Тайна дразнит разум
Тайна дразнит разум читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В открытые двери помещения ворвался шум Муравьевского фонтана. В светлом проеме показалась тонкая фигура регента Вейца. Сегодня Леша ходил к нему за книгой и был свидетелем, как Абрам Карлович пожертвовал золотые часы сборщику Помгола [3].
Прижимаясь к соседу, Леша прошептал:
— Дядя Герасим, давай по мешочку картошки…
Сторож одобрительно мотнул бородой и, думая о своем, загудел в ухо комсомольцу:
— Слетай к Воркуну. Этой ночью на главной аллее видел прыгунка в белом саване…
Контора курорта рядом с Летним театром. Леша позвонил по телефону, но Ивана Матвеевича не оказалось на месте.
Леша зашел домой поужинать и порядком удивился. За кухонным столом с матерью беседовал Воркун, а возле ног начальника угрозыска лежала Пальма.
— А вот и сам комсомолец! — обрадовался гость и протянул Леше крепкую сильную ладонь: — К тебе… по делу… Насчет монастыря…
— А что там приключилось?
Мать с упреком посмотрела на сына. Сегодня ночью мать и Ланская тайно заказали панихиду: Тамара Александровна оплакивала Леонида, а Прасковья молилась за мужа-воина. Из монастырской часовни, расположенной в угловой башенке ограды, подруги вышли в темноте. И услышали, как в стороне от кладбища лязгали лопаты: кто-то рыл землю. Мать рассказала сыну о таинственном захоронении и просила его помалкивать о том.
— Мне могло и почудиться, — смягчила Прасковья свой рассказ и умоляюще взглянула на Воркуна: — Иной раз пес так цепью лязгает…
— Бывает, мамаша, — согласился Воркун и незаметно подмигнул Алеше: — Ну-ка, сынок, покажи свою машину…
Они прошли в сени. Осматривая дамский велосипед, Иван Матвеевич хвалил машину громко, а инструктировал тихо:
— У гадалки взято, запомни, три золотых монеты по пять рублей, диадема с крупными бриллиантами, колье с шестью рубинами, два платиновых слитка, дюжина золоченых ложек, разные кольца и старинный перстень с мальтийским крестом. Да еще пачка иностранной валюты. Повтори…
Повторяя, Леша думал: «Все это ночью зарыли».
Воркун похвалил комсомольца за хорошую память и попросил его поездить по городу:
— На базар загляни, на пристань, на станцию: присмотрись, прислушайся. Ну, а потом ко мне…
— А в монастырь?
— Пошукай и там…
Леша проводил начальника угро до горбатого мостика и тут вспомнил наказ Герасима. Иван Матвеевич выслушал внимательно, но видно было — не придал особого значения сигналу сторожа…
— Ну что ж, дружище, будет желание — пройдись ночью по аллеям…
«Вот бы с Пальмой», — мечтательно прикинул Алеша и вернулся домой.
После ужина Леша прошел в глубину парка, присмотрел место для ночной засады и отправился в гостиницу к профессору на занятие. Он будет рад, если Нина окажется дома и послушает, как ее отец, профессор, станет экзаменовать ученика по логике. Не зря Алешиного деда прозвали Смысловым…
После удачного выступления на городском митинге и сытного ужина в летнем ресторане Аким Афанасьевич возвращался в гостиницу, с трех сторон окруженную деревьями парка. Сейчас он приляжет на диван и прочитает свежие газеты.
Дымя трубкой, он открыл дверь номера и воскликнул:
— А-а, дочурка!
Нина, сидевшая в темном углу на мягком стуле, пошевельнулась, перекинула косы за плечи.
— Папа, ты встретил Карпа?
— Он был здесь? Что ему нужно?
— Поговорить с тобой наедине без свидетелей.
— Не желаю говорить! — Профессор расстегнул пиджак и снял черную бабочку. — Карп скомпрометировал себя, Ланскую и тем самым ускорил смерть брата…
— Неправда, папуля! — мягко-иронически возразила дочь. — Карп честный. Он полез в окно, потому что Ланская разлюбила Леонида. Он вышел из партии, потому что не согласен с ее новой политикой. Он действует открыто, а ты, папочка…
— Что я? — Несмотря на свою полноту, отец поднялся на носки. — Что я?
— Ты обманул Карпа. Ты же хотел упрятать Ланскую!
