, нетерпеливо крутя в руках жокейскую кепку. Не боясь, что кто-то может увидеть и неправильно истолковать, Кристиан обнял сына за плечо, и они вместе пошли по пустынному двору к конюшням.