Нина вскочила со стула и насмешливо осмотрела толстяка. Он поймал ее взгляд и смущенно ощупал однобортный чесучовый пиджак и широкие белые брюки.
— Что-нибудь… не в порядке?
— Да! — бросила она. — На тебе пятно!
Дочь направилась к двери, но отец задержал ее:
— Нет уж, Нинок, выслушай! И прости за грубость, но ты сама вынудила. Карп сказал, зачем он лез в спальню к вдове?
— Папуля, родимый, если бы ты имел такую же спортивную фигуру…
— Прошу без пошлостей! — У толстяка покраснела шея. — Так знай, дочка, Карп — насильник! Преследует беззащитную вдову. И наш долг с тобой — оберечь ее!
— Оберегай, пожалуйста, но зачем лгать? — Дочь встала к нему лицом. — Как можно смотреть близкому человеку в глаза и врать?!
Профессор отступил назад, задымил трубкой.
— Наивное дитя, у тебя за плечами один университет. Ты еще не жила! А жизнь без стратагемы невозможна! Врач обманывает больного…
— Обманывай! Но меня не учи. — Нина откинула косы. — И ты знай! Я сказала Карпу все!
— Что все?!
— Кто прятал ее и кто уговаривает ее бежать в Петроград.
— Ты шутишь? — Аким Афанасьевич с надеждой заглянул в глаза дочери: — Да?
— Нет, отец! Я еще три дня назад хотела сказать Карпу, пошла к нему на дом, ждала его, но он не пришел: сменил квартиру. Ему очень тяжело без брата…
— Тяжело? А кто ударил Леонида рукояткой нагана по руке?
— Карп вспыльчив.
— Но ты-то, трезвая умом, как могла поставить меня в такое пиковое положение?
— Ты сам себя поставил. Где твое благоразумие, профессор? Пузан. Подагрик. И с такой плешью волочиться за красивой женщиной! Неужели ты не понимаешь…
— Замолчи! — притопнул он ногой. — Запрещаю! Категорически запрещаю говорить со мной таким тоном. Иначе я тоже не пощажу твое чувство, Нина Акимовна.
— Ты что имеешь в виду? — сощурилась она. — Мой флирт с Роговым?
— Для тебя флирт, а для него контроверза: он любит давно, и любит только одну женщину. Он встречался с тобой, чтобы вызвать у нее чувство ревности. Это была его последняя попытка вернуть любимую.
— А ты, папочка, знал это и помалкивал?
— Не знал! Клянусь твоей матерью! И сейчас не знаю, а так просто, в пику тебе…
Дочь улыбнулась и шагнула к пустой вазе с голубым орнаментом:
— Папа, где букет?
— Преподнес моей санитарке.
— Точнее, медсестре Тамаре Александровне Ланской?
— Она лечит меня!
— Неправда, папуля! — покачала головой Нина. — Ланская работает в процедурной, где ванны, а не грязи…
— Святая Мария! — Отец тяжело опустился на диван. — Что тебе нужно от меня?!
— Не ставь себя в смешное положение! Карп слышал твое сегодняшнее признание Ланской…
— Подслушивал, мерзавец?
— Он любит ее и готов на все…
— Я тоже люблю и готов на все!
— Даже на дуэль? — засмеялась она, направляясь к выходу. — Карп обещал зайти к тебе…
Аким Афанасьевич улегся на диване, но так и не тронул газеты.
Прошлым летом, отдыхая на берегах Полисти, Оношко посетил Летний театр, где шла опера Даргомыжского «Русалка». Лучший голос принадлежал молодой певице, исполнявшей партию княгини. В антракте профессор раздобыл цветы и прошел за кулисы. Завязалось знакомство. Затем переписка. Предложение и решительный отказ: «Люблю другого». Но в этот приезд у него зародилась надежда. Неожиданная смерть Рогова, приставания Карпа и сильное желание поступить в консерваторию — все это понудило Ланскую задуматься о переезде в Петроград.
В Руссе она, конечно, загубит свой талант. Кто у нее учителя? Сварог — великолепный художник, одаренный музыкант, но не дирижер. Или регент Вейц: у него абсолютный слух, но никакой системы обучения. Оношко предложил ей свою квартиру на Невском и свое покровительство. Он сказал сегодня:
— Драгоценная Тамара Александровна, одно из двух: либо Русса и церковный хор, либо Северная Пальмира и академическая сцена. Выбирайте…